– Руслан! Приятно познакомиться с вами, Нина. – Он слегка придержал ее руку, пожимая немного дольше, чем полагается приличиями. Казалось, он вглядывается в ее лицо, играя в игру, кто первый смутится и отведет взгляд. На секунду его вниманием завладела Аля; чтобы сказать ей пару слов, он отвлекся и отпустил руку Нины.
– Альбина, как дети? – спросил он ее.
– Очень быстро растут, я их почти не вижу. Все время в делах, а они или в школе, или на дополнительных занятиях. Иногда кажется, что у них расписание плотнее моего, буквально ни одной свободной минуты. К детям сегодня повышенные требования. – Аля встала, чтобы приобнять его и поцеловать в идеально выбритую щеку, второй раз за этот вечер. – О Нине я тебе рассказывала, рада, что вы теперь познакомились, и я могу бежать. Я бы с удовольствием с вами осталась и поболтала, но надо старшего забрать с хоккея вечером. У нас вторая няня заболела, и случилась настоящая катастрофа на этой неделе с расписанием. – Аля включила свой привычный темп речи, словно завелся моторчик внутри нее, который помогал ей быстро двигаться в этой стремительной столичной жизни.
– Хорошо, беги. Дальше мы сами. – Он положил ей руку на плечо и улыбнулся. Он был сильно выше Али, и Нине со стороны показалось, что взрослый словно подбадривает ребенка.
Аля бросила Нине свое короткое фирменное «пока-пока» и скрылась в толпе среди гостей мероприятия.
– Поговорим здесь? – уточнила Нина.
– Да, вариантов у нас немного. – Руслан сел на место, где минуту назад сидела Аля, откинулся, положив одну руку на широкую спинку дивана, расстегнув одну пуговицу пиджака, чтобы было удобнее. В другой руке он держал бокал с виски. Нине показалось, что места для нее почти не осталось.
– Нина – хорошее имя, коротко, звонко. Мне нравится. Что умеете, Нина? – Он начал разговор первым, посмотрев на нее испытующим взглядом. У него были высокие скулы, и что-то неуловимо восточное было в чертах его лица, но больше всего ее внимание притягивали его желто-карие глаза. Она никогда не встречала такого странного цвета.
– Думаю, вы не располагаете большим количеством времени, поэтому я бы начала с того, кого вы ищете и под какие задачи. Затем я смогла бы вам рассказать о себе именно то, что вам будет интересно услышать. Альбина не дала мне никакой информации.
– Но вы же пришли на встречу, не обладая никакой информацией, так?
– Да, зачем упускать возможности просто потому, что кто-то чего-то не знает. Мне всегда казалось, что журналистика создана для любопытных людей. Альбина упоминала что-то про новый проект. Не расскажете подробнее?
– Начал чувствовать себя, как на интервью. Хотя я их не даю, это вот мой брат – любитель выступать на публике. – Он указал пальцем на Ильдара, который пожимал кому-то руку и передавал свеженький подписанный экземпляр книги. – Я люблю быть в тени. Меня свет софитов напрягает.
– Ваш проект как-то связан с инвестиционным фондом вашего брата?
– Любопытство – это хорошо, говорит, что в вас есть интерес к жизни. – Он отпил из бокала с виски и не ответил на ее вопрос.
Нина одарила его скептическим взглядом. Руслан выглядел уверенным и непробиваемым. Нина продолжила.
– Вернемся к проекту? – Она нетерпеливо покачивала ножкой.
– Видимо, вы как питбуль, не отцепитесь, пока не получите ответы на свои вопросы, теперь вам только фомкой можно разжать челюсти. Это хорошо. – Он улыбался ей своей идеальной улыбкой, которая казалась слишком белой на фоне его смуглой кожи. – На самом деле это даже не проект, а уже часть бизнеса нашей продюсерской компании, которая занимается новостями, продюсированием телепередач. Сейчас мы идем в ногу со временем и все больше разворачиваемся в Интернете. Финансируем многих известных и только раскручивающихся блогеров. У нас периодически сменяются люди. Вот одно из мест сейчас освободилось. От нас ушел очень сильный автор текстов и очень хороший журналист, прекрасный профессионал. Сейчас нам нужна замена. Важно, чтобы этот человек был широкого профиля, писал на любую тему, быстро разбирался в новых для него сферах, был готов работать и днем, и ночью.
