- Как же хочется, прямо сейчас сесть на поезд и уехать вот от этого всего. И прежде всего от печали и тоски. Сколько же раз мне хотелось так и поступить? - ходя по комнате взад и вперёд, - делился с другом своими давними желаниями Данила.
- Так в чём проблема? Ну да, не отвечай, и так понятно. Работа, деньги, время и всё остальное из чего состоят наши дни...
В дверь позвонили. Иван пошёл открывать и через минуту в комнату вместе с ним зашёл Данилин университетский друг Олег. Однокурсницы дали ему ласковое прозвище Олег Милый. Видимо с женской точки зрения он таковым и был. И действительно, его полноватые щёки, часто были покрыты детским румянцем. Данила, про себя, никогда не говоря ему об этом, называл Олега - пупсик. Просто повзрослевший пупсик со щетиной и перегаром.
- О, Данька! Как хорошо, что ты здесь! - сказал Милый, устало падая на диван. - Я тебе долг сейчас верну. - Олег достал из внутреннего кармана портмоне и отсчитав пять купюр протянул ему, - пятьсот баксов. Спасибо, ты меня тогда серьёзно выручил!
Год тому назад Данила только начал работать директором большого музыкального магазина. Осенью, в Сокольниках проходила международная выставка Москва - Музыка, куда он и приехал для покупки инструментов. В павильоне стадионного звука случайно встретились с Олегом. После радостных обниманий и нескольких шотов Black label в баре, одногруппники отправились продолжать вечер в какой-то клуб на Садовой-Триумфальной, где в этот день проходил концерт Лаэртского.... И Данила и Олег были поклонниками весёлого поэтического дара этого исполнителя собственных песен.
Лаэртский буквально ворвался свежим, даже сносящим ветром в унылый штиль постсоветской говёной попсы. В Данилином детстве и старших классах выражение "Пионерская Зорька" - означало исключительно утреннюю и нудную радиопередачу для будущих комсомольцев. И вдруг, в конце 88 года ему подарили кассету, на которой карандашом было коряво выведено - "Пионерская Зорька". Песни, записанные на МК-60, поразили его с первого прослушивания. Во-первых, они были смешные. Во-вторых, былинный стиль повествования многих его стихов был абсолютно необычен и свеж, по сравнению с тем, какие шлягеры крутили по ЦТ. Ненормативная лексика в стихах использовалась не только уместно, но и придавала лёгкий богемный шарм его поэзии. Высокохудожественный скабрёзный цинизм, - Данила сам для себя придумал название для этого стиля песен. Из клуба где Данила и Олег шатаясь вышли в осеннюю московскую ночь. У подъезда стояли два пегих в яблоках коня. Девушка-конюх державшая их за уздцы предложила парням покататься. Последнее, что Данила запомнил этой ночью - бегущую следом за лошадьми их хозяйку требующую остановиться и лошадей, которых они пытались пустить галопом. Пока шла погоня, приятели сидя верхом, во всё горло орали песню про детей и коня -
На глазах у детей съели коня
Злые татары в шапках киргизских,
Средь сучьев из леса сиротливо стучит
По стволам деревянным птица тупая.
Имя ей дятл и стуки его
Заглушают рыдания детских глаз.
Дети хоронят останки коня,
Там лишь кишки и шкура его
Вот в эту весёлую, пьяную ночь, Олег и вымутил у Данилы на какое то очень важное для него дело пятьсот долларов. С тех пор прошло более года и он уже и перестал рассчитывать на возврат долга. И тут такой подарок! Настроение моментально улучшилось!
-Ванька, смотри! Опять дежавю! Везде какие-то знаки - обратился к другу Данила. - Сегодня на новоселье Сильва светанул пятихатку. Через 3 часа Олег принёс мне тоже столько же, причём заметь - такими же купюрами. Ведь он мог принести и полтинники и двадцатки и рубли. Но нет, он принёс франклины. И вообще, я доллары в руках держал месяц назад. Чтобы это значило?
- Это может значить, что ещё не вечер... Ещё не вечер!
- Олег, а для чего тебе тогда деньги нужны были? Что за дело ты проворачивал? Я вообще стараюсь никому в долг не давать, но ты как то убедил меня... А вот в чём не помню.
- Данька, тебе скажу. Ильич знает. Мы с бригадой ломаем валюту у ВДНХ. Вчера хорошо какого-то якута развёл, на пять штукарей и сразу же на поезд и домой.
Данила посмотрел на доллары ещё лежавшие на столе. Представил себе этого жителя Крайнего Севера, прилетевшего в Москву, из Тикси, для того чтобы выполнив культурную программу гостя столицы, через несколько дней улететь в Египет или Турцию. Но тут ему встретился на пути к обменнику милейший человек - Олег Милый. Попадёт ли теперь якут туда, куда он хотел - останется неизвестным.
- Олег, - обратился к нему Данила перебирая в руках доллары. - А ты не боишься ментов? Ведь минимум условка за такой лом светит. Ну или законов Кармы?
-Хуярмы, а не кармы! Ты знаешь, что то чем я занимаюсь это искусство и наука. Прежде чем выйти на улицу, я прочитал двухтомник Станиславского "Работа актёра над собой в творческом процессе переживания" и он уж покруче будет чем этот вредитель Кастанеда, которым мы зачитывались в универе. А психология, гипноз, мимика, моторика людей - я всё изучил! А знаешь, как сильно херачит адреналин, когда "на точке" с лохом работаешь? Я отбросил в сторону всю мораль. Она только жить мешает.
- Похую, так похую. И от того что по хую, совсем похую. Как про того чувака, который храм сжёг. Ведь так, Даня? - обратился к нему Иван.
- Ну да. Равнодушие и цинизм наше всё! Вот видишь, опять дежавю - Данила имел ввиду недавнюю беседу о наказании за содеянное у поджигателя храма и личной ответственности Олега, за то чем он промышлял. Всё и всем безразлично.
Иван подошёл к полке с дисками и выбрав один из них загрузил его в проигрыватель.
-Парни! Пойдём малипуську курнём и я поставлю для нас мозг взрывающий фильм!
На балконе раскурили небольшую папиросу и уже молча вернулись в зал. У этой травы было одно свойство. Если её выкурить больше, чем нужно, то терялся дар речи. Нет, конечно разговаривать можно, но когда перекуривший её открывал рот, чтобы произнести, что-то вероятно очень важное получалась абракадабра. Например хочешь сказать - Смотри! Летят птицы. А получалось - Стри! Редяд пциды.
