Но начальники и комиссары партизанских районов официально были назначены приказом А. В. Мокроусова № 1 только 31.10. 1941 г., этим же приказом были установлены основы деятельности партизан в лесах Крыма[106]. А весь командно-политический состав районов партизанских отрядов был согласован с НКВД и утвержден обкомом всего лишь днем ранее – 30 октября 1941 г.[107]
Партизанское движение в годы Великой Отечественной войны развивалось не стихийно, а исходя из последовательных действий, которые нашли отражение в нормативных и иных документах по развертыванию боевых действий на оккупированной территории. В крымских реалиях 1941 года этот процесс был в нормативно-правовой основе таким же, но имел некоторую специфику в организационном плане.
Серьезные неудачи Красной Армии на фронте в первые месяцы войны повлекли за собой резкое ужесточение карательной политики в СССР. Органы государственной безопасности получили внесудебные полномочия в сфере борьбы с дезертирами, изменниками Родины и некоторыми другими категориями преступников. Оперативную работу в период 1941–1945 гг. вели территориальные и транспортные подразделения НКВД-НКГБ, а также органы военной контрразведки военных округов. В Крыму до оккупации его территории таковым являлся НКВД Крымской АССР. Деятельность наркомата в 1941 г. развертывалась в сложной оперативной обстановке: перестройка экономики Крыма на военный лад, мобилизация военнослужащих запаса и формирование новых воинских частей и соединений, массовая эвакуация людей и оборудования не только из Крыма, но и через полуостров из западных районов страны далее на восток, подготовка партизанского и подпольного движения, а также активная разведывательно-подрывная деятельность спецслужб Германии и ее сателлитов. Но даже при решении такого количества задач НКВД Крымской АССР активно участвовало в организации движения сопротивления.
Создавались чекистами и собственные войсковые части. Так, в соответствии с приказом НКВД СССР 00882 от 5 июля 1941 г. для выполнения специальных задач командования, в том числе и на территории, контролируемой противником, началось формирование полноценного войскового соединения[108], получившего впоследствии наименование «войска Особой группы при Наркоме НКВД», которые состояли из двух бригад, делили свои батальоны на отряды, а отряды на спецгруппы. Главными задачами Особой группы были: ведение разведопераций против Германии и ее сателлитов, организация партизанской войны, создание агентурной сети на территориях, находившихся под немецкой оккупацией, руководство специальными радиоиграми с немецкой разведкой с целью дезинформации противника. Вскоре сформировали войсковое соединение Особой группы – Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения (ОМСБОН НКВД СССР). По решению ЦК партии и Коминтерна всем политическим эмигрантам, находившимся в Советском Союзе, было предложено добровольно вступить в это соединение Особой группы НКВД. Бригада формировалась в первые дни войны на стадионе «Динамо» в Москве. В нее входило более двадцати пяти тысяч военнослужащих, из них две тысячи иностранцев – немцев, австрийцев, испанцев, американцев, китайцев, вьетнамцев, поляков, чехов, болгар и румын. В распоряжении ОМСБОН находились лучшие советские спортсмены, в том числе чемпионы по боксу и легкой атлетике – они стали основой диверсионных формирований, посылавшихся на фронт и забрасывавшихся в тыл врага[109].
Важным нормативным актом явилось указание НКВД СССР № 07435 «Об организации деятельности в тылу противника партизанских отрядов, истребительных и диверсионных групп» от 6 декабря 1941 года. Оно с предельной четкостью сформулировало задачи диверсионной деятельности: «диверсионные группы имеют назначение – совершать систематические взрывы, поджоги, порчу и разрушения на промышленных предприятиях, электростанциях и железных дорогах в тылу противника». Таким образом, были определены основные объекты диверсий, способы совершения и некоторые вопросы тактики использования сил и средств органов госбезопасности. Суть их сводилась к нанесению ущерба противнику, не вступая с ним в боевое соприкосновение.
В последующем также появляются документы, ставящие конкретные и самое главное реальные задачи перед партизанскими формированиями. Как пример, можно привести приказ Народного комиссара обороны Союза ССР № 00189 от 5 сентября 1942 г. «О задачах партизанского движения»[110]. В частности в нем говорилось о повсеместном истреблении воинских гарнизонов, штабов и учреждений противника; уничтожении его складов, баз и вооружений; физическом истреблении и захвате в плен фашистских политических деятелей, генералов, крупных чиновников и изменников Родины. Особое внимание приказ уделял разведке партизан, в том числе и агентурной.
10 февраля 1943 г. Народный комиссар внутренних дел СССР Л. П. Берия издал директиву № 48, требующую неуклонного руководства и исполнения ее положений по агентурной деятельности на оккупированной территории[111].
«[…] 2. Агентурную работу на оккупированной территории вести для разрешения следующих задач:
а) сбор сведений об агентуре, забрасываемой противником для шпионско-диверсионной работы в нашем тылу или намеченной для оставления после отхода германских войск;
б) изучение режимных, политических и хозяйственных мероприятий немецко-фашистских оккупантов, внедрение нашей проверенной и квалифицированной агентуры в разведывательные, административные и хозяйственные органы противника, а также в различные антисоветские организации, создаваемые немцами;
в) получение применяемых немцами всех видов действующих пропусков, удостоверений личности, железнодорожных билетов, справок и других документов, необходимых для снабжения нашей агентуры, направляемой в тыл противника;
г) вербовка агентуры на оккупированной территории главным образом из числа лиц, работающих в административных, политических, хозяйственных и разведывательных органах противника, а также восстановление связи, после должной проверки, с наиболее ценной агентурой НКВД, оставшейся на оккупированной территории…».
18 января 1942 г. для осуществления широкомасштабной разведывательно-диверсионной зафронтовой работы против Германии и ее союзников как на советской территории, так и в оккупированных странах Европы, на Дальнем и Ближнем Востоке, а также для оказания содействия советским и партийным органам в организации и боевой деятельности партизанских отрядов и диверсионных групп в тылу врага 2‑й отдел НКВД СССР был преобразован в 4-е Управление НКВД СССР[112].
После того, как по решению ГКО от 30 мая 1942 г. функции по организации партизанского движения были переданы Центральному, республиканским и областным штабам партизанского движения и их представительствам на фронтах и в армиях, основные усилия 4‑го управления НКВД СССР сосредоточились на организации и руководстве агентурно-разведывательной и диверсионной деятельностью в тылу противника, а также в угрожаемых районах СССР, которую выполняли оперативные группы. Им поручались наиболее опасные и сложные задания. Они взаимодействовали с партизанскими отрядами и подпольем, опирались на поддержку советских людей. Вместе с партизанами и подпольщиками оперативные группы участвовали в срыве экономических, политических и идеологических мероприятий оккупантов, организовывали и поднимали советских людей на борьбу с врагом, нарушали работу железнодорожного транспорта, военных и промышленных объектов, узлов и линий связи, складов, баз и других объектов.
4-е управление тесно взаимодействовало с Центральным штабом партизанского движения, что способствовало превращению партизанского движения и оперативных групп органов госбезопасности в самостоятельную военную силу. Наивысшим периодом активности в деятельности этих групп, а также партийно-комсомольского и патриотического подполья стала широкомасштабная операция по уничтожению коммуникаций противника летом-осенью 1943 г., получившая название «Рельсовая война». Крымские партизаны также участвовали в этих мероприятиях.
