— Просто мне не хочется давать матери ложную надежду, — нехотя пробормотал он, ущипнув себя за переносицу. — Ещё неизвестно, как в итоге закончится суд.

— Мы оба знаем, что твоя мать наймёт самого лучшего адвоката, Драко, — Блейз, внимательно прищурившись, посмотрел в его лицо. — И также мы оба знаем, что это значит.

— Это значит, что скоро в моей жизни появится ещё один повод сходить с ума от злости, — с печальной усмешкой покачал головой Малфой. — Конечно, мне хотелось бы верить, что Азкабан хоть чему-нибудь научил моего отца, но что-то мне подсказывает обратное.

— Думаешь, что он совсем не изменился?

— Ты же помнишь обстоятельства нашей последней встречи, Блейз — Драко зачерпнул летучий порох. — Не уверен, что у него вообще был шанс измениться.

— А ты? — вдруг спросил Забини, заходя в камин. — Ты дашь ему шанс?

Этот вопрос отчего-то ввёл Малфоя в ступор. Он много раз задумывался над тем, что сказал бы отцу при встрече, если бы у него выдалась такая возможность. Но сейчас, когда Драко действительно мог встретиться с Люциусом, у него просто исчезли все мысли из головы.

— Не знаю, — спустя несколько мгновений молчания, наконец протянул он. — Сейчас я не могу ответить на твой вопрос.

— Подумай ещё раз, — ответил Блейз, занося руку с порохом вверх. — Твоя мать абсолютно точно спросит об этом сегодня.

Драко буквально полминуты молча смотрел на золу, где всего секунду назад стоял Забини, затем решительно вошёл в камин и твёрдым голосом произнёс:

— Малфой-мэнор.

Этого уже не избежать.

***

Малфой вышел из камина в гостиной и практически сразу попал в объятия Нарциссы, которая, ожидая его появления, нервно переминалась с ноги на ногу рядом с прибывшим минутой ранее Забини.

— Мама, — Драко бросил на пол сумку с вещами и притянул ее хрупкую фигурку ближе к себе, соединяя свои ладони у матери за спиной. — Я очень рад тебя видеть.

Нарцисса аккуратно выпуталась из объятий сына, мгновенно сменяя мягкую улыбку на привычно непроницаемое выражение лица. Лишь едва заметная теплота в ее голубых глаза призрачно намекала, что она ведёт беседу с Драко, а не с гостем на торжественном приеме.

— Я была бы рада, если бы ты навещал меня немного чаще, дорогой, — укоризненно ответила она и расправила подол элегантного чёрного платья в пол. — А не только когда тебе нужна моя помощь.

Драко развёл руки в стороны и опустил голову в извиняющемся жесте.

— Работа, — понуро пробормотал он. — Ты же знаешь, что сейчас у меня…

— Очень сложное дело, — перебила его мать, разворачиваясь в сторону выхода из гостиной. — Да, я знаю. Впрочем, как и всегда.

Малфою вдруг стало очень стыдно, что за всеми своими личными переживаниями и полным погружением в текущее расследование, он совсем забыл о том, что мать живёт одна. Как нельзя кстати на ум пришло воспоминание о том, как он сам, будучи семилетним, сидит у матери на коленях, обнимая ее за шею, и жарко шепчет ей о том, что всегда будет рядом. Что бы ни случилось.

— Прости, — само сорвалось с его губ. — Я был неправ.

Нарцисса застыла в двух шагах от двери, ведущей к выходу, затем медленно развернулась и с недоумением посмотрела на сына. Видимо, она была ошарашена ничуть не меньше Забини, который при виде этой неожиданной сцены даже слегка приоткрыл рот.

— В последнее время я и правда был не очень внимателен к тебе, — пробормотал Драко, делая пару шагов навстречу к ней. — Мне очень жаль.

Нарцисса слегка поджала губы, что, как он помнил, было верным признаком того, что она еле сдерживает слёзы и, подобрав подол платья, быстрым шагом вновь бросилась в объятия к сыну.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя, правда? — прошептал Малфой куда-то в волосы матери, крепко прижимая ее к себе и вдыхая исходящий от неё привычный аромат роз. На секунду он словно вновь вернулся в детство. Беззаботное и счастливое. Туда, где ещё не было войны и потерь. Где они ещё были настоящей семьей. Туда, где они были по-настоящему счастливы.

