Чопек пожал плечами и сказал, что, наверное, так и есть.

– Погоди-ка, – произнес Торек. – Как закончили таскать, мне по реквизиту позвонили. Сейчас…

Он вынул из кармана мобильный телефон. Аппарат был миниатюрный, не чета нынешним "лопатам" размером с ладонь, а кнопки и вовсе крохотные. Бран только диву давался, как Торек своими пальцами умудрялся не нажимать по три штуки разом.

– Вот, – сказал Торек. – Входящий в девять тридцать две.

– А Шонна когда поднялась к Айрике? – спросил Бран.

– Ну, как докурила, – ответил Чопек, для определенности основательно почесав в затылке. – Я на время не смотрел, но можно попробовать у тех двух полицейских спросить. Они ведь в коридоре торчали и видели, как Шонна ушла.

Сам Чопек, по его словам, тоже ушел, но не наверх, а вниз, на склад. Механик вчера вечером закончил мастерить хитроумные крепления, которым предстояло надежно удержать каннибала на месте, не попадая при этом в кадр, и решил, пока есть время, еще раз всё перепроверить. Проходил ли кто-нибудь в этот момент по лестнице, Чопек не заметил. Убедившись, что крепления выдержат даже бешенного мамонта, он сел на тележку и стал ждать, когда придет Торек. Вместо него прибежала Шонна.

– Говорит, дверь заперта и никто не отзывается, – рассказывал Чопек. – Шонна всё вокруг обежала, нигде ее не нашла и запаниковала. Ну, в общем, с нашими новыми артистами оно и не мудрено. Вроде всё у нас было продумано, а на душе всё равно кошки скреблись.

– Пессимист, – тихо проворчал Торек.

Чопек согласился, что да, есть немного. Ровно настолько, чтобы заразиться тревогой Шонны и подняться с ней к Айрике.

– Ну, я открыл дверь и увидел… – Чопек вздохнул. – Ну, в общем, то, что увидел.

– Ясно. Дверь, как я понимаю, была заперта…

– Да какое там заперта, господин Бран, – Чопек махнул рукой. – Так, баловство одно. В войну я такие замочки канцелярской скрепкой открывал… Нет, вы не подумайте чего, я не мародер какой-нибудь. Ну, самую малость. У меня ведь семья, да еще беженцы приблудились. Тут уж, простите, не до изящных манер было. Пошел по соседям.

– Понимаю, – сказал Бран. – Значит, вы с вашим опытом быстро справились с замком. Кстати, вы, опять же с вашим опытом, не заметили ничего подозрительного?

Чопек подумал, не прибегая к помощи затылка, потом пожал плечами.

– Да вроде нет, – произнес он. – Не похоже, чтобы замок вскрывали до меня, если вы об этом. Что еще вам сказать? Дверь была заперта изнутри, если это важно.

– Очень важно, – сказал Бран. – Спасибо. А как вы это определили?

– Так там ключ в замке торчал и я его на ту сторону вытолкнул, – спокойно пояснил Чопек. – Так часто делают, чтобы снаружи не открыть было. Иногда помогает. Я ключ сразу поднял и потом господину директору лично в руки отдал. Что, не стоило его трогать?

– Не стоило, – сказал Бран. – Но что сделано то сделано.

– Вот он, – произнес Торек, вынимая из кармана маленький медный ключик.

Кольцо ключа он аккуратно обернул фантиком от карамельки. Бран забрал ключ и спрятал его во внутренний карман. На отпечатки пальцев он не рассчитывал – как сказал Торек, все про них были уже наслышаны – но сам по себе ключ в замке вполне укладывался в ту схему, что сложилась в голове детектива. Так сказать, еще один элемент мозаики.

На этом, правда, приток элементов иссяк. После того, как было обнаружено тело, началась такая суета, что кто где тогда был – ни Чопек, ни Торек толком вспомнить не брались. У кабинета покойной Айрики побывали практически все, начиная с директора, которого первым делом позвал Чопек, и заканчивая актрисами, которых вообще никто не звал. Единственным исключением оказалась полиция. Те стояли на посту, это подтвердил Торек.

– Я первым делом проверил, на месте ли мои каннибалы, – сказал он Брану. – А потом сразу позвонил тебе.

