– Поздно ты, – обернулась Света, прежде чем подойти к Максиму. – Устал?

– Устал.

Он тяжело опустился на стул и, притянув девушку, посадил на колени. Та зарылась в чужие волосах и крепко обняла. Слегка приглушенный свет и капли, которые, преследуя Максима, теперь стучали в окно – все это придавало моменту романтики и простого уюта. Изысканно обставленная столовая, как говорится, «по последнему слову техники», с дорогим дубовым столом и высоким потолком привлекла бы рекламщиков кухонных плит.

– Голодный? – Света заботливо заглянула в глаза Максима. Она знала этот взгляд и без слов поняла, что жениха сейчас не стоит грузить беседами.

– Не то слово. Что моя принцесса приготовила будущему мужу? – он нехотя выпустил девушку из рук.

– Сейчас узнаешь, – Света со звоном достала большую тарелку и принялась накладывать ужин. Она и сама проголодалась, пока ждала Максима.

В ожидании мужчина оперся о стол рукой и потер переносицу.

– Сегодня мне в пробке читали стихи.

– Правда? Кто?

– Девочка какая-то…

Мужчина довольно четко представлял незнакомку с теми необычными глазами, будто снова сидел в машине и слушал ее голос: «…Могла срываться, незаметно исчезать…» Максим улыбнулся и почесал затылок в попытке вспомнить другие строки стихотворения, совершенно не замечая пытливый взгляд Светы. Было в той девушке что-то уникальное, притягательное. Наглая простота с нотками сумасшедшей харизмы. Такие люди обычно выделяются яркими красками среди черно-белого мира, и Максим увидел эти краски впервые за долгое время.

Из раздумий его вывел зазвонивший в кармане телефон.

– Есть планы на завтра? – не здороваясь, спросил его друг, что-то жуя.

– Работа.

– Знаю я как ты работаешь. Давай завтра по пивку бахнем?

Его дражайший «любитель дебоширить в шумной компании» друг, несмотря на то что был женат и воспитывал двоих детей, также был ярким примером веселого алкоголика. Когда семья кому-то мешала выпить с друзьями? Алексею точно никогда. Впрочем, как и его огромному животу.

– Где? Во сколько?

Друзья – это святое, им отказывать нельзя. Да и друзьям Максима тем более: они придут и унесут его «за ноги – за руки», если он хоть раз им откажет. Света все еще смотрела на жениха полным недоверия взглядом. В руках блестел половник, который в шутку мог стать и битой.

– В нашем, как всегда. В восемь, – коротко и ясно – всегда бы так, да со всем бы так.

– Договорились, – Максим устало зевнул в трубку и сбросил вызов. – В нашем, как всегда…

– Куда-то собрались? – спросила Светлана, поставив на стол тарелку с ароматным блюдом и садясь напротив.

– В бар, – коротко ответил Максим и принялся за еду, умирать от голода он не собирался. – Тебе тоже стоит куда-нибудь сходить, развеяться.

– А вместе мы редко куда-то ходим, – Светлана обиженно посмотрела на жениха.

– Я работаю. Много. Ты это и сама знаешь… – ответил Максим, задумчиво глядя в окно. – Если это важно для тебя, то давай сходим куда-нибудь в субботу?

Максим искренне надеялся, что Света откажется. В свой законный выходной ему хотелось побыть дома, хотя, скорее всего, все равно придется ехать в офис. Они и так много времени проводят вместе. Дома. Ему этого было достаточно, а вот невесте, видимо, нет.

– Хочу в театр, – недолго думая, ответила Света. Богатый муж, частые выходы в свет – это то, чего ей хотелось от жизни.

– Хорошо, бронируй билеты. Будет тебе театр.

Максим тихо вздохнул, а Света бросилась ему на шею и принялась целовать.

