Полукровка, этот элегантный брюнет, ничего не ответил на слова Данзаса. Молчал, так же как и его люди. Только менее серьезным казался, чем его люди, и более легким, более свободным, более умным и во всяком случае более ироничным, чем его люди, - ленивая усмешка слонялась по его губам, и тихая улыбка плавала в его глазах. И тем не менее он промолчал и ничего не ответил, и после того, как ничего не ответил, махнул рукой своим ребятам, не глядя совсем на своих ребят и зная, конечно, что они смотрят на него, и, сунув руки в карманы модных брюк, отступил на пару шагов назад.

   И вот когда он уже полностью облокатился на письменный стол своими подкачанными ягодицами, он все-таки решил, что настало время, что-то сказать.

   - Ты пойдешь с нами.

   Генрих взглянул на него и улыбки в его глазах Данзас теперь уже не видел. В глазах у красавца иное что-то теперь плавало - не улыбка - взгляд победителя.

   Генриху стало жутковато.

   И именно поэтому он сказал ему именно в тот момент, когда кавказец на него смотрел, не позволил ему продолжать, сказал, тоже переходя на 'ты'.

   - Подожди, не спеши, ты кое-что забыл, - Данзас поднялся на ноги. - Ты не представился и не объяснил мне, почему ты меня задержал, и тем самым, как ты понимаешь, нарушил закон.

   Красавчик-брюнет оторвал зад от края стола, неторопливо вытащил руки из карманов, и все так же не торопясь, направился к Данзасу. Генрих знал, что сейчас будет. Чувствовал. Но не знал, почему так будет. Не догадывался, не понимал. Он видел этого парня в первый раз, так же как и тот Генриха. И Данзас абсолютно не знал, почему столько ненависти в его походке, в его руках, в его пальцах, в его зубах, волосах и, конечно же, в неморгающих серых, сильно контрастировавших с его обликом, глазах.

   Когда он остановился в метре от Данзаса, Генрих уже был готов.

   Навыки рукопашного боя остаются на всю жизнь, даже если три года не тренировался и реакции нет уже прежней.

   Навыки рукопашного боя остаются даже перед лицом смертельной опасности. С нетерпением, радостью и с тревогой ожидая ее прихода - вот как сейчас, - ты все равно автоматически готовишься к бою с ней: концентрируешься, расслабляешься, напрягаясь, просчитываешь варианты, как встретить ее, смерть, слева, как встретить ее справа, открыть ли лицо, подманивая ее, или подождать до ответного маневра...

   Красавчик быстро и сильно ударил Данзаса под вздох. Но кулак его встретила мышца - мышца десантника, еще достаточно крепкая, чтобы выдержать хороший удар.

   Генрих усмехнулся, и полукровка усмехнулся тоже, и глядя усмешливо в не менее усмешливые глаза оппонента, той же правой рукой ударил Данзаса кулаком в промежность.

   А вот здесь уже напрягайся - не напрягайся, ничем ты эту штуку не защитишь, Данзас от боли согнулся, на секунду даже забыв, как его зовут.

   - Вот закон, - негромко сказал красавчик-брюнет и вслед своим словам, снизу достал Генриха коленом в подбородок.

   Данзас отпрянул назад и повис на руках у коллег брюнета, слабый и никому не нужный, жалкий и даже собой не любимый.

   - Настоящий закон, дерьмо... - полукровка и 'дерьмо' произнес без эмоций, не обижая, но квалифицируя. Так ведь недолго и вмятину на красивом гусарском лице заработать. Спокойно, Данзас! Позже. Когда будет возможность. А пока остаться живым, и по возможности невредимым. Это сейчас самое главное. - Читай, дерьмо!

   Брюнет ухмыльнулся, достал из кармана тонкой летней куртки красную книжечку, развернул ее, поднес к глазам Данзаса, заключил: - Читай.

   - Майор полиции Бероев Арнольд Илмарович, состоит на службе в главном управлении внутренних дел, - с трудом шевеля губами, прочитал Генрих в удостоверении.

   - Вот так-то, парень. И ваши сепаратистские душонки тряслись и будут трястись при виде настоящих хозяев этой земли. Понял?

   - Значит, все-таки полиция, - хмыкнул Данзас.

   - А ты ждал кого-то другого? - насторожился Бероев.

   - Да, - хмыкнул Генрих, слизнув кровь с верхней губы, - пострашнее.

   - Кого же? - не отставал Бероев.

   - А если подумать, - сказал Данзас с вызовом, - то я ждал, конечно, лорда Байрона. Он обещал забежать сегодня, да видно не забежит уже, - и Генрих вздохнул горестно.

   - Не зли меня, сука, - спокойно сказал Бероев, глядя в рот Данзасу. - Или я убью тебя!

   - За последние дни, - парировал Генрих. - как меня только не убивали...

   После этих слов Данзас снова получил точный и быстрый удар в лицо и отключился, теперь уже надолго.

   Глава 5

   Первым конвоировали Семена. Быстро, ловко, надежно. Пара минут -и он скрылся в чреве райотдела. А вот с Данзасом было сложнее.

   До райотдела нужно было пройти метров пятьдесят и проходившие прохожие невольно бросали взгляды на наручники на руках Данзаса, а потом переводили глаза на его самого и внимательно смотрели ему в лицо, и думали, наверное, неужели такой видный и такой симпатичный мужчина может быть преступником. Что же он совершил, любопытно? Зарезал жену, застав ее с любовником? Ограбил банк? Застрелил ненавистного врага? Отомстил за поруганную честь любовницы, сестры, брата, невесты, жениха, матери, дочери? Любовника? В глазах женщин Генрих читал одобрение, возбуждение, интерес. В глазах мужчин - зависть и уважение. Нет, не уважение - страх. Зависть и страх. Данзасу казалось, что и женщины, и мужчины разглядывали его с ног до головы. Как будто в нынешнее военное время не каждый день водят по городу таких красавцев в наручниках, мать их!