– Когда это было? – Гермиона, затаив дыхание, подняла глаза на леди Малфой, и Изи машинально сделала то же самое. Нарцисса назвала дату. Последняя битва и окончательная победа произошли через две недели после рождения Изабеллы.

– А теперь, пожалуйста, расскажите мне, что происходило на самом деле. И ещё, как вам удалось избавиться от крестража в шраме? – Грейнджер повернулась к Гарри, и тот усмехнулся.

– Значит, ты всё-таки догадалась? Мы так и поняли, – Поттер усмехнулся и, кивнув, начал свой собственный рассказ…

========== Часть 27 ==========

– Битва за Хогвартс стала лишь началом конца войны, но отнюдь не последним сражением. С одной стороны, это было хорошо: Пожиратели ретировались довольно быстро и наши потери в самом сражении были невелики, - Гарри говорил негромким, уверенным тоном человека, который привык, что ему не нужно повышать голос, чтобы быть услышанным. Грейнджер про себя усмехнулась, невольно отмечая изменения в друге.

– А с другой стороны? – Гермиона приподняла бровь и горько вздохнула. Она уже вполне могла предвидеть ответ Поттера.

– А с другой стороны, все затянулось на долгих девять месяцев. Но очень многого мы смогли достигнуть и в открытом сражении, и различными диверсиями. Например, Драко и Люциус только вдвоём умудрились обезвредить значительное количество своих бывших сподвижников. Во всяком случае, пока они все не удостоверились, что Малфои больше не на их стороне. Но в конфузии первых дней Люциус «убрал» довольно многих: Сивого, старшего Нотта, Рудольфуса, чтобы привести пример. Правда, наше преимущество длилось недолго.

– Беллатрикс, – Грейнджер тяжело вздохнула. – Она быстро расставила все точки над «и».

– Окончательно и бесповоротно, – Гарри вновь кивнул. – Но к тому моменту удар был уже нанесён, и я могу поклясться даже не имея дара Трелони, что только выведя из игры одного Сивого, мы предотвратили достаточное количество убийств. То есть, спасли жизни многих невинных.

Лаванда Браун, которая, как Гермиона уже успела выяснить, теперь увлекалась предсказаниями, загадочно кивнула. Грейнджер перевела взгляд с одной из новых миссис Уизли обратно на Поттера.

– Но не Люпина и Тонкс. Впрочем, о них я всё знаю в мельчайших подробностях и деталях.

– Конечно, это были не единственные наши потери. Но всё-таки, действуя не в открытом бою, – Гарри усмехнулся. – То есть, я имею ввиду, не в одном решающем сражении, наши потери были не такими большими. Ведь как ни крути, партизанская война, это не массовое противостояние двух армий лицом к лицу. И конечно же, нам очень помогли твои записки.

– Что ты имеешь в виду? – Грейнджер нахмурилась, хотя она могла бы поклясться, что уже предполагает ответ на этот вопрос. – Это ты о крестраже?

– Совершенно верно, – теперь глаза Поттера были абсолютно серьёзны. – В принципе, Снейп успел отдать мне свои воспоминания, и о том, что я крестраж, я уже был уведомлен. Как и об истинном значении пророчества Трелони.

– Ты позволил ему себя убить, – Грейнджер зажала губы ладонями. – Но как же ты вернулся?

– Не совсем, – теперь в разговор неожиданно вступил Блейз Забини. – Видишь ли, Грейнджер, так оно, наверное, и случилось бы, не будь у Поттера гениально-умной подруги, которая успела основательно пошуршать и похозяйничать в одной из самых богатых библиотек чистокровных волшебников. А потом додумалась применить маггловские сказки.

– Ты сейчас о чем? – Гермиона перевела взгляд на своего бывшего школьного соперника на первенство в классе по зельеварению. Который теперь и являлся преподавателем этого предмета.

– Живая и мёртвая вода, – Забини несколько раз театрально хлопнул в ладоши. – Признаться, Грейнджер, это было гениально. И ты даже успела вычислить основные компоненты обоих зелий. Яд василиска для убивающего зелья и слёзы феникса для оживляющего. Я всего лишь использовал твои намётки, потом дополнил ещё несколько компонентов, включая составляющие для «зелья смерти», которые замедлили отравление организма Поттера, но оставили бы крестраж не защищенным. Потом я чётко рассчитал, сколько у меня есть секунд, чтобы влить противоядие. И, конечно же, составил его на основе опять же твоих набросок.

