- Прошу вас, - если бы его не удерживала Сила, Уозил, наверное, упал на колени, - прошу вас, леди Рейлин, пощадите мирных жителей.

Лицо Рей скривилось, черты словно заострились, а глаза потемнели, став почти черными, в них вспыхнуло на мгновение желтое пламя и тут же погасло. Рейлин вскинула руку, и Уоизил страшно закричал, сраженный молниями, сорвавшимися с пальцев девушки. Сила бурлила вокруг нее, Тьма танцевала победный танец жестокост. Хрустнули шейные позвонки Баккера. Два тела рухнули к ногам Рей. Повисла тишина. Рей чувствовала ужас и шок всех собравшихся, слышала все их мысли, видела наперед все их замыслы. Злость, боль, гнев давали ей Силу, обостряли ее восприятие.

- Огонь, - негромко скомандовала девушка.

***

Столица полыхала, в воздухе еще проносились СИДки, где-то слышались отдельные бластерные выстрелы, вдали виднелись столбы дыма, что-то надрывно визжало и угрожающе грохотало. Совсем рядом раздались приглушенные рыдания.

- Леди, прошу вас, - к ней тянула руки какая-то женщина.

Точным движением меча Рей снесла ей голову и пошла дальше. Ее преследовал запах гари и крови, удушливый запах горящей плоти. И шел дождь, туша пожары, вокруг хлюпала грязь и вода. Всего за несколько часов Ханна-сити и цветущие окрестности превратились в руины и пепел. Рей была довольна. Гнев внутри постепенно утихал, оставляя удовлетворение и…опустошение. Где-то рыдал ребенок, кто-то кричал, то был крик ярости и боли. Рей лишь передернула плечами. Пора убираться с этой планеты. Чандрилаинцы навсегда запомнят ее и никогда больше не посмеют перечить Первому ордену. Ее задача выполнена, пусть и так. На пути ей попался труп мужчины, обнимающего младенца. Рей вздрогнула, голова ребенка была вывернута под неестественным углом, голубые глаза уставились прямо в неприютное небо. Девушку затошнило, она поспешила отвернуться и продолжила свой путь. Но картинка все еще стояла перед глазами. Рей глубоко задышала, стараясь изгнать этот образ смерти из головы, но в нос ворвался вездесущий запах гари. Он еще долго будет преследовать ее. «Ипсилон» гостеприимно спустил трап, возле которого ее ожидал почетный эскорт из двух штурмовиков. Рей ускорила шаг, но в последний миг обернулась, как раз вовремя, чтобы остановить летящий в нее камень.

- Палач! – заорал какой-то мужчина, его лицо было в крови.

Рей вздрогнула. Раздался выстрел, мужчина упал на землю, сраженный точным выстрелом. Девушка застыла, глядя на труп. Вдали что-то взорвалось, ударная волна докатилась до нее, взметнув волосы, ударив в грудь, выбив воздух из легких. Рейлин поджала губы, проходя мимо штурмовиков, процедила:

- В следующий раз за такую реакцию лишитесь головы, солдат!

Белые фигуры вытянулись в струнку

Рей поднялась по трапу в шаттл.

========== Ошибка ==========

You want a revelation,

You wanna get right

But it’s a conversation,

I just can’t have tonight

You want a revelation

Some kind of resolution

You want a revelation

Florence And The Machine, “No Light, No Light”

Тьма.

Густая, вязкая, плотная. Чернильная тьма ночной комнаты без окон. Тьма беззвездной пасмурной ночи. Тьма вокруг. Тьма в ней.

Она плыла во Тьме, не чувствуя своего тела, словно обратилась в ничто. Стала частью этой тьмы. Она шла по дороге, сотканной из тьмы, что тянула к ней свои щупальца, не радуясь и не печалясь, просто готовясь принять в свои объятия. Она уходила все дальше, в пустоту, в ничто. Туда, где нет ничего. И это было правильно. Она не чувствовала ни боли, ни сожаления. Она просто шла по дороге. Покой. Ни страсти, ни силы, ни мощи.

Покой? И он ушел.

Пустота. Чернильная пустота. И лишь дорога под ее ногами, уводящая все дальше.

- Рей!

Голос. Он был так далеко, за гранью тьмы. Он рассекал ее, подобно лучу светового меча. Голос заставил ее споткнуться, а щупальца тьмы недовольно дрогнуть.

- Рей! Пожалуйста!

