– Я сам патриарх, – подчеркнул Теодор. – Но супруга истерику закатить может.
– А ты ей, конечно же, напомнишь, каковы правила иерархии в твоем роду и последствия её нарушения.
– Совершенно верно, друг, – Тео подхватил стакан Драко и, отсалютовав Малфою его собственным алкоголем, разом опрокинул в рот. – Заглядывай на огонёк, если захочешь поговорить или просто выпить.
– Непременно, друг, непременно.
***
– Трансфигурация - это коронный конёк Малфоев, Вы знали?
Гермиона Грейнджер удивлённо подняла глаза от свитков, которые в этот момент изучала, и скрестилась взглядом с Асторией Малфой.
– Простите, миледи?
– Ваша брошь, мадам министр, она ведь была трансфигурирована из живых цветов. Явно подарок вашего сына, а это высокий уровень для одиннадцатилетнего мальчика. Впрочем, склонность к трансфигурации в роду Малфоев передается по наследству, как и способность приспосабливаться. Говорят, Беллатрикс даже считала её магическим эквивалентом их природного хамелеонства.
– Сама же мадам Лестрейндж имела таланты немного иного плана, – холодно процедила Гермиона.
– Все Блэки преданные, как сторожевые псы, и в большинстве своем, бесхитростные. Говорят, это распрекрасная Нарцисса выдала лично вас своей сестренке, в то время, как её муж и сын, как ни странно, молчали.
Астория умолкла, терпеливо наблюдая, как мисс Грейнджер сопоставляет факты и медленно приходит к неожиданному выводу. А ведь действительно, Люциус её в детстве видел, и не раз, Драко тоже не мог не узнать. Но тем не менее, оба молчали и не торопились с опознанием, когда их троицу приволокли в менор.
– Чем я могу вам помочь, миледи?
– Гермиона, прошу, давайте бросим формальности? Мы практически одного возраста, учились вместе, в детстве никогда не морочились глупостями, можно, вы будете называть меня по имени? Если очень хотите, я буду продолжать величать вас министром магии, но умоляю, называйте меня просто Асторией и на ты.
- Хорошо, - Грейнджер кивнула. Эта прямолинейная аристократка, так непохожая на всех известных ей слизеринцев, Гермионе нравилась. Более того, женщина понимала, у Астории Малфой были причины выяснить с ней кое-что… - Хотя, о чём это я? Мне не следует задавать вопросов, нужно сразу начинать оправдываться…
Гермиона тяжело вздохнула, прикрыв глаза, и уже приготовилась произнести годами заготовленную речь, но Астория жестом руки остановила её.
– Я не такой беспомощный цветочек, как многие думают. Да, на мне смертельное, кровное проклятие Гринграсс, но не заклинание слепоты, глухоты и тупости. Я прекрасно слышала многочисленные разговоры в нашей семье и знаю, что ты сказала Люциусу, и более того, я прекрасно осведомлена об ответе моего супруга. В принципе, не могу даже сказать, что особенно удивлена, нечто похожее можно было предположить. Хотя, меня лично поразил тот факт, что Люциус вполне подозревал возможность подобного, и потому так спешил женить сына на чистокровной, едва окончились судебные процессы. Оказывается, он с детства замечал болезненное увлечение сына тобой, Гермиона, и ты ему, кстати, подходила по всем параметрам, кроме статуса крови. В любом случае, если ты хочешь кого-то винить в случившемся, вини Люциуса: это он инициировал наш союз, он толкал к браку сына. Драко сопротивлялся до последнего, должна признать, хотя мне об этом особенно не говорили. В конце концов, это он, неведомо для собственного сына, поднял добрачное заклинание немного раньше, чем должен был. Драко, похоже, просто хотел, пусть без твоего ведома, но явно без каких-либо последствий для тебя, провести ночь с любимой женщиной, о которой грезил с детства.
– «Драко» у нас получается просто невинным ягнёнком, - в холодности и язвительности голос Грейнджер мог бы сейчас посоревноваться с легендарным профессором Снейпом.
