- В пояснице прогнись, - его голос я узнаю сразу. На него у меня специальный радар — сердце, как услышит, так и принимается барабанить. - И за шеей следи. Да, вот так.
- Чего там такое? - шепчет племянница, спрятавшись за моей спиной, а я не знаю, что и ответить. Две девицы в одном белье лежат на двуспальной кровати, а её папочка взобрался на стремянку и пытается нужный ракурс словить. Конечно, знаю я, куда он на самом деле пялится!
- Макс... - тянет рыженькая, заметив моё появление, но гуру эротических съёмок до неё никакого дела нет. Щёлкает, как из пулемёта строчит, лишь чудом не свернув себе шею в такой неудобной позе.
- Макс! - а вот на мой хорошо поставленный голос реагирует молниеносно. Дёргается от неожиданности и валится на пол вместе со стремянкой. Поделом ему, надеюсь, что-нибудь сломал.
- Какого хрена?
- И я очень рада. Девочки, налейте ребёнку чая, а мы здесь немного побеседуем.
Знать бы ещё как начать. Собеседница из меня та ещё... Ненавижу его всем сердцем, а ладошки всё равно взмокли. Хоть бы растолстел ради приличия, а то осознавать, что ему развод пошёл только на пользу, оказывается, больно. Плечи стали ещё шире, на коже свежий загар, и даже полоска от кольца на безымянном пальце уже сошла. Впрочем, у меня тоже...
- Перекрасилась? - когда пигалицы без лишних вопросов скрываются с Сонькой в небольшой каморке, завешанной старой шторкой, Некрасов уже сидит на стуле. Вальяжно, закинув чистый (кто бы сомневался) кроссовок на коленку. Сидит и смотрит, даже не подозревая, что через пару минут говорить о моей причёске ему расхочется.
- Зря, тебе не идёт.
- А я твоего мнения не спрашивала, - держу лицо, а саму так и подмывает покоситься в зеркало, что висит на стене чуть левее его головы. Что, правда, так плохо?
- А я всё равно скажу: ты после развода, Василиса, совсем исхудала. Что, так и не научилась пользоваться плитой?
- А ты всё ещё таскаешь в свою постель бестолковых студенток? - ну вот, с потрохами себя сдала. И кто за язык тянул? Нет бы в лоб: так и так, ты чёртов козёл, и я бы с удовольствием закопала тебя на заднем дворе дачного участка...
- Ревнуешь?
- Переживаю. Венерических заболеваний вокруг тьма-тьмущая, а ты мне здоровый нужен.
Сама поднимаю до сих пор лежащую на полу стремянку и сажусь напротив Некрасова на нижнюю ступеньку. Только бы не свалиться, а то конструкция шаткая...
- В общем, у меня для тебя две новости.
- Надеюсь хорошие?
- Как знать... Начну с первой: ты чёртов бабник, и я проклинаю тот день, когда вышла за тебя замуж.
- А ты стерва, и я буду праздновать день нашего развода до конца своей жизни. А, вообще, это я уже слышал, так что новость неактуальна, - Максим наводит на меня объектив и принимается теперь щёлкать меня, этим лишь больше нервируя. Господи, я уже и забыла об этой его странной привычке. Наверное, потому что все семь толстых альбомов спрятала под кровать - единственную мебель в моей квартире, после шкафа и кухонного гарнитура. Чёрт, мне что теперь с Соней спать? На пол же её не положишь...
- Ну, а вторая какая? - отвлекает меня от мыслей о том, писаются ли дети во сне в таком возрасте, мой бывший муж, который уже подобрался ближе, и берёт меня крупным планом, усевшись на корточки у моих ног.
- Я с первой ещё не закончила. Ты спал с моей сестрой.
Наконец-то, интерес к съёмке Максимом утрачен... Роняет камеру на колени и хлопает своими длинными ресницами. Очень длинными, от них даже тени на щеках...
- Это вопрос или как? Потому что я всерьёз начинаю опасаться за твоё психическое состояние. У тебя нездоровая паранойя...
- А у тебя нездоровая тяга к случайному сексу. И нет, я не спрашиваю. Потому что вот тебе новость номер два: эта девочка, - тычу указательным пальцем на шторку, - ваша с Верой дочь.
Господи! Вот произнесла вслух и поняла, насколько всё в моей жизни ужасно. Ладно б любая другая, у него их столько было, но Верка...
- Ты рехнулась, Вася.
