– Да, Гермиона, тебя мог бы обучать Снейп. Правда, методы у него жестковаты, по принципу «швыряем с борта лодки в океан и надеемся, что выплывет», но почему-то же профессор Дамблдор попросил обучать меня именно его, – быстро проговорил Гарри и тут же пожалел об этом: он ведь только что разболтал вполне важную информацию перед обоими потенциальными врагами, Драко Малфоем и Беллатрикс Лестрейндж.
– Боюсь, мистер Поттер, что это единственный способ обучать окклюменции. Конечно, не помешает сначала прочитать пару-тройку книжек и основательно подготовиться, но если времени в обрез, то только хорошенько разозлив и вызвав эмоциональный всплеск можно чего-то добиться, – снисходительно улыбнулся лорд Малфой.
– Ваш этот Снейп, наследник Принцев, звучит всё основательнее и основательнее, – вдруг вставил лорд Блэк. – Правда, вот чем он не озабочивается совсем, так это, чтобы кому-то нравиться. Предпочитает управлять через страх?
– В лучших традициях древних домов, – пробормотала Беллатрикс. – Явно, насмотрелся на сомнительные примеры. У него своих проблем и тараканов, правда, как пикси в бальном зале, и он их решать не собирается. Игнорирует годами. Но, вернёмся к нашему вопросу. Гермиона, о чём ты там хотела спросить лорда Малфоя? Мне теперь тоже любопытно, дальше некуда, так что, говори.
Мисс Грейнджер смутилась. Признаться, наблюдение лорда её застало врасплох, и девочка теперь тщетно пыталась найти выход из сложившейся ситуации. То, о чём она хотела бы узнать, на самом деле было верхом отсутствия манер, и даже несмотря на всю свою поистине легендарную любознательность и просто элементарное любопытство, магглорождённая волшебница задавать именно этот вопрос не намеревалась. Но тем не менее, почувствовав её интерес и явное смущение и нежелание спрашивать, всегда проницательный лорд Малфой избрал не только не проигнорировать его, но и озвучить при всех. Гермиона находила это решение человека, которого уже давно начала уважать, интригующим. Прежде, Люциус первый всегда проявлял благоразумность и сдержанность, с чего бы ему сейчас откровенно лезть на рожон и провоцировать?!
– Простите, милорд, вы проявили к нам такое гостеприимство, и я не хотела бы оскорблять вас подобной бестактностью, – с видом истинной леди выдавила из себя Гермиона.
– Ничего себе, – от подобного заявления магглорождённой ведьмы Беллатрикс застыла с бокалом воды в руке на полпути к губам. – Это что же такого ты можешь спросить у лорда Люциуса, чтобы попадало под такое определение? Нет уж, теперь явно спрашивай, наша любознательная крошка, мне самой интересно.
– Не беспокойтесь, мисс Грейнджер, не думаю, что Вы меня так уж смутите своим вопросом, – Люциус откровенно потешался над ней. – Так что там вы нашли такого, что и хочется, и колется, и мама не велит, как говорят магглы?
Теперь, всё глаза устремились на Гермиону Грейнджер и в зале повисла мертвая тишина…
========== Время открытий и откровений ==========
Сделав глубокий вдох, Гермиона отложила в сторону салфетку и, собравшись с духом, выпалила:
– Я слышала некоторые слухи, да и видела пару раз в книгах, что когда-то вы сватались к будущей королеве Англии Елизавете. Это правда?
– Так вот в чем дело, – Люциус усмехнулся. – И позвольте спросить, юная леди, что именно в этом вопросе вы считали для меня оскорбительным? Что я сватался к королеве Англии, или что получил отказ?
– Ну, вы же представитель одного из самых чистокровных родов волшебного мира, я и представить себе не могла, чтобы это было правдой. Ведь её величество Елизавета Первая не была волшебницей, – смущенно пробормотала Гермиона.
– Понятно, – Люциус кивнул. – А я думал, вы боитесь оскорбить мою мужскую гордость, самомнение или намекнуть на поставленную под сомнение в таком случае неотразимость.
– Я… – Гермиона потеряла дар речи, так и застыв с открытым ртом, а меж тем Люциус первый, лорд Блэк и леди Малфой разразились весёлым смехом.
