- Рей? – встревожено спросила сестра, - после того, как ты – что?

- Ничего, - процедила Рей, - это тебя не касается!

- Еще как касается! – сестра поднялась, робко коснулась плеча сестры, Рей отшатнулась, - что ты пообещала Викрулу за эти деньги?

- Я сказала: это не твое дело! – повысила голос Рей.

Озвучить условия соглашения было немыслимо, стыдно, больно и страшно.

- Мне пора, - Рей глубоко вздохнула, - домой, - прошептала последнее слово.

И, развернувшись, почти побежала по дорожкам парка.

Что она не учла, так это то, как будет смотреть Бену в глаза, когда вернется домой, где уютно бормотал телевизор, пахло какой-то едой, а Бен встретил ее крепким объятиями.

- Все уладила, правильная старшая сестра? – он поцеловал ее в губы.

Рей уткнулась ему в шею, обнимая крепко, не в силах оторваться, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

- Рей? – обеспокоенный парень, отодвинул девушку от себя, попытался заглянуть в глаза, но Рей старательно на Бена не смотрела, - что произошло? Я могу помочь?

Желание рассказать все, поделиться, отдать ему эту проблему, довериться было настолько нестерпимым, похожим на невыносимый зуд, что Рей до крови закусила губу в попытке сдержаться. Невыносимая горечь поселилась на языке вместе с металлическим вкусом. Тоска сковала все тело, слезы сами полились из глаз. Рей отерла их резким движением и все же нашла в себе силы посмотреть на Бена, в глазах которого поселилась тревога.

- Поругались с Кирой, - выдавила Рей, - ничего особенного, - помотала головой, - не хочу об этом говорить.

- Ох, Рей, - Бен снова прижал ее к себе, - ты слишком к ней добра.

Наверное, добра. Но Рей – старшая сестра, ответственная и правильная. И поступила она правильно. Ведь верно же?

***

Полицейский участок в Лемон Гров местные обычно обходили десятой дорогой, даже вездесущие мальчишки не приближались к старому зданию, от которого веяло отчетливой враждебностью. Четыре года назад, переступая этот порог Рей была в отчаянии, но в душе ее теплилась надежда. Сейчас там осталось только отчаяние.

Нарочито радушный инспектор выслушал ее внимательно, что-то помечал себе в блокнот, кивал и даже охал как будто бы сочувственно.

- Один вопрос, Рей, - произнес, глядя внимательно на девушку, - прежде, чем мы приступим к письменному оформлению ваших показаний: почему вы решили свидетельствовать против своего жениха?

Рей нервно сглотнула.

- Вы, быть может, выгораживаете кого-то еще? – взгляд инспектора стал острым.

Рей сжала руки на коленях, сгорбилась, желая быть, как можно, более незаметной, незначительной.

- Понимаете ли вы, что Бена Соло посадят надолго?

- Понимаю, - прошептала Рей, - понимаю и никого не выгораживаю. Я…устала, - произнесла неопределенно.

Но инспектор, казалось, понял. Он сочувственно кивнул, а потом стал что-то быстро печатать на стареньком компьютере, то и дело сверяясь со своими заметками. Рей сидела неподвижно. Эти стены давили на нее. Сама ситуация была чудовищной, и девушке казалось, что она вскочит сейчас и сбежит. Ведь, пока она не подписала протокол, у нее есть возможность повернуть все вспять. Да, от Бена не отстанут, но она не будет его топить! Она не будет участвовать в этом! Не будет предательницей!

На стол перед Рей лег лист с ровными строчками.

- Ознакомьтесь, мисс Платт, и, если все верно, подпишите, - произнес мужчина.

Рей читала, сбивалась и снова читала. Ее страдания, страхи, ее бессонные ночи, ее ненависть к себе уложились на двух страницах. Вот так просто. Рей поставила закорючку под текстом. Инспектор удовлетворенно кивнул, забирая листок.

- Ну что же, мисс Рей, теперь мы вызовем вас повесткой в суд в качестве свидетеля обвинения, и затем, надеюсь, больше не увидимся при таких печальных обстоятельствах.

Рей замерла, заложило уши, гул нарастал, и нарастал, и нарастал, сливаясь в какофонию звуков, голова закружилась, перед глазами потемнело.

