— Я бы так не сказал, мистер Уизли, — мрачно изрёк я, — где мы можем поговорить?

— Пого… ворить? Зачем? — он раскраснелся.

— Поверьте, это важно. И лучше не на публике, — я кивнул на небольшую толпу у витрины с карликовыми пушистиками и двух продавцов за стойкой.

— Ладно. Тогда в кабинете, — буркнул Уизли неохотно.

Мы вышли в неприметную дверь, расположенную за занавеской в углу и запертую простым заклинанием, на что я скептически хмыкнул. Беспечно. Весьма. Узкая лестница, на которой едва помещалась плечистая фигура Рональда, старая скрипучая дверь наверху, не запертая вообще ничем и крохотное захламлённое многочисленными гроссбухами помещение с единственным письменным столом и двумя стульями произвели на меня неизгладимое впечатление. Если он здесь же хранит выручку, то впору расплакаться. Уизли махнул мне на один из стульев, сам же прислонился бедром к столу и сунул руки в карманы брюк.

— Слушаю, — недовольно выдавил он наконец, — но у меня мало времени…

Я неторопливо сел, смахнув пыль со стула и небрежно сложил руки на коленях, специально не доставая палочку. Я обещал Гермионе не колдовать, и я своё слово сдержу.

— Зато у меня времени сколько угодно, мистер Уизли. Видите ли, по некому недоразумению, у вас оказалось кое-что моё. Признаюсь, если бы я узнал об этом раньше, то принял бы меры, но маховики времени были разбиты. Очень жаль, — начал я медленно, неотрывно глядя на Рональда, — и я бы хотел убедиться, что вы и пальцем больше не притронетесь к тому, что принадлежит мне… я ясно выражаюсь?

— Я не понимаю, — пробормотал парень, наморщив лоб, — я ничего у вас не брал, проф… мистер Снейп. Это какая-то шутка?

— Отнюдь. У вас был шанс… были почти восемь лет, чтобы сделать всё, как надо, вы же завели любовницу…

— Так вы что, про Гермиону, но какое отношение она имеет… — Уизли осёкся и смертельно побледнел.

— Дошло? — ласково спросил я.

— Так это… вот ублюдок! — взревел Рональд. — Ты её отец! Старый отвратительный…

Я вскочил и наотмашь ударил его хуком справа.

— Это тебе за ублюдка, — произнёс я, потирая костяшки пальцев, — следующий будет за то, что использовал заклинание против Гермионы. А затем ещё парочка за то, что никогда не любил Роуз… хотя назывался её отцом.

Уизли пару минут осоловело смотрел на меня, а затем, взревев, бросился с кулаками, забыв про палочку. Минут десять мы исступлённо лупили друг друга, сшибая мебель, пока я не скрутил обе его руки и не уронил его левой щекой об пол.

— Надеюсь, хватит? — ласково осведомился я.

— Да! — Уизли всхлипнул.

Я отпустил его. Содранные руки ныли, боком я неслабо приложился об стол, а во рту, кажется, что-то кровоточило. Рональд мог похвастать фингалом под правым глазом, содранной левой щекой и выбитым зубом.

— С этого момента и впредь ты ни на шаг не подойдёшь к моей дочери и к моей женщине, ясно? И не станешь распускать сплетни. Если я узнаю, что за спиной Гермионы кто-то злословит, я приду к тебе снова и уже не обойдусь старой доброй дракой. Уяснил? — я сплюнул на пол.

— Да, — хрипло выдохнул лежащий на полу Уизли.

Выйдя на улицу, я сразу же трансгрессировал в облюбованный мною уголок площади Пикадилли и пешком отправился в лабораторию. Нужно было поработать, а вечером меня ждал клуб… и какие-то гости, обещанные Софией.

— Ого! — выдохнула Дафна, увидев меня.

— И кто тебя так, Северус? — Драко моментально высунул нос из кабинета.

— Не твоё дело, — я махнул рукой, направляясь к себе.

Судя по быстрым шагам за спиной, мой ответ крестника совершенно не удовлетворил. В кабинете я умылся, мельком взглянув в зеркало и обнаружив разбитую губу и синяк на скуле. Лечить следы магией я даже не собирался. Я должен это чувствовать. Я сам отдал их Уизли. Не дал выбора.