– Простите, моя дорогая, я просто шучу, – отсмеявшись, поднял руки вверх Люциус. – На самом деле, ни первое, ни второе не является таким уж большим оскорблением. Во-первых, я не могу сказать, что не преуспел в своих дерзких посягательствах, - мужчина весьма многозначительно приподнял бровь. - Правда, не знаю, пишут ли об этом ваши книги, но слухи, что мы, Малфои, в мире магглов оперируем да и просто вращаемся под другим именем, совершенно обоснованы. Вот и я вошёл в историю не магической Англии, не как лорд Малфой, а совершенно другой молодой человек. Думаю, его имя вам знакомо из учебников не волшебного мира, – Люциус первый вновь многозначительно подмигнул девочке. – А вот причина её отказа слишком проста: Елизавета не хотела, чтобы над ней правил король Англии. Она хотела быть именно королевой, той, кто творит законы и вершит историю. А быть королём-консортом мне тоже резона не было. В любом случае, всё это было очень давно, в моей далёкой юности, и теперь уже забыто.
– То есть, вы хотели править Англией? Стать её королём? Но тогда я не понимаю, что вас остановило. Вы ведь могли спокойно в этом преуспеть, наложив на Её Величество Елизавету небезызвестное нам обоим заклинание… Почему вы просто не наложили на неё Империус? – Гермиона Грейнджер пристально наблюдала за аристократом.
– Империус? На дочь знаменитой Анны Болейн? – Люциус Первый изумлённо приподнял бровь, теперь ужасно напоминая своих отпрысков. – Это практически нереально. Елизавета является одной из самых сильных женщин этого века и наложить Империус на неё элементарно невозможно, ни для кого. Её сила воли слишком могущественна.
– Вы хотите сказать, что Империусу можно не подчиняться? - тут же уточнила для себя магглорождённая волшебница.
– А почему вас это так удивляет? – ответил вопросом на вопрос аристократ. – В нашем веке мы зачастую пользуемся этим заклинанием, и практически все представители древних родов, особенно священных двадцати восьми, знают если и не контр-заклинание к нему, то как противиться.
– Просто, в нашем веке оно считается непростительным и его не только не учат и запрещают пользоваться, но считается, что противиться ему невозможно.
– Полнейшая глупость. Мы бы без него даже шанса не имели против святой инквизиции и немагических людей, с их-то дурацкими предрассудками. Впрочем, я вижу, что вас лично в основном интересует вопрос, «Как»? И да, юная леди, это комбинация силы воли и умения блокировать свои мысли.
– Но окклюменция дается далеко не всем, – мягко проговорила Гермиона. – Для того, чтобы её применять, нужны природные способности.
– Да и нет, моя дорогая, – Люциус усмехнулся. – Блокировать мысли можно научиться, если тренироваться с детства. Конечно, природные способности не помешают, но они не основное. Способность читать мысли доступна немногим, но вот строить барьеры можно научиться. Проблема в том, что этому обучают с очень раннего возраста. Как блокировать эмоции, боль, неудобства. Это всего лишь ментальная дисциплина. Рождённым вне мира магии это сложнее, ведь в то время, когда наши юные волшебники обучаются подобным трюкам, маги, рождённые в мире обычных людей, не имеют таких возможностей. А когда они появляются в нашем мире, для многих уже поздно.
– Поэтому вы не доверяете магглорождённым? Они не могут защищать свои мысли и накладывать Империус и противиться ему?
– Империус накладывать они могут, защищать свои мысли, правда, только если у них есть сильные способности, но проблема в другом, - выражение лица Люциуса стало серьёзным, и Гермиона инстинктивно поняла, что сейчас узнает нечто очень важное. - Что бы там кто ни говорил, магглорождённые происходят из Мира не магического, и Салазар Слизерин, как многие из нас, опасались и опасаются, что их преданность принадлежит миру не магов. То есть, поставленные перед выбором, они всегда изберут защитить своих родителей, братьев, сестёр, прочих близких им людей, а не абстрактный мир волшебников. Под пытками они нас выдадут, защищая своих кровных родственников.