Обычно в голове застревают песни, которые слышишь невзначай. Хочешь от них избавиться, а надоедливый мотив все громче и настойчивее напоминает о себе. А тут – стихотворение…

«Она умела ненавидеть и могла любить, она пока еще училась жить…» – этими строками незнакомка словно открыла ему свою душу, и открыла так легко, так просто, как распускаются цветы, показывая миру свои лепестки. И Максим теперь повсюду чувствовал ее запах: смесь нежных девичьих духов и ванильного мороженого с привкусом вечерней прохлады. Он весь день вертел и вертел эти отдельные фразы в голове, и никак не мог сложить их в тот стих, которым они изначально были. Из выдуманных Максимом фрагментов уже можно было сколотить пару-тройку новых. Какая же сложная штука – эта поэзия…

На утреннем брифинге его собственный голос, проговаривающий задачи сотрудникам, звучал где-то далеко. На переднем мониторе мозга крутились эти строки… На обеденном перерыве, во время прослушивания отчетностей о расходах, на встрече с потенциальными клиентами он только о них и думал. Как так можно? Просто ворваться в чью-то жизнь и заполнить чужие мысли собой. Целиком и полностью.

На экране ноутбука плясали графики и цифры, но между Максимом и работой стоял все тот же образ. Только под конец дня он все-таки сумел взять себя в руки и сосредоточиться на работе: документы сами себя не подпишут, схема премирования сама себя не изменит. Человеком рассеянным Максим не был, но в тот день… в тот день сложно давалось все. Тем сильнее он был рад отправиться на запланированный вечер.

Сразу после работы Максим поехал в бар. Он немного задержался в офисе и теперь мчался к друзьям, чтобы стряхнуть с себя усталость и предаться пьяному греху. Благо, пробок на этот раз не было, и яркое солнце почти скрыло следы вчерашнего дождя. Проезжая мимо того места, где еще недавно смелая незнакомка читала ему стихотворение, Максим невольно улыбнулся.

После ослепительно яркого уличного света в глаза ударила барная тьма, и Максим почти на ощупь направился к друзьям, которые сидели у стойки и оказались самыми громкими на десятки метров посетителями. В зале хаотично расставлены столы, немногие из которых были заняты. За высокой освещенной стойкой крутился бармен, сцена пока пустовала и была закрыта длинным занавесом. Совсем скоро придет больше людей и вместе с ними – шум, но сейчас можно было насладиться какой-никакой тишиной.

– Привет почти семейному, – поприветствовал друга Алексей, как только тот оказался рядом, и хлопнул его по плечу.

– Здорова, – Максим сел за стойку и, облокотившись на нее, дождался, пока бармен обратит на него внимание. – Яблочный сидр и фисташки.

– Чувствуешь надвигающееся счастье? – спросил Алексей, недобро хихикая, чем вызвал искреннюю улыбку на лице друга. Он, видно, успел подвыпить.

– Пока еще нет. А что, уже должен?

Рыжеволосый наклонился к чужому уху, держась одной рукой за барную стойку, чтобы не соскользнуть со стула. Вероятность упасть была велика, с его-то телосложением. Сергей обнимался со стаканом любимого коктейля и не обращали внимания на подошедшего Максима.

– Строго по секрету скажу, – тихо произнес Алексей в самое ухо. – Не женись. Тебе только хуже будет. Я со своей воюю. Это у-ужас… Кошма-а-ар…

– Сядь, – смеясь, проговорил Максим. – Ты сколько уже выпил?

– Чу-чу… чуть, – Алексей пошатнулся и неуклюже поерзал на стуле.

Сейчас самое время переубеждать Максима. А ведь они втроем и выбирали кольцо, с которым он делал Свете предложение. К слову, о третьем – к парочке наконец повернулся Сергей. Его пышная взъерошенная шевелюра выглядела смешно.

Одним своим видом Сергей умудрялся вызвать улыбку. Тем более сейчас, навеселе. Зеленые глаза добродушно выглядывали из-под причудливо выгнутых бровей. Легко наклонив голову в бок, Сергей ждал, когда на него обратят внимание. Умеющий быть незаменимым сотрудником и опытным специалистом, параллельно оставаясь беззаботным лучшим другом, Сергей становился практически идеальным товарищем. Тот самый сын маминой подруги.

– Леха? Уже пьяный? Как всегда… и Макс тоже, как всегда, опаздывает? – он в упор не видел приятеля, смотря куда-то сквозь него.

Максим засмеялся и помахал рукой перед глазами Сергея. Такие взрослые, они нередко вели себя, как дети. Ради этого и стоило ехать к друзьям – ехать к беззаботности сквозь время.

– Да, я, видимо, опять напьюсь последним, – горестно протянул Максим и наигранно грустно шмыгнул носом. Он действительно приехал позже всех и должен нагнать количество выпитого. Непростая задача, но он справится.