Переговорив с Кричером и Тинки, причем, последняя не преминула напомнить, что раньше тоже служила в доме министра магии, Гермиона просто запланировала регулярные трапезы приблизительно раз в две недели и, мысленно поздравив себя с тем, что она - новый Слизнорт, таким образом ввела традицию на факультете змей: обед у мадам министра.
Конечно, Гарри, которому теперь приходилось кроме обязательных и традиционных приглашений слизеринцев также проявлять аналогичное гостеприимство для друзей Джеймса, только усмехнулся: в том, что приглашение в дом министра магии считалось на факультете змей престижным, засомневался бы только очень наивный идиот.
Сам Гарри тоже особенно не переживал, но вот одним своим наблюдением поделился с подругой моментально. Было похоже на то, что ни Альбус, ни Александр, при явных отменных склонностях к игре, особого интереса к квиддичу не проявляли. Александр освоил основы полётов слишком быстро для «сына Гермионы», что не преминул насмешливо подчеркнуть Гарри Поттер, благоразумно проглотив вторую часть фразы, что этот дар ему явно достался от отца, вполне способного игрока и когда-то ловца команды Слизерина.
Насколько Гермиона знала, сам же Малфой ограничивался общением только с двумя лучшими друзьями своего сына, покамест избегая более обширных приглашений. Впрочем, в отличии от неё самой и Гарри, Драко действовал не наугад и не по наитию слишком очевидно горящих энтузиазмом домашних эльфов. Аристократ прекрасно знал, кого и когда нужно начинать приглашать, Гермиона же действовала без особого плана или расчета.
Впрочем, как раз приглашения в её дом считались наиболее престижными, как и время, проведённое в доме Гарри Поттера, и молодая женщина просто решила не заострять внимание на каких-либо других мелких деталях. Новый обычай был установлен, внуки бывших пожирателей буквально стояли в очереди на право быть приглашенными в её дом, а Гермиона наблюдала за детьми тех, с кем мало пересекалась в собственной молодости.
С особенным интересом она, конечно же, следила за Скорпиусом, но к своему удивлению, не видела в нём и следа надменности и высокомерия, которые просто фонтаном били из Драко в детстве. Похоже, Астория была права: собственного сына наследник Люциуса воспитывал диаметрально противоположно от своего воспитания.
Конечно, младший Малфой тоже держался с достоинством и имел идеальные манеры, теперь уже казавшиеся ей в крови, но с ней самой, как даже и с домашними эльфами, был предельно вежлив и корректен. Вообще-то, каким-то образом, Александр совершенно не уступал своим сокурсникам и чистокровным наследникам древних родов ни в аристократических, безупречных манерах, ни в чувстве собственного достоинства. Впрочем, когда, изумлённая этим наблюдением, Гермиона в сердцах заметила, что, похоже, эти качества передаются по наследству, Гарри расхохотался ей в лицо:
– Ты просто не видела себя со стороны, Гермиона. Я вот теперь подозреваю, что именно это некоторых чистокровных и выводило из себя: в тебе достоинства и самомнения, как в королеве английской.
– Мне просто с детства родители внушали, что я могу добиться всего, что угодно, – мисс Грейнджер недоумённо пожала плечами. – Меня учили быть гордой, независимой, самостоятельной и самодостаточной.
– И тебе всего этого не занимать, – спокойно кивнул её давний друг. – Может, там каких-то специфических манер, которые в Александра вбил твой эльф, в тебе и не было, но во всём остальном ты вела себя не менее по-королевски, чем они все. Так что, это не кровь, а твой наглядный пример. Плюс, я так понимаю, с детства маячившие перед ним примеры двух небезызвестных портретов.
Девушка не спорила, хорошенько обдумав всё, что услышала, впрочем, больше не мучая себя ни вопросами, ни подозрениями. Как бы там ни было, но её сын вёл себя, как настоящий аристократ, и практически ничем не отличался от своих так называемых друзей. Отношения на Слизерине, за исключением между Александром и по крайней мере Альбусом, причём в юном Малфое она все ещё сомневалась, мисс Грейнджер дружбой могла назвать с натяжкой.
