‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Кивком головы даю понять одному из мужчин, что стоит отпустить девушку, развязать ей руки и ноги. Сам же не хочу наблюдать за этим действием, просто подожду их в кабинете, куда Блэр мне вскоре приведут. Бросив на нее последний взгляд и удовлетворившись напуганным, затравленным взглядом, покидаю комнату, прохожу по коридору несколько шагов и оказываюсь в кабинете. В том самом, где совсем недавно с Исабель трахался прямо на этом столе из красного дерева. Удовлетворил все свои потребности с потрясающей любовницей в моей жизни.

Никогда не рассматривал Рамос в качестве своей супруги, не видел ее в этой роли. Да и она не пыталась жениться меня на себе, не шантажировала, не привязывала ребенком. Просто ей нравился сам факт того, что я женат, а сплю периодически с ней. Что не ценю женщину, находящуюся в доме, как хранительницу очага, не веду моногамный образ жизни, придерживаясь свободы в отношениях.

Создание якобы семьи является просто отводом глаз, чтобы журналисты не вмешивались в мою личную жизнь, партнеры беспрекословно доверяли женатому мужчине, который вроде бы даже счастлив от смены статуса. Не подозревая ни о каких секретах с моей стороны. Всегда же можно приплатить или запугать очередную девку, если она решиться рассказать о нашей совместной ночи. Да и тот известный в узких кругах элитный бордель предоставляет молчаливых девушек. Прекрасная возможность расслабиться и получить максимум удовольствия. Нужно же удовлетворить свои мужские потребности, выбрав девку для этого увлекательного занятия.

Но сейчас все же надеюсь, что именно женушка станет и милым ангелом для меня, и ненасытной проституткой. Две стороны одной медали, две личности в человеке. И если одну я окончательно испорчу, то другую буду подпитывать самыми низменными грехами. Малышка должна же мне полностью соответствовать. Каков хозяин, такова и его рабыня.

Слышу звук открываемой двери, чей-то шепот, больше смахивающий на грубый приказ. Потом топот ног, какое-то бормотание, а дальше… просто зловещая тишина, что уши режет, вызывая сильные, неконтролируемые эмоции. Ведь ко мне Блэр привели. Ангельского вида малышку, стоящую по середине кабинета. Глаза в пол опущены, волосы в полном беспорядке.

Полуобнаженное тело скрывается за кружевным бельем, которое в скором времени будет лежать разорванной кучей где-то на ковре, а его обладательница станет с мужем первую брачную ночь проводить. Но это явно не здесь вот будет, не в этом месте. Нас дома ждет большая, теплая кровать, где девственности ей суждено лишиться, оставив на простынях следы своей невинности. И будь мы в средневековье, точно вывесил из окна доказательство ее непорочности. Что лишь мне удалось добраться до ее тела, стать его полноправным владельцем.

От таких мыслей жар распространяется, гореть все начинает, член нервно дергаться в штанах, желая свободу получить, оказаться в ее прелестном ротике, который точно такого никогда не знал. Вряд ли тот парнишка заставлял ее перед ним на колени встать и как следует отсосать ему. Я буду первым во всем и всегда им останусь, так как не собираюсь избавляться от нее. Но даже если и сделаю это, то ни одни другой мужчина к ей не прикоснется. Пусть она лучше одна будет, чем с кем-то рядом время проводит. Делаю два шага к ней, отчетливо слышу стук сердца в ее груди.

Оно бьется как сумасшедшее, каждый удар отдается эхом в комнате. Пробегаю взглядом по ее стройной фигурке в одном нижнем белье. Как будто оцениваю предоставленный мне товар. Хотя в каком-то роде она им и является. Выгодное приобретение в качестве живого человека. Чтобы спасти свою тонущую в алкоголе мать, девочка пошла на такие жертвы. Продала себя человеку, став ему законной женой и оставив позади все свое прошлое.

— Малышка. — Дотрагиваюсь до ее подбородка двумя пальцами, вынуждая голову вверх поднять и на меня взглянуть.

Ох уж эти синие, как безоблачное небо, глаза, способные покорить любого, даже самого сильного мужчину в мире. Они страхом окутаны, мокрые от слез, но в тоже время в них можно увидеть презрение, ненависть по отношению ко мне. Девочка хоть и вся во власти ужаса от происходящего, все же в глубине души способна бороться со мной, показать свой характер. Да только, если бы он у нее был, то она не оказалась здесь. Не стояла бы практически голая передо мной, ожидая от меня дальнейших действий. А они вот прямо сейчас начнутся.

