Когда я очнулся, вокруг раскинулись вечерние тени. Вытер кровь, брызнувшую из носа, осмотрел себя. Пыль, налипшая на мокрую одежду, превратилась в вязкую грязь. Чтобы подняться на ноги и проковылять пару километров пути до ворот города понадобилось три остановки и пятнадцать тяжелых вздохов.

Возле ворот остановили стражники – четверо мужчин, один седоусый, постарше, и трое молодых. Все – в кожаных доспехах, с приделанными металлическими пластинами. Предплечья защищены наручами. На поясах короткие мечи, за спиной щиты. На поясах мощные бляхи с символом Арлена – разломанной короной.

– Кто, откуда, куда? – стандартные вопросы. Формальность – не более.

– Искантерлнамзиас, из храма познания – в Гор. Надолго в городе не задержусь, – на стражника я не смотрел. Слева было куда более завлекающее зрелище: облака, окрашенные в золотисто-красный цвет, манили, притягивали взгляд.

– Проходи, – уронил слово Седоусый, пропуская измученного меня под защиту гостеприимных стен города, когда откуда-то сбоку раздался растянутый возглас.

– Не спеши-и-ите. Уже ведь моя-я-я сме-е-ена. А значит, и пропустить его, после опроса должен и-и-именно я-я-я.

Седоусый нахмурился, закатил глаза и подошел к вальяжно выплывавшему из темноты стражнику – жилистому, с улыбкой предвкушения на смуглом лице. Пара фраз эмоциональным шепотом и седоусый, махнув рукой, увел свой молодняк внутрь города. К жилистому присоединились ещё трое вояк. Все четверо выглядели внушительно и серьезно, как и положено страже. Опять стандартные вопросы: откуда и с какой целью путник направляется в цветущий Арлен. Я ответил и в свою очередь поинтересовался, почему это Арлен «цветущий», если всегда был «гордым»[1]. Вместо ответа получил счастливую улыбку жилистого. А когда спросил, к чему такой допрос, был одарен ещё более довольным оскалом и новым шквалом вопросов.

Так и тянуло бросить всё, и уйти куда подальше от приставучего стража, но в город хотелось больше. Над массивными воротами зажгли огонь в нескольких металлических тарелках подвешенных на цепях. Дрова, облитые маслом, трещали и слегка чадили, распространяя вокруг на удивление приятный аромат. Такой хорошо отгоняет комаров и мошкару. Стражи не должны отвлекаться от долга службы на раздражающее воплощение вселенского зла.

Блики на дереве врат, блестящем от пропитки алхимическими составами, вызывали неприятные чувства. Заходящее солнце мигнуло последним лучом, скрываясь за горизонтом. Красиво.

Страж продолжал мучить меня своими придирками. Азарт в глазах жилистого намекал на бессонную ночь возле ворот или ночевку в дорожной пыли.

– Слушайте! Да что вы ко мне прицепились-то а? Я просто хочу зайти в город, нормально выспаться и пойти дальше своей дорогой, – раздражение перебороло даже усталость.

– Ага-а-а, – довольно протянул жилистый, – нестыковочка. А говорил, что собираешься полететь или поехать, про пеший путь и речи не было. Что ж, наверное, нам следует начать снача-а-ала.

Но не успел он пойти по новому кругу мучений вопросами, как ворота города открылись, выпуская всадников на распротах. Тех самых, из-за которых я так плохо себя чувствовал. В неровном свете факелов рассмотреть эту шестерку было трудно, но негодяя, который меня чуть не затоптал, узнал сразу, как и он меня. Пока думал, кто из остальных заехал мне в ухо ногой, этот лихач бросил монету. Поймать ее не удалось из-за плохого самочувствия.

– Надеюсь, ты не в обиде за недавнее происшествие? Этого должно быть достаточно для возмещения причиненного вреда.

В следующий миг всадники рванули по дороге, только лихач чуть задержался, чтобы увидеть моё шокированное лицо, когда я поднял монету и резво ускакать за остальными с криком «Не стоит благодарности».

– Благодарности? – пролепетал я, затем повернулся к жилистому стражу и, не выпуская из руки монеты, спросил – Я что, так плохо выгляжу?