— С каких это пор мастер дуэлей устраивает примитивный мордобой, а главное — ради какой великой цели? — насмешливо поинтересовался Драко, блестя глазами. — О, нет, дай я угадаю: одна птичка нашептала, что ты завёл себе симпатичную кудрявую шатенку…

— Язык бы вырвать такой птичке, — я натянул белый накрахмаленный халат и подвязал волосы, — у тебя всё? Мне нужно работать.

Драко стремительно бросился к двери, ведущей в лабораторию и загородил её собой.

— Серьезно, Северус? Грейнджер? Что с тобой случилось такого, что ты с ней спутался? Нет, она умная само собой, талантливая, близка к нынешней власти. Симпатичная — не в моём вкусе, но и не в твоём, кажется… Но самый её главный минус — это прилагающиеся к ней невнятные рыжие и один раздражающий Поттер.

— Закончил? — раздражённо спросил я. — Я не собираюсь с кем-либо, и с тобой в том числе, обсуждать мои отношения.

— Отношения?! — Малфой округлил глаза. — Ты ли это, крёстный! Подбирать объедки за Уизелом… да ещё и дочь его воспитывать…

— Она не его, — с наслаждением выговорил я, — Роуз — моя дочь.

И ушёл, отодвинув с дороги ошеломлённого Драко, разом растерявшего весь свой запал.

Заказов было много, так что я с головой ушёл в работу, голова была потрясающе пустой и лёгкой. Всё было так, как и должно было быть. Разлив готовые зелья, я прибрался в лаборатории и принял душ перед клубом. Хотел отправить патронуса Гермионе, но внезапно решил, что это будет слишком навязчиво. Мы увидимся всего лишь через несколько часов.

В клубе было многолюдно, грохотала музыка, и меня встретила ослепительно улыбающаяся София в струящемся изумрудном наряде, смело обнажающим верхнюю часть груди и плечи.

— Север! Как я рада, — она прижалась губами к моему уху, скользнув игривым язычком по мочке. Я поспешно отстранился.

— Софи, мне нужно помочь Алексу. Ты сама говорила, что гости ждут фирменных коктейлей, — сухо сказал я.

Она надула губы, но отошла от меня.

За стойкой бара время текло незаметно — я смешивал, встряхивал, наливал и поджигал, дежурно улыбаясь и подавая бокалы и стаканы мужчинам и женщинам. В час ночи я сделал небольшой перерыв, а когда вернулся, то едва поверил своим глазам. На высоком барном табурете, расположенном прямо напротив моего места, устроилась Грейнджер. Великий Мерлин, её облегающее чёрное кожаное платье едва достигало середины бедер, обтянутых чулками — я видел край кружевной подвязки под её подолом. Кудри были уложены блестящими волнами, а губы покрыты алой помадой. Я захотел её в ту же секунду так сильно, что невольно закусил губу до крови.

— А вот и наш мастер, — пропела она томно, — что можете мне предложить? Я люблю что-то… необычное.

Я сглотнул.

— Могу предложить коктейль «Портал». Или «Поцелуй вампира», если вы понимаете, о чём я, — я чуть наклонился к ней, уставившись в вырез платья и совершенно этого не скрывая.

Гермиона медленно облизала губы.

— Удивите меня.

После двух бокалов она схватила меня за руку, притянув поближе и обжигая ухо дыханием, но в отличие от прикосновения Софии, её было словно долгожданный глоток воды для умирающего от жажды.

— Можем… уйти? — Грейнджер быстро и прерывисто втягивала воздух. — Я не могу больше смотреть на тебя, я хочу трогать тебя. Хочу, чтобы ты тоже трогал меня. Везде. Пожалуйста!

Разве я мог отказать?

Сжав её ладонь в своей, я потянул Гермиону в свой кабинет и запер дверь на замок, тут же стиснув её обеими руками. Я пометил губами каждый сантиметр шеи и плеча, лизнул впадинку над ключицей и дёрнул за молнию платья. Она вывернулась из него одним движением, явив моему взору чёрный шёлк с золотым кружевом. Пока она расстегивала пуговицы на моей рубашке нетерпеливыми пальцами, я обхватил полушария её груди, лаская через тонкую ткань, а затем сдвинул её в сторону, чтобы вобрать в рот левый, а затем и правый сосок. Она застонала, дернув мою рубашку и тут же накрыла пальцами мою ширинку, гладя и чуть сжимая, отчего я непроизвольно подался ей навстречу, вжимая её спиной в запертую дверь.

— Ведьма… — выдохнул я ей в губы, тут же раздвигая их своими и скользнув языком вглубь рта, втягивая в игру её язычок, пока она боролась с застежкой моих брюк.