За чтением дневника прошло некоторое время - Роман решил вернуться в столицу ночным поездом. Сейчас, надо было срочно сделать еще один звонок.
Он присел на табурет, подтянул к себе телефон и набрал номер. Для очистки совести Роман решил позвонить еще в районную больницу.
Прокуренный усталый голос дежурного врача заверил Романа, что в базе данных никакой Черных у них не значится. Что и требовалось доказать.
Дополнительный осмотр квартиры дал очевидный вывод: хозяин не появлялся здесь уже давно. Судя по слою пыли на подоконнике - месяца два, как минимум, а то и больше. Липатов осторожно, стараясь особо не наследить, обыскал комнату. Все здесь носило следы быстрого отъезда. Вешалки в шкафу для одежды были почти не тронуты, не было видно чемодана или сумки. Роман быстро обыскал карманы одежды - ничего. Положив тетрадь в портфель, он вышел из квартиры Черных, посильней захлопнув дверь и направился к железнодорожному вокзалу.
***
Генрих сидел в мариупольской квартире Ольховского и усиленно думал, что предпринять. Он получил сообщение от своего давнего знакомого Вити Райского с просьбой написать подробнее обо всех членах группы, с кем он имел дело и вообще, как он провел время после заброски на территорию Украины. Генрих, поразмыслив, стал не спеша набирать текст своих похождений, решив, что раз вариант прорыва к даче, куда похоже, направился Терпугов, не найден, то в данный момент можно сделать хоть что-то. В написании этих "мемуаров" и прошел день.
Бизнесмена Витю Райского тоже можно было понять - ему пришлось писать объяснительную по поводу попадания к нему этой видеозаписи. Поразмыслив, Виктор решил связать таким образом ФСБ непосредственно с Генрихом, чтобы избавить себя от лишних проблем.
Глава 17
Липатов вернулся в город ранним утром. Поезд, конечно, опоздал, но не критично.
Ему показалось, что город изменился, с тех пор как Роман оставил его. Кроме того, что он, конечно же, постарел еще на день, он еще и вымок до черноты. Всю ночь в столице, видимо, шел дождь. Сморщились крыши, налились слезой окна, промокли до корней и обвисли деревья, отсырели люди. Лица водителей за мутными от воды стеклами автомобилей как догадывался Липатов,были печальные, хотя он и не совсем отчетливо различал их лица.
Потом был вокзал, медленное петляние по утренне-туманным улицам, сбрасывая возможный "хвост". Подполковнику повезло, что случился сильный туман. В таком, молочно-кисельном, тумане легко потеряться, и в этом смысле Роману повезло.
Подъехав на такси к дому, где находилась конспиративная квартира, Липатов обнаружил тошнотворную суету ведомственных служб. Он заметил сотрудников ФСБ и среди них высокую фигуру Петра, молодцеватого секретаря полковника. Стоял полицейский, синего цвета пикап и фургон "Скорой помощи". Из подъезда, заметил Роман, вынесли носилки, накрытые простыней и туманом. Еще он заметил молодого бойца в бронежилете - ему перевязывали руку его же боевые товарищи... он все это впечатал в мозг - и что-то сказал водителю. Машина скользнула в туман, как в реку. И река времени поглотила Романа.
Что же было дальше? Липатов понял: за время его отлучки случилось то, что не должно было случиться. Он уже понимал, но еще не верил. И поэтому, приехав по хорошо известному адресу, использовав универсальную отмычку, оказался на заднем сиденье чужого автомобиля. Это было личное авто Олега Тишина, модный "Форд-Скорпио". Подполковник беспечно выходил из подъезда дома своего, щурился от лимонного задорного солнышка, о чем-то перекинулся парой слов с почтальоном. Со стороны он скорее походил на процветающего адвоката, берущего взятки борзыми щенками.
Он плюхнулся в машину -мягко заурчал мотор. Липатов приставил указательный палец к шее водителя и угрожающе приказал:
- Стоять, спецназ!
Тишин обомлел - никогда нельзя терять бдительности. Тем более в собственной колымаге, имеющей дефекты в сигнализации. Легкой затрещиной Роман привел старого приятеля в чувство собственного достоинства.
- Тиша, дыши глубже...
Старй приятель с недоверчивостью обманутого супруга покосился назад... Через мгновение он выдал сердитую матерную тираду и свирепо завращал глазами. По его мнению, Роман идиот, если позволяет себе такие шутки, и вообще... товарища подполковника ищут...
- Кто?
- Военная контрразведка.
- Мда, - удивился Роман. - С каких это пор разведка занимается нашими внутренними делами?..
- Не знаю, - буркнул Тишин. - Тебе куда?
- Пока туда, куда и тебе, коллега, - ответил Липатов.
- Чего? - не понял его Олег.
- Извини, устал. - проговорил Липатов. И тут же задал вопрос, который следовало бы задать самым первым: - Что с Михаилом Павловичем?
- А ты не знаешь? - удивился Тишин.
- Догадываюсь.
- Самоубийство. В своем кабинете.
- Ха, - сказал Роман. - И ты веришь?
- Рома, мое дело маленькое, - проговорил Тишин. - Сижу в своем болоте, на своей кочке и квакаю. Когда следует приказ. Кстати, возможно меня назначат временно исполняющим обязанности Михаила Павловича...
- Так ты станешь моим начальником? - спросил Роман.
- Не знаю пока. Возможно, - хмыкнул старый приятель. - но не факт. Хотя все может быть... Так что...
- Поздравляю, - задумался Роман.
Город летел за окном. Праздный, летний, пробуждающийся город, пережевывающий без жалости абсолютно любого. Мог ли Роман обижаться на коллегу? Нет,конечно. Он как все. Не высоывается и поэтому процветает. Попытки взбаламутить это болото камнями тщетны - болотная жижа непобедима: затягивает в мертвую тину небытия всех, кто смеет спрыгнуть со своей нормированной кочки.