– Забини, ты серьезно? – Грейнджер одарила его полным уважения взглядом. – Это грандиозная работа. И ты прибедняешься, я же помню, что сама мало что успела вычислить.

– На самом деле, это всего лишь гениальное, не скрою, но воплощение твоих идей, – Блейз посмотрел на неё с напускной напыщенностью, но тут же разразился смехом. – Грейнджер, без тебя разработать подобный план было бы просто нереально, и я не шучу. Когда я позже описал оба зелья и назвал их твоим именем, я был совершенно серьезен. Без твоих мозгов это было бы неосуществимо, и готов биться об заклад, Поттеру пришлось бы умирать от Авады. Вот только что с ним было бы дальше, мне лично далеко не ясно. Остается только надеется, что Дамблдор знал, что делал, и все просчитал. Но поскольку он был не слизеринец, а гриффиндорец, то я в этом очень сильно сомневаюсь.

Грейнджер в ответ только пожала плечами. В принципе, возмущаться было нечем. В своё время Гермиона пришла точно к такому же выводу, что и Забини: если бы Гарри позволил себя убить смертельным заклинанием, как очевидно планировал Дамблдор, что с ним случилось бы после оставалось неясным и туманным.

И в отличии от Блейза, Гермиона совсем не была уверена, что причиной был факультет, к которому когда-то принадлежал Альбус. Грейнджер давно уже поняла, что с «просчитывать на много ходов вперёд» у директора проблем никогда не было. Просто, «выжить» для Гарри Поттера не входило в поставленные перед собой обязательные задачи Дамблдора…

– А ты, Забини, оказался на нашей стороне каким образом? – в голосе Гермионы не было ни обвинения, ни сарказма. Просто праздный интерес.

– Меня перетащил Драко, – Блейз даже бровью не повёл, отвечая на не совсем корректный вопрос. – Вышел со мной на связь и предложил присоединиться к правильной стороне. В принципе, я не был против, а если задуматься, то и удивлялся не так уж долго.

– Нам нужен был зельевар, – Гарри тоже говорил само собой разумеющимся тоном. Грейнджер поняла, что для присутствующих в комнате мужчин все это – дела давно минувших дней, много лет как ставшие частицей их истории.

– Блейз всегда на нашем потоке был у Снейпа в самой верхушке класса, я знал, что он собирается заниматься зельварением, – Малфой младший тоже говорил таким тоном, словно зачитывал давно известные факты. – Когда нам стало понятно, что терять время нельзя, Снейпа больше нет, а нужно создавать сложные зелья, я обратился к Блейзу.

– А меня не нужно было долго уговаривать, – Забини вновь пожал плечами.

– Как истинный слизеринец, ты сразу понял, куда ветер дует, – Гермиона прищурилась, но на этот раз в разговор вступил сам Люциус Малфой.

– Зачем вы так, Гермиона, – лицо старшего Малфоя приняло серьезное выражение. – Господин Забини никогда особенно рьяно не следовал идеям чистоты крови. Как и его мать. Поэтому, их даже никогда не вербовали в Пожиратели, знали, что в лучшем случае они могут быть только сочувствующими. А в худшем притворяются, чтобы не навлечь на себя гнев. Поэтому меня лично совсем не удивило, когда уже на следующий день после событий в Хогвартсе Блейз присоединился к нам.

– А потом он долго восхвалял твой ум, сообразительность и воображение, – Поттер избрал этот момент, чтобы перевести разговор в нужное русло. Все-таки, и ему Шляпа предлагала когда-то Слизерин не просто так. И не за зелёные глаза. – И приступил к созданию зелий незамедлительно. Конечно, найти все нужные ингредиенты представляло из себя проблему. Это заняло далеко не одну неделю.

– Плюс, мои идеи по поводу обоих зелий реально были в стадии зародыша, – Грейнджер усмехнулась. – Уверена, что доработать их тоже заняло не один месяц.

– На самом деле, рецепты Забини составил довольно быстро, – Гарри пожал плечами. – Если верить портрету Снейпа. Сам он, к сожалению, сильно помочь не смог. Похоже, живые портреты могут только цитировать то, что волшебник знал при жизни, поэтому его помощь оказалась довольно ограниченной.