Значит, Артур был прав.

- Не бойся, дитя, - беря мою руку в свою, сказал отец Николас. – Тебе ничего не грозит.

А вот в этом я уже не могла быть уверена.

Сославшись на то, что мне нехорошо, я вышла из-за стола, на прощание обнявшись с отцом Николасом и поблагодарив Жасмин за замечательный ужин.

Индейка была сухая, а картошка немного сыровата внутри.

***

Я оделась в одежду Артура, чтобы, если за домом будут следить, меня бы не увидели без живота, потому что если бы я заявилась в полицейский участок с животом, меня бы оттуда быстро вывели, и я вряд ли смогла доказать, что я детектив полиции Торонто сити.

Обувшись в свои кроссовки, я потянулась ко входной двери, чтобы выйти, но как только моя рука коснулась ручки, я тут же передумала. Они могли следить за домом прямо сейчас, поэтому если я выйду отсюда в таком виде, всё прикрытие будет напрасным.

Хорошо, что это был довольно старый дом, поэтому ещё один запасной выход вёл через подвал в обход заднему двору. Так меня точно не могли бы увидеть, а там, перемахнув через забор, я могла бы с лёгкостью оказаться в участке.

На осуществление моего плана ушло не больше двадцати минут.

- Детектив Эндрюс, - сказала я, подходя к стойке регистратуры в отделе полиции, за которым сидела женщина лет сорока. – Направлена к вам на расчленёнку, мне надо поговорить с судмедэкспертом.

Она внимательно оглядела меня, явно не понимая, почему я одета в мужскую толстовку и мужские штаны, которые мне пришлось перемотать верёвкой, чтобы они не слетели с меня, но всё же медленно кивнула и повела меня вглубь участка.

Они не умирают от скуки, работая в таком тихом городке? Что здесь может произойти кроме драки?

- Эй, док, к тебе гости, - крикнула женщина, открывая большую железную дверь, но не решаясь зайти внутрь. – Заходи, если не боишься. Он бывает немного жуткий.

Я расправила плечи и смело шагнула внутрь.

Внутри пахло хлоркой и медицинскими препаратами. Я тут же с тоской вспомнила уютный кабинет Адама, в котором было светло и не пахло… вот так.

Поморщив нос, я двинулась дальше.

- Эм, привет? – спросила я пустоту, озираясь по сторонам. Я понимала, что нахожусь в полицейском участке, но рука всё равно невольно потянулась к кобуре, пока я не вспомнила, что мой пистолет остался в участке. – Я детектив Эндрюс, работаю вместе с Чейзом над делом. Я пришла за результатами вскрытия.

Мужчина около пятидесяти, одетый в медицинский халат, вышел мне навстречу.

Он был высокий и лысый. Зато не обязательно надевать шапочку.

- Ну идёмте, - хрипло сказала он и закашлял. – Извините, вышел сегодня на работу специально для того, чтобы сделать вскрытие.

- Я могу сама осмотреть тела? – спросила я, кивая на запасной халат.

- Если вы хотите, но ничего приятного в этом нет, - с удивлением сказал он, наблюдая за тем, как я быстро натягиваю на себя халат, шапочку и хватаю со стола упаковку с одноразовыми перчатками. – Я мог бы показать вам все раны и рассказать о них.

Оба тела лежали на столах для вскрытия, а голова и кисть на столе с инструментами.

Ничего нового из результатов вскрытия я не узнала, все мои догадки подтвердились – убийц было двое, причем один из них – Хирург – вообще был левшой.

Общение с этим мужчиной выводило меня из себя, он никогда не отвечал на поставленные ему вопросы, продолжая говорить, словно эти слова были записаны на кассету, а он мог их лишь воспроизводить, поэтому я сбежала оттуда уже через десять минут.

Мне не хотелось идти назад, поэтому я, натянув капюшон на голову, не торопясь направилась в сторону дома, который даже не был моим.

За всю свою жизнь я не так часто оставалась одна, и всю жизнь хотела получить свободу. Но теперь, получив её, я больше всего на свете не хотела быть одна. Одиночество – страшная вещь, особенно когда тебе даже не кому позвонить, чтобы выговориться. Конечно, у меня была Клэр, но я не могла сказать, считает ли она меня своей подругой, чтобы позвонить и выговориться.

