Таир решил все-таки что-то купить. Он взял кусок вяленого мяса и выбрал круг зрелого сыра, почти сухого. Расплатился, завернул покупки в тряпицу и оправился домой. По дороге зашел к другу отца. Ожидая на крыльце, пока откроют дверь, наблюдал, как провожавшая его девушка металась в поисках укрытия. Таир хотел знать, давно ли за ним следят. Лихорадочно вспоминал, не выдал ли укрытие, где спрятана сестра. Дверь ему не открыли, видимо, в воскресный день весь город толкался на рынке.

   Дома Таир поставил на огонь чайник и из-за штор долго наблюдал за улицей. Он уже жалел, что пооткровенничал с продавцом. Но около дома никто не задерживался и вообще, не ходил. Значит, они ищут его сестру в другом месте. Надеются, что Таир их выведет. Но что он мог спрятать кого-то в собственном доме, под носом Аглаи, не думают. Он так и не понял, что произошло с родителями, но чувствовал - надо уходить. Лучше вернуться позже, когда сестра и чужестранка окажутся в безопасности. Кира подошла сзади.

   - Что ты высматриваешь? - спросила она.

   - Хвост за мной был, на рынке, но к дому не подошли. Уходить бы надо. Ты закройся, я слетаю к Шевину. Дверь никому не открывай. Если что, постарайся прилететь на маяк.

   ***

   Шевин все время что-то делал: утром поливал виноград, в обед строгал доски. Дана заскучала в башне. Кошка спала, набегавшись за ночь по соседним развалинам, книг у Шевина почти не было, а то, что она нашла, прочитано еще в детстве. Дана осторожно выглянула из двери мазанки. Дик, пес Шевина, подскочил, поскуливая, упал и перевернулся на спину, подставляя живот. Дана села на корточки, принялась почесывать пушистое брюшко, в этот момент появился Шевин с охапкой обрезанных виноградных лоз.

   - Что, красавица, скучно одной?

   - Да уж, тоскливо.

   Шевин подтащил к двери деревянное кресло-качалку с потертыми кожаными сиденьем и спинкой.

   - Садись, заячья душа. Если кто будет приближаться, Дик залает, ты шмыгнешь в двери.

   Лицо Даны расплылось в благодарной улыбке, она села в кресло в тени небольшого навеса и раскидистого старого инжира, продолжила ласкать собаку босой ногой. Шевин взглянул на ее ноги и неодобрительно покачал головой.

   - Что? - спросила Дана.

   - Да как ты, думаю, будешь в пещере босая?

   - Кира тоже босая, - ответила Дана.

   - Лапти тебе сплету. Есть у меня береста.

   - Я думала, лапти из липы?

   - Из липы лучше, но есть береста. Налить сока?

   Дана кивнула.

   - Таир из дома обувь принесет, - Дана взяла протянутый бокал.

   - Только не летать! А то знаю я вас, чаек шустрых, чуть что, и в небеса...

   Он налил и себе сока, в большую керамическую кружку с трещиной на ручке, сел рядом на землю, прислонившись спиной к стволу инжира.

   - Откуда она, а?

   - Говорит, отсюда. Плавала на надувном матрасе, начался шторм, и ее выкинуло на остров. Что такое надувной матрас?

   - Надо было и тебе в монастыре учиться. Может, и беды не случилось бы. Видел в монастыре книги, где они нарисованы, видел.

   Внезапно пес подскочил и залаял.

   - Прячься, быстро.

   Дана стремглав скрылась за дверью, но уходить не стала. Она прижалась к стене и прислушалась. Прошелестели складывающиеся крылья.

   - Шевин, с солнцем тебя, - услышала Дана сиплый мужской голос.

   - С солнцем, парень, мы знакомы?

   - Тебя знают все, меня тоже.

   - Я не знаю.

   - Я от Аглаи.

   - А, от Аглаи? И что нужно старухе?

   - Девушки.

   У Даны едва не остановилось сердце. Ей показалось, что незнакомец может услышать ее дыхание. Вжавшись в стену, она застыла.

   - Какие девушки и зачем они старухе? Я слышал, старая карга, гиена порченая, ведет какие-то грязные дела? Это правда, что она приносит человеческие жертвы на Лиловом острове?

   - Я пришел от Аглаи. И ты мне скажешь, где девушки!

   - Да что ты мне вместе с Аглаей? Я и так жалею, что помог ей тогда! Передай своей госпоже, если узнаю что, ей несдобровать!

   Гость рассмеялся каким-то кашляющим, натужным смехом.

   - Ты забываешься, Шевин.

   Дана услышала непонятный шорох, а потом звук удара о землю. Не выдержав, чуть отодвинула занавеску и взглянула в щелку. Гость, огромного роста мужчина, растянулся на земле, крылья раскинуты в стороны, в одной руке палка, ноги слегка задраны вверх: вокруг щиколоток обмотана веревка. Шевин стоял, высоко подняв руку с концом той самой веревки.

   - Осторожнее, пришедший от Аглаи, шакал голодный, - Шевин подошел ближе, наклонился почти к лицу мужчины, - не забывайся. Передай Аглае - ко мне вам лучше не соваться!

   Дана проскользнула за печь. Она не могла унять дрожь. Пройдя в маяк, она села на маты и вспомнила, как вечером хохотала над рассказами Шевина, подумала, что это могла быть инсценировка, пес тогда все время ворчал. Может, приспешники Аглаи рыскали рядом, а нападать не стали потому, что здесь только она? Откуда они знают про Киру? Та утверждала, что ее не заметили. И вообще, можно ли от них спрятаться? Она уже не верила Шевину, даже в брате засомневалась - почему он ее оставил здесь?