Что касается своих болезней, то ими он занимался в последнюю очередь. С одной стороны, эта его одержимость работой, возможно, и не давала болезням взять над ним верх, а с другой – видимо, поэтому и был упущен момент, когда с его последней болезнью еще можно было справиться.
Умер папа, когда ему было 77 лет. Конечно, последние его полтора месяца были тяжелыми, что и понятно при его заболевании. У него был рак. Но он все говорил: мне бы только встать, начать ходить. Почти до самого конца он надеялся, что поправится.
Дети, внуки
Папа был далек от того, чтобы проводить с нами воспитательную работу. Он, как говорят, воспитывал своим отношением к делу, которым занимался, к окружающим, к маме.
Он никогда не говорил об этом, но я и брат знали, как он нас любит. И, конечно, он очень любил маму.
У дома на ул. Гагарина, слева направо в верхнем ряду: невестка Татьяна, сын Владимир, дочь Людмила, внизу: внук Владимир, Владимир Константинович, Нина Васильевна, внук Никита
Мы с братом постоянно чувствовали заботу о нас родителей, даже когда жили уже своими семьями. Помню, как-то папа приехал к нам в гости в нашу подмосковную квартиру и привез огромные сумки. Там он обычно привозил всякие вкусности, подарки для всех нас. Я растерянно спросила: как же ты все это поднял? Папа ответил – «Нормально! В аэропорту взвесил багаж, оказалось – 34 кг!» А ведь он был уже немолод.
Но существовала еще и какая-то незримая связь между нами, которая, наверное, существует только между очень любящими людьми. Был такой случай.
Я уже несколько лет жила в Москве, работала после института, и однажды мы с друзьями отправились путешествовать на байдарках по реке Пахре. Река в том месте небольшая, но дело было холодной весной 1-го мая. Река вскрылась ото льда, началось половодье, вода поднялась и повалила большие деревья, стоявшие на берегу. Вдоль берега еще оставался лед. Мы продвигались с большим трудом, вся река была в завалах, течение было очень быстрым, и в один момент наша байдарка перевернулась. Я оказалась в воде в сапогах, полных воды и в намокшей тяжелой куртке. Почему-то я решила плыть к берегу, ведь он был так близко. Течение сносило меня, а я плыла против него. Скоро я выбилась из сил, и, изловчившись, схватилась обеими руками за тонкую ветку кустарника, свисающую с берега. Я тут же оказалась под водой, так как не могла грести, но ветку отпустить не решалась. Начала задыхаться, но тут меня пронзила мысль: родители не переживут! Из последних сил я сделала рывок и выбралась на мелкое место… Затем перевернулись все остальные экипажи, один за другим.
Потом, спустя какое-то время, когда поход уже закончился, я получаю письмо от мамы (они с папой знали, что я собиралась в поход на байдарках).
«Доча, ты знаешь, мы с папой 1-го мая сидим за праздничным столом, смотрим парад. Вдруг он вскочил, стал бегать по комнате, волноваться.
- Я боюсь, с Люськой может что-нибудь случиться, она может утонуть!
Я ему сказала:
- Она же отлично плавает.
- Да, но ее может кто-нибудь утянуть на дно.
Так продолжалось полчаса, потом он успокоился»
Дальше мама писала: «Доченька, ты, наверное, упала в воду, заболела и лежишь в больнице».
Это письмо я читала в больнице, куда попала с воспалением после купания в ледяной воде.
Помню, когда я была девчонкой, и мы с отцом шли куда-нибудь, он задавал мне задачи. Например, такую. Вот стоит автомобиль - оцени, какое давление в шинах. Или с какой скоростью должен бежать человек по воде, чтобы не проваливаться.
Все наши родственники папу любили, относились с уважением и гордились им. Достаточно сказать, что именем Володя были названы мой брат, сын брата, племянник, и совсем недавно родившийся сын двоюродного брата. К слову, и зятя тоже зовут Володя. Когда семья собиралась вместе, возникала настоящая путаница: Вова-старший, Вова-средний, Вова-младший…
В.К. Чернышев с внуками Владимиром, Антоном и Никитой
По этому поводу папа рассказывал такую историю. Только-только родился второй внук. Мама с папой встретили на улице чету Тимониных, которые поздравили их с этим радостным событием. Потом Заля (так звала мама жену Тимонина) спросила: «А как назовете мальчика?» Вмешался Тимонин: «Заля, разве ты не знаешь, у них нет проблем с выбором имени».
