- Сука, - кивнула девушка, она и гораздо худшие ругательства снесла бы безропотно.

- Ты жить-то сможешь с этим всем? Он ведь доверял тебе. Он любил тебя. Ты была для него целым миром.

Каждая фраза Кардо заставляла девушку сжиматься, она изо всех сил сдерживала слезы. Она не должна плакать. Она не будет жалкой. Она вынесет все это, пройдет с гордо поднятой головой. Рей надменно вскинула подбородок.

- Ты даже не представляешь, как я счастливо буду жить, Кардо, - процедила из последних сил, прожигая парня взглядом.

Кардо дико посмотрел на нее, потом ухмыльнулся и вдруг развязно подмигнул ей:

- Ну после такого дня и забыться не грех, а, Рей? - он что-то быстро опустил ей в карман куртки и пошел прочь.

Рей быстро скользнула в квартиру, заперла дверь на все замки и без сил опустилась на пол. Отшвырнула от себя конверт и сжалась, обняв колени руками, невидящим взглядом смотрела в пустоту, ей все казалось, что, может быть, это дурной сон. Быть может, вот сейчас из комнаты выйдет Бен и вскинет брови недоуменно, поднимет ее на руки, назовет принцессой и спросит, что случилось. Он прогонит все ее страхи, решит все ее проблемы, убаюкает своим голосом, будет говорить какую-нибудь чушь, а она уснет.

Рей вытащила из кармана пакетик, в котором была ампула. Присмотревшись, Рей прочитала надпись: фентанил. Наркотическое обезболивающее и популярный в последнее время наркотик, партии которого из Мексики становились все крупнее. Рей вертела в руках прохладное стекло, рассматривала надпись то так, то эдак, кусала губы. Что ж, это выход: забыться. Она быстро поднялась, отыскала в домашней аптечке шприц, набрала прозрачную жидкость. И снова долго смотрела на шприц, не решаясь. В конце концов, она всегда была ярой противницей любого вида наркоты. Примерилась к локтевому сгибу, но поняла, что в вену фентанил ввести не сумеет. Разозлившись, всадила иголку в бедро, охнула, закусила губу и медленно нажала на поршень. А потом улеглась на диван. Потолок кружился перед ее широко распахнутыми глазами, все тело стало мягким и расслабленным, таким податливым, словно пластилин, Рей уплывала на теплых волнах куда-то далеко-далеко, где не было той страшной боли, что терзала ее сердце, с которой ей теперь жить. Все это стало вдруг неважно, Рей блаженно улыбнулась, проваливаясь в глубокий сон.

Ее разбудила настойчивая трель телефона, звук ввинчивался в сонный мозг, не давая провалиться обратно в бездну небытия.

- Бен, - пробормотала Рей, утыкаясь в подушку, вдыхая едва различимый запах шампуня Соло и проснулась.

Боль, сжавшая сердце, была такой острой, реальной, что девушка невольно всхлипнула, охнула, задержав дыхание, чтобы только прошел этот мучительный спазм. И не сразу поняла, что болит и низ живота, словно бы месячные начались до срока, между ног было мокро. Рей опустила взгляд, чувствуя ужасную тяжесть во всем теле, и сразу поняла: что-то было не так, крови было слишком много. Она пропитывала ее джинсы, покрывало, разливаясь уродливым пятном по обивке. Девушку затошнило. Телефон замолчал, а потом зазвонил снова. Не глядя, Рей приняла звонок.

- Рей! – ворвался в ухо голос Киры, - ох, Рей! – сестра плакала, - мне мама рассказала, что ты…что Бен…Рей, тебе не следовало…Ты там? Рей? Ответь!

- Мне очень плохо, Кира, - прошептала девушка, глядя в потолок, который больше не кружился, но приближался к ней, словно собирался раздавить.

- Я сейчас приеду. Ты только не уходи никуда!

Рей грустно усмехнулась, во всем теле была такая слабость, что девушка не уверена была, что найдет в себе силы, чтобы встать с дивана, не говоря уже о том, чтобы куда-то идти. Да и куда ей теперь идти?

Ей нет места в доме родителей, да и в этой квартире она остаться не сможет. Все здесь напоминало о Бене, дышало им, а Рей нужно было забыть, потому что если она не сделает этого – не вытравит все воспоминания, - она сойдет с ума. Ей хотелось плакать, так отчаянно хотелось расплакаться, но слез не было. Даже этого она была лишена.