– А почему ушел ваш хороший журналист? – Нина по-прежнему была настроена скептически и всматривалась в лицо Руслана, подмечая любую реакцию на ее слова.
– Выгорел, наверное, – Руслан пожал плечами. – Я думаю, в этот самый момент, пока мы с вами сидим в холодной Москве, он греется под солнцем на Шри-Ланке, куда благополучно уехал зимовать. Я бы даже за него порадовался, если б мне не нужно было срочно искать нового человека на его место. Хотя он достаточно заработал в нашей компании, думаю лет пять, может и того больше, он может себе позволить жить в теплых краях.
Нина, услышав намек на потенциальный хороший доход, заинтересовалась:
– То есть нужно просто писать, что скажут?
– Не просто писать, а писать хорошо. Писать так, чтобы люди жадно глотали то, что вы напишете. Альбина уверяла, что у вас талант находить нужные ключи к аудитории, что вы будто чувствуете, к кому обращаетесь, и люди вас слышат. Нам именно такие профессионалы, как вы, и нужны.
То ли шампанское наконец дало ей в голову, то ли последние слова Руслана немного ее расслабили, она почувствовала, что по телу разливается теплота. Она взглянула ему прямо в лицо, он был спокоен, изучал ее так же внимательно, как и она его. Будь они в мире дикой природы, один из них должен был уже напасть, учуяв опасность от соперника, который не отводит взгляда.
– Я вам уже много рассказал, Нина. Расскажите теперь о себе. – Руслан немного прищурил глаза, отчего еще больше проявились его восточные черты, желто-карие глаза скользнули по ногам Нины и поймали взгляд кого-то знакомого в толпе напротив, Руслан кивнул. Нина не отвлекалась, выискивала в памяти нужные события, которые могли бы помочь продать себя Руслану.
– Два года после института я работала на ТВК. Это федеральный телеканал, знаете, наверное. – Он кивнул. Нина машинально поправила левой рукой выбившуюся прядь рыжих волос, упавшую на лицо. – Я была помощником младшего редактора в утренних новостях, в блоке международной экономики и финансов.
– Было интересно?
– Да, первое время особенно интересно, хотя многое было поначалу непонятно. Часто перевирались данные, подтягивались за уши факты, не связанные между собой. Сначала мне казалось это недопустимым, потом я поняла, что это обычная практика. На других каналах делают все то же самое. Работа была очень нервная – шеф-редактор, мог запросто кинуть стакан с горячим кофе на летучке, если кто-то начинал с ним спорить. Часто работали по ночам; когда утренние новости выходили в эфир, продолжали помогать вечерним коллегам, делились наработками, если информацию нужно было продолжать муссировать в вечерних выпусках. Почти не спали и не ели, жили работой. Иногда вообще не уходили со студии по несколько суток.
– С бывшими коллегами общаетесь?
– Почти нет, но контакты остались, большинство, судя по социальным сетям, до сих пор работают в новостях, только разбежались по разным каналам. Но все одно и то же – все федеральные.
– Почему ушли?
– Хотела попробовать создать что-то свое. И устала, что меня все время дергают за ниточки и я совершенно не могу управлять своим временем. Меня сманил мой друг три года назад, уже тогда было понятно, что за YouTube будущее для журналистов, которые ищут свободы. Он предложил присоединиться к созданию контента на его канале. Я насмотрелась мотивационных роликов, начиталась статей и умных книжек, ушла с федерального канала и начала осваивать новый медиаресурс. Но первый опыт был неудачным. Мы начали делать обзоры на политические и социальные темы, но несмотря на то что контент получался довольно сильный и мы освещали острые социальные темы, мы не набирали даже десятков тысяч просмотров в месяц. В конце концов мы уперлись в потолок. Другу сожгли машину, начали звонить какие-то хулиганы по ночам и бросать трубки, да и в целом проект оказался нерентабельным.