Папа с мамой очень любили троих своих внуков и гордились их успехами. Старший, Владимир, закончил Высшую академию управления с красным дипломом и в 24 года защитил диссертацию. Средний, Антон, унаследовал от деда интерес к точным наукам: физике, химии, математике. Он стал студентом Физтеха, который и закончил с красным дипломом. Младший, Никита, увлечен биологией и является студентом Российского университета дружбы народов. Для папы большой радостью было, что один из внуков, Антон, выбрал физику сферой своей деятельности. Они много времени проводили за обсуждением каких-либо физических вопросов, и для деда это было настоящей отрадой.
В заключение хочу сказать: в его душе до преклонных лет жил мальчишка. Он любил озорство, шутки, хотя, быть может, тому, кто с ним работал, трудно это представить. В нем всегда был силен дух соперничества. У него уже были внуки, но иногда, когда мы шли с ним по улице, он вдруг говорил: слушай, а давай наперегонки вон до того поворота – раз, два, три! И мы неслись, кто быстрее. Надо сказать, чаще обгонял он.
О жизненных принципах
- Если обещал, обязательно выполни обещание.
- Если что-то делаешь, старайся сделать безупречно.
- Если что-то начал делать – обязательно «добей».
- Если хочешь сказать кому-то «нет», говори сразу и бесповоротно.
Помню его фразу, которую он перенял у своего отца: когда даешь в долг, становишься на голову выше, когда берешь – на голову ниже.
Подводя итог сказанному, приходишь к пониманию, почему же он – «монолит», как было сказано вначале. Да потому, что это был человек, который всю жизнь любил и был предан одной женщине, любил и отдавал себя полностью одному делу – работе исследователя, и, наконец, был верен своим убеждениям, имел свой независимый взгляд всегда, был ли на дворе социализм или капитализм.
О международном сотрудничестве
В годы перестройки, когда в стране разразился кризис, в Сарове стало развиваться международное сотрудничество. Начало ему положил отец. Впервые идея о международном сотрудничестве пришла Владимиру Константиновичу в конце 80-х. Идея была настолько смелой, что многие были не готовы ее воспринять. Проводить эксперименты совместно с учеными страны – своего главного идеологического противника, да еще в такой чувствительной области, как ядерная физика - это казалось невероятным! Представьте себе Арзамас-16 того времени. Колыбель разработки и создания сначала атомной, а потом и супермощной водородной бомбы. Степень секретности наивысшая! Непрекращающееся напряженное соперничество между двумя супердержавами в области вооружений: кто дальше, кто быстрее, кто мощнее?
Отец вспоминал, как на одной из научных конференций они сидели за столом с руководителями американской делегации. Отец выдвинул идею проведения совместных российско-американских опытов в области взрывомагнитных генераторов. Это была чувствительная, как говорят американцы, область науки, относящаяся к оборонной отрасли. Поэтому предложение прозвучало как гром среди ясного неба и вызвало шок у присутствующих. Папа рассказывал, что после долгой паузы один из американских руководителей повернулся к другому и ошарашенно спросил: “Is he crazy?” (Он что, сумасшедший?)
Вот как описывает этот эпизод его участник с американской стороны Боб Рейновски:
«Я впервые познакомился с Чернышевым на конференции в Новосибирске в 1989 г. Английский язык Владимира Константиновича был превосходен, чего нельзя сказать о моем русском. Тогда он впервые высказал невероятную идею – объединить систему импульсной мощности ВНИИЭФ и экспериментальные возможности, и диагностику США. Я просто закатил глаза в небо, потому что не был уверен, правильно ли я понял то, что услышал. И первая моя реакция была – мысль, что пройдет много-много лет, прежде чем это будет возможно. Мы еще не знали, что через два дня после первой встречи снова встретим В. Чернышева, А. Павловского и Р. Людаева на конференции в Калифорнии. Подходила к концу холодная война, и мы были настороженно-осмотрительны, в то время как Владимир Константинович кипел идеями. И когда идея объединения, идея совместных усилий была высказана во второй раз, я отнесся к ней всерьез.