Кира примчалась через полчаса, в ужасе подхватила бледную сестру, отвезла ее в больницу. И вместе с ней слушала вердикт о самопроизвольном прерывании беременности.

- Мне очень жаль, мисс Платт, - молодой и мрачный доктор только головой покачал, - вы сами сообщите отцу ребенка?

Рей вздрогнула.

Ребенка. Ребенка. Ребенка.

- Мисс Платт?

- Да, - произнесла, не совсем понимая, что говорит, - он сейчас в отъезде, - зачем-то лгала.

В этой лжи не было никакого смысла, ведь этому милому и слишком серьезному для его лет врачу все равно, хоть бы у ее ребенка и вовсе не было никакого отца. Ребенок. Ее и Бена.

Рей провела пальцем по животу и отдернула руку, словно обжегшись. Какая ирония: Кире ее ребенок не был нужен, а Рей о своем даже не знала. А ведь она оставила бы его, у нее просто рука бы не поднялась убить дитя Бена. Девушка спрятала лицо в ладонях.

- Рей, ты как? – вошедшая Кира присела прямо на кровать, обняла сестру за плечи.

У Киры были холодные руки, она пахла чем-то свежим и невинным, юным и беззаботным, явно очень дорогим. А Рей все еще чувствовала металлический привкус крови на губах, низ живота тянуло, и очень хотелось домой. Только где он теперь, ее дом?

- Мне так жаль, - произнесла Кира куда-то ей в макушку, - тебе не следовало это делать. Не стоило платить такую цену.

- Это был мой выбор, - глухо ответила Рей, как никогда отчетливо понимая, что это действительно так: ее никто не заставлял, она сделала то, что считала нужным. Она вырвала у судьбы лучшую жизнь для Киры, заплатив свободой Бена, своим сердцем и жизнью их ребенка. Девушка скомкала ткань больничной рубашки, сжала в кулаке изо всех сил, чувствуя, как становится трудно дышать. Она вырвалась из объятий сестры, какое-то время пристально разглядывала белую холодную стену палаты.

- Как думаешь, - произнесла медленно, - дедушка будет рад меня видеть?

Ведь идти ей больше было некуда. А раз уж предала самое себя, то, может быть, стоит получить от этого выгоду хотя бы материальную?

- Конечно! – с жаром воскликнула Кира, сжимая руки сестры, - и я буду очень рада!

- Хорошо, - кивнула Рей.

Она научится жить заново и заново соберет новую себя.

Ей придется.

========== 18. ==========

Комментарий к 18.

Визуал:https://ibb.co/S5y1dqB

https://ibb.co/6mHc2Qw

Рей стояла на балконе, кутаясь в теплый кардиган, задумчиво глядя на серый океан. Вид из окна ее номера открывался потрясающий, конечно. С высоты птичьего полета наблюдать за переменчивыми волнами, отливающими всеми оттенками серого, разбавленного белоснежными шапками пены, завораживало. Если бы она еще была здесь в отпуске. Если бы несколькими этажами выше не находился Сноук, который с самого начала поездки был столь приторно внимателен к ней.

Он осведомился о ее здоровье, мимоходом упомянул, как волновалась Кира, конечно же, заметил ее небрежно замазанные тональным кремом синяки на лице и шее. Но сделал вид, что не заметил, провернув жест с отведенным взглядом, нарочито возникшей, выверенной по времени паузой столь ловко и талантливо, что ему позавидовали бы актеры Голливуда. Все он знал о том, что случилось, но играл в заботливого и деликатного начальника. Не чужого для Рей человека, почти родственника, ведь все вокруг говорили о скорой свадьбе ее сестры и Эндрю Сноука, как о деле решенном. Хотя помощник мэра еще не сделал ее сестре предложения. Даже ее дед говорил об этом, когда позвонил, чтобы отчитать Рей за черствость по отношению к По.

- Как чувствует себя мистер Дэмерон? – светским тоном поинтересовался Сноук, цепким взглядом окидывая Рей, одетую в строгий деловой костюм.

- Ему уже лучше, - невозмутимо ответила девушка, стараясь не встречаться со Сноуком взглядом.

Она все же съездила в больницу к По, постояла, глядя в окно индивидуальной палаты, где миссис Шара нежно держала за руку бледного сына, что-то спрашивала его, а он отвечал. Зайти к Дэмерону у Рей не было сил, не настолько она благородна. Все, на что ее хватило, это побеседовать с его лечащим врачом, удостовериться, что мистеру Дэмерону повезло, и его жизни ничего сейчас не угрожает, да посмотреть на бывшего со стороны.