— Твою мать, что случилось?! — Сэм обратился к Люси, которая стояла позади, а до этого поддерживала Джесс, чтоб так попросту не упала.

— Она снова пересеклась с Уоллисом. Не знаю, чего он хотел, но он погнался за ней, и… — продолжать дьяволица не хотела.

— Что?!

— Попытался остановить ее, но у Джесс снова случился этот сдвиг и она сорвалась. И начала нападать на него. Немного поранила.

— Блять… Чер-рт… Надо… Надо было идти с ней. Или не отпускать никуда! — Сэм крепко обнял ее, прижал к себе и поцеловал в макушку. — Все хорошо, успокойся. Ты дома, дома…

Успокаивать ее пришлось дольше, чем обычно. Джесс только лила слезы и порывалась то схватиться за нож (из-за чего уже один раз чуть не пырнула им себя), то вылезти в окно. Она была в истерике, которая прекратилась очень нескоро. Лишь вечером, часов в десять, когда у нее просто не осталось сил, Джесс, опустошенная, лежала на кровати в комнате Сэма. Он сам уже долгое время сидит рядом, держа ее за руку. Люси тоже помогала — сначала чай с успокоительным приносила, а потом просто воду. Сэм на полном серьезе боялся оставлять Джесс одну даже на минуту. А то и меньше. Потому всегда был рядом с ней.

—… И что теперь делать?.. Все. Это конец. Он узнал. Он теперь точно знает. Что делать? — шептала Джесс. — Мне страшно.

— Тише, не думай об этом. Постарайся поспать. Просто постарайся успокиться, — одной рукой Сэм держал руку Джесс, а второй бережно поглаживал ее по голове; это ее правда успокаивает. Он не оставлял ее ни на минуту. Хотя уже почти полтора часа прошло, и все это время ушло на то, чтобы девушка хоть немного пришла в себя.

— Я думаю, тебе все-таки стоит согласиться на лечение в больнице. Так правда будет лучше. Да и Уоллис должен будет в таком случае отстать от тебя, — сказал Сэм негромко, вполголоса, почти шепча. Не было причин говорить громче — Джесс и так все слышит.

— Нет! — резко девушка вскочила с кровати, уперевшись ладонями в матрас. — Нет! Я не…

— Я тоже не хочу расставаться с тобой, — и почти сразу Сэм обнял ее, прижав к себе с бережностью. — Но так будет правильнее. Если не сделать это сейчас, то потом будет только хуже. Для тебя. И для твоего состояния.

Джесс утихла, тоже обняла Сэма, положив голову ему на плечо.

— То есть, только так?.. — пробормотала девушка.

— Похоже, что да. И я думаю, что даже Уоллис с полицией, если действительно раскрыли тебя, все равно придут к такому же решению.

Наконец Джесс окончательно успокоилась. Или же слишком сильно вымоталась, чтобы еще из-за чего-то переживать. Сэм уже не боялся оставлять ее одну, потому девушка ушла в свою комнату, чтобы лечь спать. И уснула она быстро. Тем не менее еще какое-то время Сэм был рядом, пока не убедился окончательно, что она спит и не попытается навредить себе.

Сам он вряд ли сегодня вообще сможет заснуть.

========== 44 часть. ==========

— Обычно эту фразу говоришь ты, но наконец-то настал мой черед! — гордо, с самого порога, оттого нарочито громко и пафосно заговорил Чак, когда только вошел в прихожую после возвращения домой. — Я же говорил!

С кухни неторопливо вышел Том, и так же не спешил узнавать, что все-таки имеет в виду его друг.

— Ты о чем? — спросил он спустя несколько секунд недоверчивого и отчасти удивленного молчания.

— Я был прав насчет того, кто же все-таки такая эта Джесс Райт, и что она действительно первое время словно учебный план выполняла, — как обычно Чак первым делом встал перед зеркалом, чтоб то волосы поправить, то рубашку после пальто, то просто полюбоваться собой красивым. — У нее на самом деле есть тот, кто ей помогает, кто в критические моменты останавливает ее или говорит как действовать дальше. Я во всем был прав.

— Ура-а-а… — уныло протянул Том и вернулся за стол.

— А еще она напала на меня, когда я встретил ее и ее куратора недалеко от дома. Том, я был прав, понимаешь? Не имея почти никаких вещественных доказательств я приблизился максимально близко к разгадке еще на середине своей работы над этим делом! — радостный, Чак подошел к столу, за которым ужинал Том, и уперся в столешницу руками. — Я поговорил с начальником отдела. Нож он принял, и у меня есть аудиозапись того момента, когда девчонка напала на меня. А также разговора с ее другом. Все это я также показал начальнику.

— Ого, какой продуманный, — иронично произнес Том, пока наиболее заинтересованно перелистывал страницу книги, что лежит на столе, вся во внимании Тома.

— Нельзя же идти говорить с человеком, который может дать много информации, и без диктофона. А перед моментом нападения я на всякий случай включил его, когда догонял девчонку. Не зря, хоть что-то да записалось.

