Слава кивнула.
- Отрежь мне ещё кусочек. Кстати, я забыла, у меня сегодня деловая встреча. Подвезёшь?
- В субботу? Серьёзно? - хмыкнул Паша.
- К сожалению.
После завтрака Слава села за перевод, а он перебирал записи, притулившись к ней. Через полчаса она оторвалась от работы, накрутила на палец прядь его волос. Он внимательно смотрел на неё.
- Что, Веснушкин?
- Я подумал, мы всё время заняты - и так редко бываем вдвоём.
- Вчера только в театр ходили, забыл? - она поцеловала его в нос.
Этот чудесный нос с маленькой горбинкой, щедро усыпанный веснушками. Как бы она жила без него?
- Вчера - да. А до этого мы неделю виделись лишь по утрам.
- Ты прав. Но завтра мы должны идти на семейный ужин. Эдичка настаивает.
- Твой дядя умеет убеждать, - вздохнул Паша. - Он даже потеплел ко мне, несмотря на всё презрение.
- К сожалению или к счастью, ему есть с кем сравнивать. Кумир рухнул с пьедестала, понимаешь?
Они никогда не говорили о Дэнни, но он всё равно периодически мелькал в их разговорах.
- Твой отец придёт? - спросила Слава.
- Не знаю. Но меня радует, что мы помирились, хотя близкими так и не стали. А мать так и продолжает сходить с ума.
Слава вздохнула.
- Тебе помочь с переводом?
- Да, ты знаешь, здесь есть пара заковыристых фразочек...
Паша взял Славу за руку.
- Может быть, перенесёшь встречу?
Она продолжала изучать его лицо.
- Ради вас - что угодно.
Через три часа, отобедав в любимом ресторанчике, они мчались в парк развлечений. Сначала Слава упиралась, но Паша настоял на своём.
- Ты обещала!
Это был аргумент года. На высоченных каруселях Слава не каталась с детства, и теперь к ней вернулось забытое чувство восторга - и дикого страха. Она услышала восторженный визг Паши, который сидел позади неё, и вдруг подумала о Дэнни. Слава видела его не так давно; они поговорили, как чужие друг другу люди. Куда только делось всё союзничество. Может быть, его и не было никогда? Может быть, союзничество - это Паша, бродящий по музею целый день ради неё? Или она сама, смотрящая с ним его любимые современные фильмы? Которые, кстати говоря, оказались очень неплохи.
- Вышла за Пашу? - спросил у неё Дэнни.
Так запросто, на "ты". Аристократические манеры исчезли в раз. Она кивнула.
- Ради него ты смогла поступиться своими принципами.
Слава улыбнулась.
- С Пашей этого не нужно. С ним я могу быть собой.
Дэнни, скорее всего, окрестил их повёрнутыми. Но теперь это было неважно. Слава заметила, что у него на руке не было кольца - и он ничего не сказал о себе...
- А пойдём на колесо обозрения? - они только сошли с карусели, и у Славы слегка кружилась голова.
Она заметила лукавый блеск в Пашиных глазах.
- Нет. Нет!
Но он уже тянул её к колесу.
- Я боюсь. Пашенька, не надо. Веснушкин! Аглая Петровна! Хватит!
- Со мной тебе нечего бояться.
- Действительно. Только не говори, что у тебя припасён парашют.
- Всё будет отлично, - когда он делал страшные глаза, ей хотелось расхохотаться, поцеловать и ударить его одновременно.
Вместо этого Слава разрешила затащить себя на колесо. Всё действительно прошло неплохо, если учесть, что её потряхивало всю дорогу и она сидела, крепко вжавшись в Пашу. Он хихикал.
Потом они ели мороженое - и хихикали вместе.
"Если бы не Дэнни, если бы не ссора, я бы добровольно отказалась от своего главного счастья".
- Славочка, - Паша поцеловал её.
Его губы были испачканы в мороженом.
- Веснушкин, - ответила она нежно.
Он всегда был бесконечная нежность, хрупкость - и сила.
- Я просто хочу, чтобы ты была рядом. И больше ничего, - прошептал он.
- И даже в ту ночь, когда ты стал целовать мои коленки, ты больше ничего не хотел? - слукавила она.
- Слава! Я готов зацеловать тебя всю, но это неважно. Важно, чтобы ты была здесь...
Они стояли какое-то время, вжавшись друг в друга, и молчали.
- Пойдём домой, - наконец произнесла она. - Я устала. Знаешь, сегодня замечательный день.
Паша взъерошил её короткие волосы.
