У него чесалась спина. Было очень неприятное ощущение, будто сзади появилось что-то лишнее, чужое. Он понял, что крысы отстали, по возникшей вдруг тишине. Они не пищали, их коготки не скрежетали о камни. Сергей не решил, радоваться этому или пугаться. Знал, что самые большие враги крыс здесь - змеи. Но вдруг он услышал звук хлопающих крыльев и догадался - летучие мыши. Присутствие в пещере летучих мышей его обрадовало. Значит, близко выход, но пройдя еще немного, он оказался в очередной зале, без дневного света, но с озером.

   Идти становилось тяжелей с каждой минутой. Он ощущал такую тяжесть на плечах, будто там висел ранец, набитый кирпичами. Он попытался расправить плечи и хлопнул крыльями, порвав майку. Факт, что за спиной не что-то чужое, а его собственные крылья, поверг его в шок. Он сел. Почувствовал себя несчастным, всеми брошенным мальчиком, как когда-то в детстве, когда мать задерживалась на работе, а отец дежурил в части. Он очень устал и проголодался. Достал рыбу, сел на сухое место и принялся есть.

   Память услужливо подсунула самые неприятные воспоминания. Ссора с матерью. Она требовала, чтобы он поступил в институт. Закатила истерику, вдруг рассказала идиотскую историю про гадание и цыганку. Как она не хотела, чтобы он шел служить! Как она боялась армии. Сейчас Сергей сомневался, что история была идиотской. Он себя уже считал идиотом. Где-то в глубине души поселилась крамольная мысль - не выберется отсюда!

   Цыганка. Ему было пять лет. Они с мамой гуляли в парке. Прошло месяца два, как погиб отец. Мама в темном платье с траурным ободком на голове. Сергей с тех пор ненавидит темные одежды и ободки на женщинах. Запомнил. Вокруг - буйное цветение акации, сладкий запах томил даже его, маленького и несмышленого. Он что-то взахлеб рассказывал. Мама смеялась в ответ, кажется, впервые за два месяца. Мамин смех вдохновлял, и Сергей что-то придумывал и накручивал в своем рассказе. Сейчас он точно знал: все врал, лишь бы она не плакала. И вдруг эта тетка в цветастой широкой юбке, кофте с оборками и нашитыми блестяшками. На голове - темно-красный платок, с позвякивающими по краю монетками. Тогда Сергей не понял, что цыганка говорила матери. Он разглядывал тетку. Мать сняла все кольца, вынула из ушей серьги, даже кулончик с шеи сняла. Все отдала цыганке. Та требовала и обручальное кольцо, но тут мать стояла на своем. Сергей запомнил:

   - Нет, это память о муже.

   И еще, ответ цыганки:

   - Не отдашь, красивая, в восемнадцать, в армии, отправится к отцу, - и как исчезла. Вместе со всеми материными украшениями.

   Отец был военным и погиб на учениях. Поэтому мать не разрешила поступать в военное училище. Вот он и встал на дыбы - никуда не пойду учиться! Или армия, или военное училище.

   Он чуть не подавился, вспоминая, как мать ему сказала перед воротами военкомата:

   - Знай, ты - единственное, что держит меня в жизни. Если что с тобой, я не переживу. Моя жизнь в твоих руках.

   У Сергея защемило сердце. Он не имеет права не выжить. Обтерев пальцы о траву, сложил остатки рыбы, завернул в гимнастерку и пошел дальше.

   А память продолжала. Он потрогал пальцем шрамик на лбу. Сейчас почти невидимый. Но тогда мать летела, перепрыгивая через две ступеньки. Он играл с ребятами во дворе и свалился с качелей. Даже не заревел. Она как-то почувствовала. Ничего страшного. Как она теперь? Что с ней будет, если он не выберется? Эти крылья! Может, он умер? Сергей прислонился спиной к холодной влажной стене пещеры. Ущипнул себя за ногу. Больно. Нет, он жив и выберется отсюда. Во что бы то ни стало. Он не имеет права оставить мать, поэтому пусть даже с крыльями, но он вернется!

   ***

   Аглая читала. Она часто брала книги из своей библиотеки. Благодаря "дарам вечности", как она называла приобретенное по наследству имущество, ее библиотека занимала весь соседний дом. У себя же она выделила просторную комнату и назвала ее "читальней". При свете тусклой лампочки Аглая сидела за круглым столом на неудобном стуле с высокой ровной спинкой. В библиотеке все кресла и диван она покрыла белыми льняными чехлами. Вдоль стен высокие стеллажи с древними книгами. На этот раз ей попался учебник о травах.

   Она хлопнула в ладоши, тут же появилась Дина. Черноглазая и разбитная, чуть полноватая красавица пользовалась особой любовью Аглаи. Дина посвящена во все, или почти все тайны шаманки. Именно Дина подбирала слуг, кухарок для Аглаи, она много бывала в городе, ходила на рынок. Знала все городские сплетни. У кого какое состояние, кто кому и сколько должен, кто на ком хочет жениться. И все докладывала хозяйке.

   - А где Зара? - удивилась Аглая.

   - Максимыч заболел, отпросилась. Еду приготовить.

   - Кого этот старый хрыч у нас учит травы собирать? - Спросила Аглая. - Еще помрет, не оставив преемника.

   - Моего сына.

   Аглая кивнула.

   - Иди. Завтра пусть твой сын подойдет. Травку я тут нашла интересную. Может, водится у нас. И вообще, Максимыча пора убирать. Травы заканчиваются, а он не торопится новые поставлять. Крылышки у него, видите ли, болят. Нечего было за внучку вступаться. И в кого она такая нерасторопная?

   - Ты просто ее не любишь. А она тебя боится. Поэтому у нее все валится из рук. Я отпустила ее на неделю. Пусть отдохнет.

   - Ты прислуживать будешь? - Аглая с интересом взглянула на Дину, повернув седую голову.

   - Я и Станислава.

   - Вот имечко-то! И не выговоришь!

   - Стаса, я ее так зову, - Дина сделала шаг к двери.

   - Собирай меня. Пойду с Меченым.

   - Там такой ливень! - Дина вернулась к столу.

   - Да? А здесь не слышно. Тогда скажи, пусть сам идет. Жду с отчетом обоих.

   Дина вышла с легким поклоном. Аглая заложила страницу с заинтересовавшей ее травой и углубилась в чтение.