Последнее обстоятельство действительно не слабо меня озадачивало. Они что, решили ловить меня на живца, а роль жертвы, согласно древним легендам, отводилась юной и непременно прекрасной деве? Да нет, такого просто не может быть.

Это же полный бред. Мы ведь современные люди — даже если некоторые только наполовину, а всякие там жертвоприношения — это пережитки далёкого прошлого, которым не место в нашем мире. И всё же я никак не могла понять, почему на меня до сих пор не объявили охоту. Вот же она я, вся такая красивая и безумно одинокая. Толпе мужиков ничего не стоит растерзать меня на кусочки, или, по крайней мере, попытаться сделать это. Так чего же они медлят? Мне ведь тоже хочется повеселиться.

Ситуацию прояснила Дафна.

Утром третьего дня я выбралась на берег и затаилась в высокой траве, ожидая ведьму с сухой одеждой. Старушка запаздывала, что на неё было совсем не похоже. Дафна вообще обладала беспокойным характером, ко всему прочему она считала себя ответственной за меня, потому что именно по её просьбе я ввязалась в эту авантюру.

Уже начав волноваться, я наконец услышала её крадущиеся шаги, а вскоре предо мной предстала весьма довольная ведьма, и даже предрассветный сумрак не скрывал улыбку на её лице.

— Ты чего такая весёлая? — спросила я, обтираясь куском полотна. — Неужели моя задумка наконец принесла свои плоды и любители дармовщины решили держаться от этого озера подальше?

— Ну что ты, Эфочка, дорогая, всё гораздо лучше, чем мы с тобой могли представить, — с восторгом в голосе выдала Дафна.

— И что же может быть лучше? — осторожно осведомилась я, подозревая некий подвох в словах ведьмы.

Дафна похлопала себя ладошкой по бедру, и до моего слуха донёсся звон монет. Уж этот звук я не спутаю ни с чем. Определённо, у ведьмы на поясе висел кошель, доверху заполненный наличностью. Моя подозрительность усилилась в разы и я, слегка пришепётывая, спросила:

— Сшшшто ты сссзадумала, ссстарая? Сссобираешшшьссся меня продать?

Мгновение спустя, я осознала, что моё предположение являлось в корне не верным, а потому оскорбительным, но было уже поздно. Дафна успела принять обиженный вид.

— Да что бы ты понимала в ведении дел, пакость мелкая, — окрысилась ведьма и зыркнула чёрными глазищами так, что я почувствовала непреодолимое желание принести свои извинения вот прямо сейчас, то есть немедленно.

— Прости, не подумала, — покаялась я и не удержалась, выказав ей свои обиды: — А чего это мелкая?

— То есть, против пакости ты ничего не имеешь? — нахально ухмыльнулась Дафна.

На моё счастье, она не умела долго сердиться.

— Ладно, — я постаралась состроить безразличную мину, — выкладывай, что ты там придумала на этот раз?

— Ничего особенного, — скромно потупилась ведьма. Ещё бы ножкой шаркнула, непризнанный гений авантюризма. — Всего лишь решила брать плату с желающих посмотреть на моего ручного монстра. — И пока я буквально обалдевала от услышанного, по-другому и не скажешь, она продолжила посвящать меня в свои грандиозные планы по быстрому обогащению: — Вся прелесть в том, что нам не придётся ни на что тратиться. Правда пришлось взять в долю тех самых рыбаков, от которых мы поначалу планировали избавиться. Как ни крути, а кто-то же должен следить за порядком и собирать плату со зрителей. Не самой же мне этим заниматься.

Я сперва нахмурилась, а потом просветлела лицом, придумав пусть небольшую, но сладкую месть одной не в меру предприимчивой ведьме за то, что вздумала на мне наживаться без спросу.

— Ну, если вопрос о защите твоих угодий больше не стоит, я, пожалуй, отправлюсь в столицу. А то в последнее время я сильно поистратилась, не помешало бы заключить новый контракт.

Намёк был более чем прозрачен. Вот и Дафна мгновенно поняла, что я имею в виду.

— Да выплачу я тебе твою долю, — произнесла она ворчливо. И не успела я мысленно похвалить себя за сообразительность, как она добавила: — Но только четверть от общей суммы, не больше.