— Еще один урок смогла усвоить? Или же стоит его повторить для закрепления? — Безбожно ее дразню, довожу до дрожи, до чертовых мурашек, слез в уголках глаз.

Блэр молчит, но по ней видно, что она больше не будет глупости совершать, что слова лишнего не скажет. Вот такой она мне больше нравится, хотя и от непокорности ее кровь в жилах закипать начинает.

— Опускайся на колени, моя милая женушка. — Грубый приказ стальным голосом, замаскированным под нежное указание. Да только это не вызывает ответной реакции. Она продолжает на месте стоять, смотреть на меня запуганными, расширившимися глазами. Словно я монстр, пришедший убить ее под покровом ночи. — Я сказал. — Хватаю за плечи, вынуждая опускаться вниз. — вставай на колени, жена.

Все же удается поставить ее в нужную позу прямо перед моим возбужденным пахом. Сейчас она немного поработает перед первой брачной ночью, удовлетворит потребности мужа. Провожу ладонью по ее светло-русым волосам, мечтая намотать их на кулак и удерживать ее голову на месте, когда буду в рот ее изливаться до последней капли спермы.

— Сеньора Морейра. — Вздрагивает, когда так ее называю.

Наверняка ей не нравится такое обращение, но привыкнуть должна, теперь это ее законное имя. От него девчонка никогда не избавится. Наблюдая за ней сверху вниз, расстегиваю молнию на брюках, одну пуговицу и вместе с боксерами чуть приспускаю вниз. Блэр тут же дергается в сторону, намереваясь отстраниться от меня, но я грубо хватаю ее за волосы, вынуждая застонать от боли.

— Ты не сбежишь от меня, детка. — Дергаю ее голову назад, чтобы она в глаза мне посмотрела, увидела в них решительность. Что не отступлюсь от намеченной цели. — Либо ты поработаешь своим милым ротиком, либо. — На краткий миг образовывается пауза. — трахну прямо на полу, забрав то, что давно по праву принадлежит. Ты поняла меня? — Молчит, выводит из себя, еще больше возбуждая. Член просто твердокаменный, туго покачивается прямо рядом с ее лицом, на кончике образовывается капелька предсемени. — Ты поняла меня?

Вновь задаю ей этот вопрос, беру член другой рукой и провожу им по ее сомкнутым губам. Она их откроет, не сможет сопротивляться, ведь не хочет же быть изнасилованной в свой первый раз. Нестерпимую боль ей это может принести, да и слышать ее жалобные стоны под собой не больно уж и хочется. Она стонать от удовольствия должна, а не от мучений, когда пользуются ее прекрасным телом.

— Рот открой, малышка. Выполняй приказ своего мужа. — Отпускаю ее волосы, давая возможность самой действия совершить. Пусть попробует впервые минет делать. Знаю, у нее это тут же получится.

Блэр дрожит, трясется как в лихорадке, но тем не менее все же дотрагивается до головки члена своими чертовски соблазнительными губами. Рычу в полный голос, почувствовав это несмелое прикосновение, мечтая ворваться в ее ротик и трахать безумными, грубыми толчками, совершенно не заботясь об ее ощущениях. Делает робкое движение, начиная погружать мой пенис в свой потрясающий ротик. Сначала пара дюймов оказывается у нее внутри, потом еще чуть больше, и вот он достигает ее глотки. Малышка смогла принять мою длину.

Улыбаюсь, как чертов дурак, поставивший девушку на колени, хватаюсь за ее голову обеими руками и начинаю просто бешено трахать рот жены своим членом. Крышу напрочь сорвало от нее. Не церемонюсь, не даю привыкнуть, держу на месте, вижу, как она давиться им, как слезы текут из глаз. Ощущаю ее ногти на своих бедрах, но черт возьми, трудно остановиться. Наслаждаюсь каждым грубым толчком, запрокидывая голову назад, издавая нечеловеческие звуки. Как же сейчас хорошо, какой кайф иметь ее вот так, орально, насаживать на свой твердый член, готовый взорваться в любую секунду. Тело словно в агонии горит, по позвоночнику пот сползает.