Она нахмурилась. Голос заставлял тьму вокруг дрожать, вибрировать. И это причиняло боль. Словно тысячи острых иголочек забегали по коже. Она передернула плечами, заставляя это наваждение исчезнуть. Она должна идти. Во тьму. В пустоту.

- Рей! Прошу тебя…Рей…

Отчаяние в голосе вынудило остановиться. И боль, что сквозила в нем, не позволяла двигаться дальше. Что-то дрогнуло в груди, заставляя задрожать всем телом. Заставляя тьму вокруг приобретать более четкие очертания.

- Рей…не уходи…

Дорога дрожала перед глазами, двоилась и плыла куда-то, и она сама уплывала вместе с ней.

- Рей…

Она зажмурилась, закрыла уши руками. Голос должен исчезнуть. Тьма должна вернуться. Она должна уйти.

Но было уже поздно. Голос звал, он держал ее, не позволял исчезнуть, превратиться в ничто, в пустоту.

И другой голос. Сильный, звонкий, отчаянный, в котором сплелись слезы и боль.

- Ты обещала! Обещала, что вернешься! Ты обещала мне!

Голова взорвалась чудовищной болью, тьма раскололась на тысячу кусочков, что ранили ее острыми гранями. По телу разлилась слабость, не позволяющая пошевелиться. Глаза резанул яркий свет. В уши ворвался писк приборов, какие-то невнятные постукивания, шорох и звон. Кожа обрела вдруг болезненную чувствительность. Воздух на вкус был приторно-сладким. Нос щекотал запах бакты. И Рей затошнило от него.

- Мама!

На грудь плюхнулось что-то тяжелое, выбившее воздух из легких, тело отозвалось звенящей болью. Но руки мгновенно сомкнулись, обнимая плачущую дочь.

- Тише, - едва слышно прошептала Рей, - тише, Звездочка. Я здесь. Я рядом.

Больничная рубашка промокла на груди. В поле зрения показалось лицо Кайло, он осунулся, под глазами залегли тени. Если бы Рей могла укоризненно покачать головой, она бы это сделала.

«Мог бы и не приводить сюда Ши».

«Ты полагаешь, я сумел бы ее остановить?»

Рей прикрыла глаза. Прикосновение к Силе, как и любое физическое движение, причиняло боль. Виски ныли, комната перед глазами двоилась и плыла. Свет в медотсеке был слишком ярок.

- Ты обещала, что вернешься! – Шинейд вполне ощутимо ударила ее маленьким кулачком в грудь, заставив охнуть от боли.

- Ши, - строгий окрик Кайло заставил девочку вздрогнуть и сжаться.

Рей послала мужчине яростный взгляд.

- Ши, - уже мягче повторил Рен, - хоть мама теперь с нами, но она болеет. Будь, пожалуйста, мягче.

- Прости меня, мамочка! – Ши снова ударилась в слезы.

Все, что могла сделать растерянная Рей, это прижимать дочь к себе, гладить по непослушным волосам, да шептать какие-то успокаивающие глупости. Ей бы усыпить сейчас дочь, но любое прикосновение к Силе приносило боль, электрическим током ударяющей по чувствительным нервным окончаниям. Казалось, что все тело и разум превратились в сплошной оголенный нерв, обожженную поверхность, не защищенную ничем. Все окружающее воспринималось болезненно четко, от этого кружилась голова. И неумолимо тянуло в сон, чтобы только скрыться от собственных чувств.

В какой-то момент она, должно быть, задремала, потому что когда очнулась, Шинейд и Кайло сидели на кушетке в стороне и о чем-то мирно разговаривали. Рей моргнула раз, другой. Открывшаяся ей картинка была прекрасной. Кайло что-то рассказывал дочери, его лицо выражало любовь и нежность, преданность, он, словно чувствительная антенна, был весь направлен на Шинейд, улавливая малейшие изменения в ее настроении. Дочь доверчиво смотрела на отца, подавшись вперед, подперев кулачками подбородок, Шинейд заворожено слушала Кайло. Тянущее, болезненно чувство разлилось в груди. Удивление, тоска и толика ревности. Но вместе с тем невероятное тепло. Кайло и Шинейд были словно два кусочка паззла, так идеально подходящие друг другу. Рей вдруг стало стыдно, что она разлучила их, разделила. Не дала даже крохотного шанса быть вместе. И сама себя загнала в ловушку, из которой нет выхода, чтобы она там ни придумывала, какие бы интриги ни плела. Рей прерывисто вздохнула, Кайло повернул голову в ее сторону, их взгляды встретились. И Рей поспешно закрыла глаза. Но не уснула.