— Половину, — не удержалась и начала торговаться я.

— Да ты же без ножа меня режешь, — запричитала было Дафна, но тут же понизила голос и предложила: — Треть. — Однако, видя, что я собираюсь возражать, глянула на меня очень строго, как умеет только она, и напомнила об очевидном: — Еда и ночлег бесплатно.

— А в качестве еды ты подразумеваешь лягушек? — осведомилась я с самым невинным видом.

— А чем они плохи? — пожала плечами Дафна. — До сих пор ты не жаловалась и трескала этих земноводных за милую душу. Вон какую тушу наела, то и гляди начнёшь линять, а это, как ни крути, потеря денег. Ты же не сможешь выступать на публике в эти дни.

— Зато после линьки я предстану перед восхищёнными зрителями во всём своём великолепии, настолько грозной и величественной, что ты сможешь смело увеличить плату процентов на двадцать, как минимум.

— Я сказала, треть, — поджала губы Дафна, и было видно, что отступать она не намерена.

Вот ведь вредная старуха. И зачем ей столько денег?

Слова Дафны оказались пророческими. Должна признать, ведьма редко ошибается в своих предсказаниях. Если подумать, то я вообще такого не помню. Потому и поселилась она подальше от людей, чтобы не страдать каждый раз за правду. Предсказания они ведь бывают разными. Случаются и такие, что лучше бы и не знать.

Вот и меня угораздило попасть под раздачу: тело зудит так, что мочи нет терпеть, глаза болят, клыки ломит, хотя они тут совсем ни при чём, я ведь только шкурку собралась менять. А ещё пропал аппетит, но при этом голод остался. Просто организм наотрез отказался принимать ту пищу, что подсовывала мне заботливая Дафна. Дошло до смешного — она собственноручно отлавливала для меня самых жирных лягушек и пыталась впихнуть их в змеиную пасть. А меня выворачивало от одного их вида, на что ведьма многозначительно хмыкала, как это умеет только она.

Одна радость — озеро под боком. Только окунувшись в его прохладные воды я ненадолго обретала покой. Правда лягушки совсем обнаглели, когда поняли, что я не собираюсь на них охотиться. Вот ведь вредные твари. Так и норовили заскочить мне на спину. Или у змей всё тело сплошной хвост? С этим я ещё не разобралась, не до того было.

Эти три дня довели меня до того, что я почти дала себе слово сесть на диету, чтобы больше не расти. Слава Всемилостивой, до крайности дело не дошло, потому что на рассвете четвёртого дня я сбросила старую шкурку, как поношенный чулок, и наконец вздохнула свободно. Красота.

Сильное гибкое тело стремительно вошло в воду. И первым делом я решила проредить поголовье лягушек. Аппетит появился зверский, ну и натура моя требовала отмщения. Без этого никак.

Надо было видеть глаза Дафны, когда она увидела меня, выползающей из воды. Честное слово, в этот момент её радужки отливали золотым блеском. Уверена, теперь цена на билеты возрастёт вдвое.

Весь день я отсыпалась, а ночью снова принялась за дело. Глупо отказываться от лёгких денег, когда они сами так и просятся в руки. При этом я ничем не рискую. Люди ко мне привыкли и осмелели до того, что стали высовываться из-за кустов. Никакой враждебности с их стороны я не ощущала. Ну чисто дети, поверили ведьме на слово и теперь ничего не боятся. Самые смелые даже отваживались приближаться к берегу, а стоило мне повернуть в их сторону, с визгом уносились прочь.

Я старалась держать дистанцию, хоть порой бывало сложно остановиться. Случалось я заигрывалась, и спохватывалась в последний момент, когда тело уже готово было выпрыгнуть из воды, чтобы схватить какого-нибудь наглеца за ноги и утащить под воду.

В общем, людям было весело, а я училась владеть собой. С какой стороны не посмотри, всё польза.

Однако, этой ночью что-то пошло не так. И как часто говорится — ничто не предвещало неприятностей. Погода была тёплой, водичка ласковой, небо звёздным. Судя по гулу голосов, народу собралось больше обычного. И всё же внутри меня поселилось беспокойство.