— И что, тебе теперь все можно? Тебя восстановили в этом деле? — наконец Том не иронично обратил внимание и на Чака, даже книгу закрыл и отодвинул в сторону.

— Да. И наконец-то будет допрос. Буду лично там присутствовать, хотя сначала меня опять же не хотели допускать. Но без меня нельзя проверять девчонку.

— Неплохо. Не хочешь проверить и того приемного отца девушки? Все-таки он также кажется странноватым.

— Еще как хочу. Но, скорее всего, с ним будет сложнее, — Чак сел за стол напротив Тома; откинулся на спинку стула, сложил руки на груди, а взглядом застрял где-то в пустоте. — Он актер. И очень хороший актер. Он пользуется этим не только на работе. Даже во время моего разговора с ним…

— Да, да, он тебя уделал! Помню, — Том посмеялся. Чак, правда, это не оценил. — Что?

Чак не отвечал. Только надулся, а потом демонстративно встал и ушел на диван.

— Боже ты ж мой, какой обидчивый! — возгласил Том с кухни.

Тем не менее на диване Чак просидел недолго. Снова вернулся на кухню, совершенно не задерживаясь у стола, и ушел к холодильнику, откуда достал плитку шоколада. А затем вернулся к своей рабочей зоне, огражденной от остального пространства диваном и двумя креслами.

Уоллис встал напротив рабочей доски, открыл шоколадку; убрал магниты с нескольких листков с доски и откинул их куда-то в сторону, не глядя; не церемонясь, откусил часть шоколада; с кофейного столика (который Чак из принципов называет чайным или вообще простой подставкой) взял еще каких-то маленьких бумажек и написал на них что-то, после отправив на доску и приковав их магнитами рядом с другими записями.

Еще пару минут Чак так что-то раскидывал по этому закутку, откреплял и добавлял другие записи на доску и что-то писал на ней маркерами. Том лишь наблюдал со стороны. Он не был удивлен, и точно знал, что сейчас Чак расскажет все, о чем он думает. Он приводит все свои наработки и мысли в порядок. Так было всегда. И сейчас Том просто ждал рассказа своего раздражающего друга.

Наконец Чак отбросил маркер в сторону, завершив подписывать что-то на доске. А затем развернул ее к Тому.

— С чего все началось? С нескольких подозрительно похожих друг на друга убийств, — начал Чак. — Все они выглядели так, будто убийца защищался. Тем не менее все жертвы — сами преступники. Почти все убиты либо одним и тем же ножом, либо своим же оружием, либо подручными средствами типа битых бутылок или еще чего. Нож девчонки у меня есть и он полностью подходит, да и когда она начала на меня нападать, это произошло только после того, как она почувствовала угрозу. А еще она при первой же возможности также подобрала с земли бутылку и разбила ее. По характеру действий все убийства будто были совершены в состоянии помутненного рассудка. От бывшего психиатра Джесс Райт у меня есть сведения о ее периодически случающихся приступах агрессии, в которых она практически не способна себя контролировать. Также об этом говорил тот рыжий пацан и друг девчонки. А происходят они из-за стрессовых ситуаций. Причиной таких приступов стали неоднократные нападения на девушку. Отсюда такая реакция и на меня, и на любых других людей, которые так или иначе, по ее мнению, могут представлять для нее угрозу. У некоторых жертв на теле были следы от пневматического оружия. Также от нескольких людей у меня есть сведения, в том числе от самого Сэма Райта, что Джесс носила с собой пневматический пистолет. Правда, вещественных доказательств у меня нет, хотя есть словесное подтверждение этому в записанном разговоре с Райтом. Да и еще один друг Джесс, продавец в кондитерской, говорил, что у нее был пневмат, — по ходу своего монолога Чак указывал то на одни фотографии, то на другие листы с записями или с текстами из полицейских документов, то на свои рукописные заметки. — Большинство убийств происходили либо в Лейквью, либо всего пара случаев в других районах. Моя подозреваемая живет именно в Лейквью, и с ее же слов еще где-то еще она бывает редко. Либо ездит в больницу, либо в театр Гудмана. Но в этих районах или поблизости убийств не происходило. Думаю, потому что в обоих случаях ее отвозят и забирают с этих мест, потому возможности напасть или наткнуться на кого-то нет, — Чак сел в кресло, которое стоит поближе к доске. — Еще меня позабавило то, что буквально с того самого момента, как я начал ее подозревать, убийства прекратить. Очевидно, она стала осторожничать и избегает всяких возможностей нарваться на кого-то и убить. Либо же ее начали оберегать от таких ситуаций. Отсюда вопрос к Сэму Райту. Он явно в курсе всех дел, и уж точно помогает девчонке. Только вот момент с «обучением» никак с ним не связан, это я уже понял. У Джесс действительно есть куратор, но, как я уже убедился, она просто одна из тех тринадцати.