— Я тоже люблю тебя, сынок, — глухо пробормотала Нарцисса, утыкаясь лбом в его грудь. Забавно, что в детстве, во время их объятий, Драко едва доставал матери до пояса, а сейчас ей приходится задирать голову, чтобы посмотреть сыну в глаза.

— Я проверю, накрыт ли стол к завтраку, — вполголоса протянул стоящий рядом с ними Забини и неловко закашлялся. — Буду ждать вас в столовой.

— Спасибо, Блейз, — кивнул Драко, провожая его взглядом.

Нарцисса выпуталась из его объятий и судорожно вздохнула, аккуратно стирая указательным пальцем слезинки, собравшиеся в уголках глаз. Малфою вновь стало невыносимо стыдно за своё поведение, и он протянул к ней ладонь.

— Мама…

— Все в порядке, дорогой, — мягко улыбнулась она и осторожно сжала руку Драко тонкими пальцами. — Просто я и не надеялась вновь услышать от тебя признание в любви с того дня.

Он громко сглотнул и натянуто улыбнулся, отчаянно пытаясь скрыть свои истинные эмоции от матери.

Тот день.

Малфой помнил обстоятельства этого «люблю» вплоть до секунды.

Драко метался по постели, ощущая, как его мышцы кто-то выкручивает в разные стороны, а затем садистски-медленно возвращает их в изначальное положение. Внезапно его невидимому мучителю стало скучно, и он с особым усердием начал ломать Малфою кости. Каждую. По очереди.

Драко понимал, что кричит, но не слышал собственного голоса. Казалось, что барабанные перепонки просто напросто не выдержали такого мощного напора из какофонии звуков, разрывающие его голову, и лопнули, лишая Малфоя возможности слышать этот мир. Но каким-то чудесным образом он мог разобрать треск каждой ломающейся кости в своём теле. Каждый поворот его плоти. Он слышал, как медленно скатывается пот по его виску. Слышал, как с глухим звуком поднимаются и опускаются его веки. Но собственный крик все ещё не доходил до его ушей. Может быть, он и не кричал вовсе? Может быть, его лишили голоса? Как было в одной из маггловских сказок, которые ему иногда, втайне от Люциуса, читала мать. Как там было? Злая ведьма отрезала язык несчастной влюблённой девушке в обмен на возможность завоевать прекрасного принца. Только принц в конечном итоге женился на другой, а девушка погибла, вновь пожертвовав собой ради его счастья. Чем же должен пожертвовать Малфой ради успокоения собственной души?

— Сколько это будет продолжаться?

Голос матери был где-то далеко, но в тоже самое время звучал в подсознании Драко. Он сделал над собой невероятное усилие и со стоном приоткрыл тяжелые веки, чтобы в ту же секунду их закрыть. Дневной свет словно разрезал на части его воспалённые глаза и причинял сильную боль.

— Миссис Малфой, вы же знаете, что я делаю все что могу, — раздался незнакомый мужской голос где-то совсем рядом. — Это ломка и, к сожалению, нам нужно лишь быть сильными и поддерживать его в этот сложный период.

Малфой услышал, как тихо всхлипнула мать, и его охватило невероятное чувство вины, которое в ту же секунду сменилось диким, животным страхом. Он резко сел в постели и вслепую начал шарить ладонями по простыням.

— Мама! Мама! — хрипел он, отчаянно пытаясь нащупать Нарциссу. — Мамочка!

Он ощутил на своих скользких от пота плечах ее маленькие ладошки, успокаивающе поглаживающие его кожу.

— Все хорошо, родной, — глухо прошептала она, прижимая его дрожащее тело в свои объятия. — Я здесь, я с тобой.

— Мама, — на выдохе прошептал Драко. — Мне так страшно, мама.

Рядом с его ухом вновь раздался судорожный всхлип, и Драко ощутил, как крепко она сжала его в своих объятиях.

— Я защищу тебя от всего, сынок, — еле слышно прошептала Нарцисса. — Я никому тебя не отдам.

На секунду он ощутил, как вся боль, терзающая его тело, куда-то уходит, уступая место такому нужному сейчас спокойствию. Он облегченно вздохнул и, поглубже втянув носом исходящий от матери аромат роз, сдавленно прошептал:

— Я люблю тебя, мама.

Ощутив, как его запястья осторожно сжали ладони матери, Драко вернулся из своих воспоминаний.