Моё удивление стало понятно стражам после того, как они рассмотрели сокровище, которым одарил лихач. Вот уж действительно не стоит благодарности. В руке я держал мелкую монетку с решеткой на одной стороне и неровным кругом на другой. Эта монета называлась «тит» и была сделана из достаточно тяжёлого сплава. Заковыристые составы сплавов для денег – один из первых способов защититься от фальшивомонетчиков. Прогресс не стоит на месте и уже изобретено немало отличных способов маго-технической защиты от подделывания валюты, однако и старыми[2] деньгами продолжали пользоваться. Только из-за низкой защищенности они сильно упали в стоимости. Так что и подделывать их не было никакого смысла. Конкретно этот экземпляр «старых» денег был около сантиметра в диаметре.

Мелкими их делали из-за большого веса этого сплава, и стоимость их была также наименьшая. Такую монету даже нищим попрошайкам не бросали, потому как купить что-нибудь, имея пусть даже на десяток таких монет, было невозможно. Минимальный номинал среди «новых» денег был «купец» и стоил он порядка нескольких тысяч этих титов. За одного купца можно было приобрести несколько караваев хлеба или один не слишком большой кусок мяса, крынку молока или новенькое красивое писчее перо. Купить несколькотысячную часть чего-нибудь из этого, разумеется, нельзя, поэтому подобный откуп иначе как издевательством и не назовешь. Я бы и не знал про этот тит ничего, если бы не так тщательно готовился в храме к жизни в новом для себя мире. Громкий хохот жилистого, переводящего взгляд с монетки на моё ошарашенное лицо и обратно, оказался заразителен. Остальные стражи, растеряв серьезность, посмеивались вместе с ним.

– О-ох, похоже, не только я терпеть не могу зеленых пиявок. Как присосутся со своими вопросами, так и жизни от них нет. Ну, каково почувствовать себя на месте своих жертв, а? И всё то вам надо вызнать. Ей-богу, надоели – слов нет, как пристанете, что те кровососы летучие пока вся кровь не выйдет – покоя не видать.

Меня так поразили смена манеры речи жилистого и неожиданная веселость, что я не сразу уловил смысл его слов.

– Погоди, – начал я понимать, – то есть ты всё это время держал меня здесь потому, что тебя достали зелёные «познаватели»?

– Именно! Я хотел, чтобы вы на своей шкуре почувствовали, как надоедают людям ваши допросы, а ещё…

В голове шумело. Не от боли, нет. Это была ярость. Я не слышал, что там ещё говорил этот страж. Все мысли занимали видения горячей ванной, чистой одежды, и лечебного амулета, которым в обязательном порядке оснащаются все комфортабельные гостиницы, а иных в Арлене и нет. Я видел, как они уплывают всё дальше, только лишь потому, что на мне храмовый тряпичный плащ зеленого цвета, сапоги охотников храма и бледно-зеленые рубаха и штаны. В лицо бросилась кровь, а в ушах заколотил набат в такт участившимся ударам сердца.

– ТЫ ИДИОТ!

На мгновение стражник даже растерялся, то ли не ожидал, что его назовут идиотом, то ли не мог поверить, что кричу на него именно я. Все-таки, когда на вас повышает голос некто едва достающий вам до груди – это… удивляет.

– Почему? ПОЧЕМУ?! Почему ты ни разу не спросил послушником какого храма познания я являюсь!?

– Да какая разница все вы зеленки помешанные на…

– Вот как? Все? – страж лишь кивнул, довольный собой, отчего у меня вылетел мученический вздох. – А знаешь, почему ты идиот?

– И почему же? – нахально улыбнулся страж.

– Потому что, я провел в старшем храме познания, почти год… В одном из трех старших храмов познания я почти год пробыл ГОСТЕМ, ПРИДУРОК! Меня каждый… Каждый светлый день доставали вопросами, потому что я потерял память. Надо мной измывались, заставляли изучать всякий бред, вроде ритуальных танцев дикарей и что в итоге? Я ничего… Ничегошеньки не вспомнил из своего прошлого, потому что в храме больше интересовались остатками моих знаний о другом мире[3], из которого я сюда попал, чем пытались мне помочь. Хорошо хоть взамен научили пользоваться их странными книгами… Этими палками[4] и изумрудами… И разрешили доступ к информации об этом мире и кое-каким приемам из арсенала храмовников… Этим, как их… для укрепления памяти и обострения чувств, и ещё медитации…