- Что? – прошептала девушка пересохшими губами, - суд?

- Конечно, мисс, это ваш гражданский долг, ваша, - инспектор подался вперед, - обязанность. Вы понимаете это?

- Да, - пробормотала Рей, понимая, что вот все и кончено, хотелось плакать и смеяться одновременно, - я понимаю.

Все кончено, для нее, для Бена, для них двоих.

Стоя на залитой солнцем улице, не понимая, куда ей теперь идти, Рей смотрела прямо перед собой в одну точку. Ей бы и хотелось не осознавать до конца, что происходит, забыться, забыть, но ее мучения только начинались. От этого дрожали руки, и подгибались колени.

Рей бесцельно побрела по знакомым с детства улицам. Куда. Зачем. Было неважно. Она просто шла, и шла, и шла вперед, сворачивала и снова шла, не замечая людей вокруг, словно пыталась сбежать от себя самой. Но то, что она совершила, будет с ней всегда, раскаленным клеймом будет жечь ее сердце, не давая покоя ни днем, ни ночью.

Домой Рей вернулась уже, когда стемнело, Бена не было. Рей повалилась на диван, глядя в стену. Бен не пришел и на следующий день. А еще через два дня Рей получила повестку в суд.

Суд Рей запомнила смутно. Наверное, это была естественная защита организма, ведь только так можно было не сойти с ума от боли и стыда. Поминутно Рей напоминала себе, для чего она все это делает. Время шло, а Кире нужны были деньги. Сестра выполнила требования: она избавилась от наркоты и разорвала отношения с Викрулом, но Рей от этого легче не было.

В зале суда девушка все пыталась поймать взгляд Бена, который сидел за решеткой, но парень в ее сторону не смотрел. Даже если ему и не сказали до этого, кто был одним из свидетелей обвинения, то теперь он увидел ее. И не осталось больше никаких надежд.

Рей говорила четко и ясно, удивительно, откуда у нее взялись силы, повторяла то, что написала на бумаге в кабинете инспектора. Девушка отрешенно и абсолютно спокойно отвечала на вопросы прокурора, а потом и государственного адвоката, хиленького парнишки, для которого это дело было первым. Рей понимала, что у Бена не было ни единого шанса. А еще понимала, что это последний раз, когда она видит парня, поэтому она смотрела при каждом удобном случае. Хотела, чтобы он взглянул на нее в ответ, и боялась увидеть в его глазах ненависть и презрение, а именно это она и заслужила. Она сама себя ненавидела и презирала. Смутные мысли о том, как будет жить дальше, Рей отодвигала на задний план, понимала, что если сейчас будет об этом думать, то сойдет с ума. Она говорила и говорила, и каждым своим словом топила Бена еще больше. Она старалась не смотреть в ту сторону, где сидел постаревший на несколько лет Хан, где друзья Бена в ярости сжимали кулаки. Быть может, ее убьют, как только она выйдет из здания суда? Это было бы неплохо. Тогда ей не пришлось бы жить с этой сводящей с ума болью в сердце, не пришлось бы вообще думать, куда дальше двигаться в этой жизни, ведь без Бена Соло ее жизнь не имела смысла.

Бену Соло дали двенадцать лет, но Рей знала, чтобы забыть и спокойно жить дальше ей не хватит не то, что двенадцати лет, но и всей жизни.

Возле квартиры, прислонившись к стене, ее ждал Кардо. Рей притормозила, посмотрела на парня с опаской, но не решалась даже заговорить. Ей нечего было сказать другу Бена. Она не хотела и не могла оправдываться. Она совершила страшное предательство, она уничтожила любимого человека и вырвала часть своего сердца, по своей воле лишилась части души, и неважно, ради чего она это сделала.

- Вот, - выплюнул Кардо, протягивая конверт, - Викрул велел передать.

Рей молча забрала деньги, облегченно выдохнула: она до последнего боялась, что Викрул ее обманет. А теперь жизнь ее сестры будет спасена. Что же, хоть что-то было не напрасно.

- Скажи, Рей, - Кардо вглядывался в ее осунувшееся лицо, - там достаточная сумма? Скажи мне: сколько стоит Бен Соло?

- Тридцать сребреников, - сухо ответила Рей, шагнула к двери, Кардо загородил ей проход.

- Ну и сука же ты, Рей!