Единственный, кто знал всё о моей жизни – Артур, но не думаю, что я могу позвонить ему, просто чтобы поболтать о том, какого это – чувствовать одиночество.

Я усмехнулась, выдохнув едва заметное облачко пара.

Я многое вчера рассказала Артуру, но при этом надеялась на то, что он не станет относиться ко мне, как к другу, потому что тогда это было бы из жалости.

Конечно, были ещё Кевин и Адам, с которыми я тоже неплохо общалась, но Кевин бы всё рассказал Артуру, а Адам бы начал считать, что я с ним заигрываю.

Именно так я осталась наедине со своими мыслями. Но на улице было слишком холодно, чтобы думать о том, что такое одиночество. И с каких пор я вообще начала жалеть себя?

Я зашла в дом через переднюю дверь и тут же заперла её. Прежде чем идти в спальню, я проверила все окна на первом этаже, а также заднюю дверь. Всё было закрыто и никаких следов взлома не намечалось.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, я по пути стаскивала с себя толстовку.

Я аккуратно сложила и положила вещи Артура обратно на место, а затем, обернувшись, посмотрела на накладной живот. Мне было необходимо надеть его, чтобы привыкнуть спать с ним и ночью, потому что иначе, если Хирург и Мясник ворвутся внутрь, я могу тем самым их спугнуть. Что можно ожидать от беременной женщины?

Найдя в комоде Рони нежно-голубое боди с двумя пуговицами внизу, я надела накладной живот, а затем и это боди. Оно обтягивало живот, но ремней, больно впивающихся мне в кожу, не было видно.

Отлично.

Я надела сверху свои пижамные штаны, завязав их под животом и села в кровать, взяв в руки «Гордость и предубеждение». Чтение всегда заставляло меня чувствовать себя менее одинокой.

***

Я проснулась посреди ночи из-за каких-то шорохов. Резко подскочив на кровати, я попыталась нащупать на прикроватной тумбе пистолет, но вновь поняла, что не взяла его с собой.

Больше из рук его не выпущу.

Я тихо подошла к двери и прислушалась. По первому этажу определённо кто-то ходил.

Но я ведь проверила все двери и окна.

Осознание того, насколько я была тупой, настигло меня несколькими секундами позже: я не заперла изнутри дверь в подвал. Вот так они оказались внутри.

Как всегда говорит Шедвиг: твою мать.

Зато я смогу сама схватить их. Если смогу.

Нет, надо верить в свои силы. Я ведь много раз справлялась с несколькими противниками в рукопашной схватке.

Вот только надоедливый голос внутри меня твердил, что я не дралась ни с кем уже полгода, а движения будет жутко сковывать накладной живот.

Я усмехнулась. Сама попалась в свою же ловушку.

Лучше предупредить, что в доме опасно.

Взяв с тумбы телефон, я набрала номер, который только недавно появился в списке избранных и приложила телефон к уху, совершенно не уверенная, что вообще услышу голос на той стороне.

Даже после всего того, что было, для меня довериться ему — всё равно что сыграть в русскую рулетку, причем не с одной пулей в барабане.

Артур Шедвиг

Я не продержался и трёх часов.

Приехав домой, я слегка навёл порядок в своей квартире, готовясь встречать тройняшек, сходил в душ, поговорил с Рони и Чейзом, обещая заехать к ним и отцу Эмили перед обедом, договорился по телефону с Адамом, что приеду к нему после обеда, он нашёл какие-то зацепки по нашему с Эмили делу. Не мог сразу позвонить ей?

Переделав всё, что только мог и поняв, что у меня до выхода осталось еще сорок минут, я двадцать минут лежал на диване в гостиной, крутя в руках телефон, раздумывая над тем, стоит ли звонить.

Если и стоит, то что сказать?

Та ночь плотно отпечаталась где-то в моей душе, оставив тепло где-то внутри. И я не мог вытащить это тепло.

Почему-то сразу вспомнилось то, что я сравнивал её с пожаром. И я боялся, что это тепло – разгорающийся пожар, готовый вот-вот меня уничтожить.