Впрочем, несмотря ни на что, Гермиона Грейнджер оставалась сама собой. Министр магии внимательно наблюдала за наследниками самых старинных родов, теперь регулярно посещавших её дом, и делала выводы. Да, Гермиона оценивала их всех, быстро понимая, что так в свое время действовали Слизнорт, Дамблдор, да и тот же Люциус Малфой: оценивая ещё совсем юных волшебников, можно было вполне предсказать их будущее. Например, такой долгожданный чистокровный наследник Теодора Нотта по всем параметрам уступал своему брату-сквибу от Панси. Андреус был намного более умён, харизматичен и талантлив.
========== Глава 18 ==========
Тем временем жизнь входила в новое русло, словно река, прегражденная плотиной, которая поначалу сопротивлялась, как могла. Поначалу Гермиона очень боялась остаться одна и сильно скучала по Александру, но между введением обедов для друзей сына, проводимых каждые две недели, насущных дел министерства и Хогвартсом, периодическими появлениями на уроках маггловедения, сопровождающихся встречами с самыми новыми членами их волшебного общества, которые министр самолично проводила уже второй год, молодая женщина обнаружила, что хоть и скучает по времени, прежде проводимому с Александром каждый вечер, но все-таки имеет возможность видеть его довольно часто. Теперь, Гермиона лишь ужасалась, как собственные родители просто отправляли её в Хогвартс и больше не видели практически год, особенно если учесть, что каникулы она зачастую проводила у Уизли.
Гарри Поттер тоже достаточное время проводил в школе благодаря их совместному с Грейнджер нововведению. Помня, что должность учителя защиты от тёмной магии когда-то была проклята Томом Реддлом, начальник Аврората и министр магии придумали заполнять позицию сотрудниками Аврората. Один из подчинённых Гарри проводил уроки на протяжении месяца, после чего его место занимал другой аврор, а сам Поттер появлялся, как минимум, раз в неделю и проводил занятия с учениками более высокого уровня. Идея пользовалась необыкновенной популярностью, дети встретили её с неимоверным энтузиазмом, и проблем с преподаванием предмета больше не было.
А с введением Клуба Дуэлянтов, Гарри просто стал пропадать в Хогвартсе. Джинни откровенно смеялась над ним, шутливо предполагая, что супруг, наконец, нашёл возможность насладиться спокойным временем в школе, постоянно не оглядываясь через плечо на Тёмного Лорда и угрозу его возвращения, а так же на приспешников Волан-де-Морта и просто странных преподавателей.
Гермиона подозревала то же самое, а ещё ей очень сильно казалось, что таким образом Гарри мог постоянно присматривать за своими отпрысками вообще, а в частности не спускать глаз с Джеймса. Более того, от природы любознательный и прошедший в жизни через слишком многое, начальник Аврората ненавидел быть не в курсе событий, сюрпризы, неожиданности и просто неизвестность. А распределение Альбуса на Слизерин, появление в магическом мире Александра и их дружба с младшим Малфоем попадала сразу в несколько категорий. Таким образом, Гарри Поттер теперь занимался именно тем, чему его учили очень много лет: он наблюдал, анализировал и делал выводы.
Занятая своими мыслями, Гермиона молча шла по коридорам Хогвартса рядом с Минервой, а старшая женщина, приняв во внимание её задумчивость, решила не отвлекать свою любимую ученицу. В принципе, директор никогда не переставала думать о Грейнджер, как о своей воспитаннице, с каждым годом гордясь девушкой все больше и больше. Когда-то, как и большинство жителей магического мира, она была изумлена поведением юной мисс Грейнджер, неожиданно вставшей на защиту бывших пожирателей, но очень скоро поняла: её гениальная ученица предвидела всё наперёд и оказалась права. Не прошло и десяти лет, и самый непримиримый из приверженцев идеи чистоты крови, лорд Люциус Малфой, из врага превратился в самого преданного приверженца её магглорождённой протеже.