Детектив кивнул. Его мозг тем временем привычно раскладывал детали по местам. Чтобы обежать весь третий этаж Шонне потребовалось бы минут десять. Максимум, пятнадцать. Плюс какое-то время Шонна потратила, пытаясь достучаться до Айрики.

В принципе, даже один Фальк за это время успел бы и разделать жертву, и на месте перекусить, но это только в том случае, если он сразу же освободился. Или его кто-то освободил. Бран всерьез обдумал эту мысль и решил оставить ее на тот случай, если у него не останется других подозреваемых.

В тот момент детектив посчитал подобный случай крайне маловероятным. Один подозреваемый у него уже был, причем настолько твердый подозреваемый, что ровно на секунду Брану показалось, что он уже раскрыл дело. Тем не менее, один важный вопрос еще оставался без ответа, а опыт детектива гласил, что пока есть хотя бы одна неясность, дело нельзя считать завершенным.

– Ладно, – сказал Бран. – Остался последний вопрос. У кого был мотив убить Айрику? Если не считать каннибалов.

Если не считать Фальков, то таковых ни Торек, ни Чопек не знали. Да, всеобщей любовью Айрика не пользовалась, должность такая, но чтоб убить…

– Что ж, – сказал Бран. – Придется поговорить с теми, с кем она работала. Торек, где твои девицы прячутся?

Торек указал на коридор.

– В гримерке. Они тебя ждут. Если не разбежались, конечно, но я вообще-то всех предупредил, что кто сбежит – буду считать пособником каннибалов.

– Отлично. Тогда я пойду к ним, а ты, Торек, позвони в пятьдесят первый участок и попробуй достучаться до капитана Стромбека. Обрисуй ситуацию и попроси его приехать лично. Сошлись на меня, это его подстегнет.

На последних словах Бран криво усмехнулся.

На двери висела табличка "Гримерная". Бран постучал. Два женских голоса почти хором разрешили ему войти. Бран вошел.

Гримерная была рассчитана человек на двадцать, если, конечно, хорошенько потесниться. Слева и справа вдоль стен выстроились столики с зеркалами и кресла перед ними. Последние стояли буквально подлокотник к подлокотнику. Трем актрисам, что обосновались там этим утром, было, конечно, посвободнее.

Слева, во втором кресле, сидела стройная брюнетка в длинном платье цвета мокрого асфальта. При виде гостя она нахмурилась. Точнее, нахмурилась она при виде его темно-коричневого плаща. Ее плащ из черной кожи висел на высокой спинке кресла, едва-едва не касаясь пола.

Еще одна актриса стояла у окна. Спортивного вида, с короткими каштановыми волосами, она была на целую голову ниже детектива даже на каблуках. На плечах актрисы был накинут плащ из темно-коричневой кожи. Из-под плаща выглядывали ярко-голубая блузка и джинсы с широким ремнем. Несмотря на дождь и слякоть на улице, джинсы были идеально белые.

Справа в углу забилась в кресло худенькая девушка в тонкой серой блузке и таких же штанах. Ее вьющиеся волосы были выкрашены в ярко-синий цвет. Это плюс небесно-голубые глаза, малость крупноватые для такого лица, делали ее похожей на инопланетянку. "Инопланетянку" била нервная дрожь. Когда Бран вошел, она вздрогнула, а в ответ на его приветствие выдала нечто вроде:

– Здрасти, ужас-ужас!

Бран решил не принимать это на свой счет. Спортивная девица у окна сказала: "здравствуйте". Брюнетка лишь холодно кивнула.

– Меня зовут Бран, – сказал детектив. – Я расследую убийство Айрики.

– Так вы тот самый полицейский, о котором говорил Торек? – спросила актриса в коричневом плаще.

– Не знала, что плащей теперь берут в полицию, – сказала брюнетка.

Ее холодный взгляд пробуравил детектива насквозь. Разве что к двери не пришпилил как жука.

– Я не полицейский, – ответил Бран. – Частный детектив. Меня нанял Торек. Полиция тоже скоро будет, но ваш работодатель поставил на меня.

– Намек понят, – сказала брюнетка.

– Тогда давайте знакомиться, – предложил Бран. – Вы, должно быть, Эллада?

– Да, – брюнетка кивнула.

– Шонна?

Актриса в коричневом плаще подняла правую руку. Прямо как школьница на перекличке в классе.