– Гермиона, я прекрасно знаю ваши отношения с детства. Я не собираюсь его оправдывать, не пытаюсь рисовать его белым и пушистым, и уж ни в коей мере не делаю из него жертву. Мы все принимаем в жизни решения, а потом живём с их последствиями. В аналогичной ему ситуации были как минимум двое небезызвестных ему членов семьи, впрочем, последствия их решения разорвать с традициями и обычаями он тоже знал прекрасно. А то, как он вёл себя по отношению к тебе на протяжении многих лет… Ну, что я могу сказать? Люциус выдрессировал его на отлично. А если ты вспомнишь некоторые методы обоих родов, и Малфои, и Блэки выражаются и действует вполне ясно, во всяком случае, свою точку зрения они доносят без проблем.
– Астория, ты здесь, чтобы быть адвокатом Драко? – Гермиона удивлённо приподняла брови. Наверное, это был единственный случай в истории человечества, где в принципе обманутая жена защищает своего супруга перед бывшей любовницей. Ну, или не совсем любовницей, что смысла в этой ситуации не меняло.
– В каком-то смысле, да, в каком-то смысле, нет, но для целей моего визита очень важно, чтобы ты понимала некоторые моменты. Я знаю, что ты считаешь, Драко провернул всё это, чтобы разрушать твою жизнь и вставить палки в колеса ваших отношений с Уизли. Мне важно, чтобы ты осознала: это не так. А теперь, позволь мне рассказать тебе о том, о чем я пришла поговорить. Мне нужна твоя помощь. Ты ведь знаешь о проклятии Гринграсс? Наверняка осведомлена, что мне осталось очень недолго. В принципе, я это не скрываю.
– Астория, я не могу передать, как мне жаль. Чем я могу помочь? Работать над контрпроклятием? Сварить зелье? Я, конечно, не лучший зельевар, о чём не устает напоминать мне Северус, умею только следовать чётким инструкциям, но портрет одного из талантливейших специалистов частенько заглядывает в мою гостиную. Я могу попросить Снейпа, быть может, мы что-то сможем сделать?
– Нет, я здесь не для этого, хотя спасибо. И Северус уже пытался. Кстати, можно сказать, что я все ещё жива только благодаря ему. Когда стало известно о проклятии, Люциус первым делом обратился к Снейпу. Они всё-таки друзья, несмотря ни на что, и Северус многим обязан Люциусу, ещё с Хогвартса. Если бы некоторые, например, Джеймс Поттер, в свое время не вели себя так мерзко, многое могло бы быть по-другому. В любом случае, все знают, что на Гринграсс проклятие. Все осведомлены, что оно активируется далеко не каждый раз, и не все в моей семье попадают под раздачу. Например, за последние сто лет – я единственная. А вот о деталях проклятия мало кто осведомлён. Правда в том, что оно было наложено очень сильной магглорождённой ведьмой.
– Что? – Гермиона удивленно прижала пальцы к губам, широко распахнутыми глазами глядя на младшую женщину. – На вас проклятие грязнокровки? - Астория поморщилась от небрежно брошенного Грейнджер слова, но промолчала. - Но ведь в вашей семье даже к экстремистам и приспешникам чистоты крови никто никогда не примкнул! Даже при Волан-де-Морте Гринграссы держали нейтралитет!
– Да, это именно так. Но в основе проклятия не пролитая кровь и не убийство, как теперь вполне могло бы быть на многих семьях, наподобие наследников, например, Беллатрикс. Дело в том, что когда-то один из моих предков полюбил магглорождённую. Конечно, он не отказался от своего положения ради возлюбленной, хотя не спешил предупреждать её о бесперспективности их связи. Заклинания бездетности никто не отменял, связь продолжалась без каких-либо последствий на протяжении многих лет, он бросил её лет через двадцать, когда девушка уже свою семью построить не могла, а сам женился на чистокровной, произведя на свет «достойных» наследников. Вот тогда-то обманутая женщина и наложила на наш род «проклятие на любви» – самое сильное, и снимают их только одним способом.