- У неё пятачок! - вскакиваю вслед за супругом и иду за ним по пятам, ещё трижды повторяя факт, от которого не отмахнутся.
- Пятачок? Какой ещё, на хрен, пятачок? Ты совсем уже?
- Этот, - задираю белую футболку, с жадностью проходясь взглядом по знакомым кубикам, и, наплевав на его протест, стягиваю её через голову. Пихаю в спину Некрасова и лишь в паре шагов от зеркала даю своим пальцам немного остыть от близости его кожи. Зря лапала, всё равно не увидит.
- Дай свою камеру, - командую, а он и впрямь считает меня идиоткой. Крутит пальцем у виска, и не торопится выполнять просьбу. - Плевать, повернись, я на телефон сфотографирую.
- Видишь, - качество, конечно, не очень, да и дрожь бьёт, но в целом суть я уловила. - У Сони один в один такое же...
- И? Я родимых пятен на жопе штук двадцать за свою жизнь повидал, так что, это все твои близкие родственники? - его рот искажает недобрая ухмылка, а густая бровь изгибается изящной дугой. - Ты окончательно двинулась, Василиса. И сестра твоя за компанию. Наверное, это какой-то семейный недуг.
Недуг?! Слышу и окончательно срываюсь с катушек! Он, значит, развлекается, не заботясь о предохранении, а как заходит разговор об ответственности, прячет голову в песок?
- Вот же зараза! - хватаю первое, что попадается под руку — тубус, в котором он хранит свои макеты - и принимаюсь осыпать его голый торс беспорядочными ударами. - Вечно у тебя так: Вася дура, а ты белый и пушистый! Ещё скажи, что верность мне в браке хранил!
- Даже не собираюсь, - уворачивается от очередной порции тумаков и спасается от меня за своим рабочим столом. - Ты же упёртая, как баран! У тебя на всё своя версия!
- Конечно! И шалаву эту с вишенками на заднице я выдумала! - плюю на свидетелей, что наверняка прислушиваются к нашему разговору, и бросаю своё оружие ему в голову. Онлоб трёт , а я от злости пинаю софтбокс*, который лишь чудом не валится на чёртову двуспальную кровать. - Кобель! Как был бабником, так им и помрёшь!
- Не самый худший вариант, между прочим! Уж лучше баб как перчатки менять, чем жить с истеричкой!
- Это я истеричка? Да я до брака с тобой была ангелом!
- Мы на рок-концерте познакомились! Очнись, детка! Ты оделась, как ботаничка, и налакалась водки с Колой, которую пронесла в зал под курткой! - вот же ж... Было, открещиваться не стану! Но я хотя бы помню с кем и когда спала.
- А ты мне пять лет вешал лапшу на уши! "Васёна, я еду снимать свадьбу!" , "Василиса, сегодня задержусь, подвернулась подработка!" А сам? Сам с Вишенками развлекался!
Вот теперь софтбокс падает. Разваливается, осветив мрачную студию последней вспышкой, и мы окончательно погружаемся в темноту. Я тяжело дышу, схватившись за ошалевшее сердце, а бывший муж почти беззвучно куда-то шагает.
- Новый купишь, - зажигает свет и тычет пальцем на поломанное оборудование. - А что касается девочки... Я твою сестру пару раз в жизни видел. И то, уже с пузом. Так что другого дурачка поищите, если, конечно, найдется желающий поверить в эту чушь.
- Чушь? Вот сам ребенку это и скажешь, - одёргиваю сбившуюся на талии куртку и, нервно мазнув по волосам, приглаживаю причёску. - Сонечка! Выйди к нам.
- Совсем уже? Не надо ей никуда выходить, - Максим шипит на меня, спешно натягивая футболку, а я не собираюсь сдаваться. - Что я с ней делать буду?
- Знакомится, для начала. А дальше, как знаешь...
Тем более что девочке явно не терпится. Она выбегает из-за штори, и становится по стойке смирно прямо напротив своего папы. Пигалицы, похоже, поколдовали над её бантиками, курточку сняли и поправили дурацкое платье, в котором не то что к отцу, а к Деду Морозу можно смело идти. Жаль, что фотоаппарат так и лежит на стуле - сними он стоящую перед ним малышку, этот кадр стал бы лучшим в его коллекции... Даже над названием думать не надо - счастье, как оно есть.
*Софтбокс – одна из разновидностей световых модификаторов; насадка на источник света, предназначенная для создания мягкого рассеянного освещения без резких бликов.
