— Ничего, посидят в тюрьме и научатся думать.

— Какой ты жестокий, Джерри Анселми! Они лишь чуток похулиганили, никого не убили и ничего не украли.

— И что? — повёл он бровью. — Они вторглись в мой дом, и я хочу, чтобы они были наказаны. Ты же полицейская, мисс бывший инспектор, и должна быть на стороне закона.

— Ты прав, но это моя семья… Они натворили это не со зла, просто они немного чокнутые, — Фернанда покраснела. Наверное, Джерри и её считает ненормальной. — Кстати, ты сам дал Вирхинии повод.

Свернув во двор, Джерри резко остановил авто.

— Вот так новости! Это что же за повод я ей дал, чтобы она влезла в мой дом, и ещё мамашу приволокла?

— Позавчера ты катал её на машине!

— И что? Ты тоже сейчас у меня в машине. Завтра и ты полезешь ко мне в дом?

— Нет, но… но… ты хотел с ней переспать! И она считает, что имеет на тебя права.

— Имеет на меня права? Я разве вещь? — наморщил он лоб. — Я не собирался спать с этой идиоткой! Я высадил её, когда она потребовала, чтобы я немедленно сделал ей ребёнка, — он расхохотался. — Только она адресом ошиблась. На шлюх, которые жаждут залететь от знаменитости, у меня аллергия.

— Но ты её спровоцировал! — Фернанда прекрасно знала Вирхинию — той не нужен повод, чтобы залезть к кому-то в постель, а Джерри посадил её в машину. Вирхиния явно увидела в этом добровольное согласие на отцовство.

— Хм… И чем же я её спровоцировал? — ехидно спросил он.

— Тем, что подвёз. Давай начистоту. Ты меня обидел, когда уехал с Вирхинией. Сам затащил на показ мод и сам же бросил.

— Око за око, зуб за зуб, — Джерри высунулся в окно, рассматривая серенькую птичку, что прыгала на кусте мимозы.

— Ты думаешь, Джерри Анселми, мне было приятно, что ты уехал с моей кузиной?

Он скривил губы.

— Бедняжка, мисс бывший инспектор! Давайте её пожалеем! Она думает, мне понравилось, что она заигрывала с этим тормозом-банкиришкой, а я вынужден был весь вечер развлекать эту полоумную Вирхинию. Ненавижу, когда из меня делают клоуна! Поэтому я уехал и увёз Вирхинию, чтобы она не мешала тебе кокетничать с её женихом. Не сомневаюсь, ты и не заметила моё отсутствие, — он постучал кончиками пальцев по рулю. Лицо его как всегда было непроницаемым.

— Что ты несёшь? Да ты бредишь, Джерри Анселми! — Фэр помотала головой, словно муху отгоняя. — Я тебя искала, раз двадцать звонила, а ты не брал трубку. Ты поступил по-свински! Из-за своего задетого самолюбия! А я ничего плохого не сделала. Подумаешь, с Амадо поболтала. Я на него переключилась, потому что мне надоели твои друзья. Я устала быть манекеном!

— Ах, тебе стало ску-у-учно?! — издевательски протянул он. — Ну и как, ночка с нытиком тебя развеселила? Он умеет удовлетворять женщин или не способен даже на это?

Хлоп! Фэр с размаху шлёпнула Джерри по лицу и визгнула, когда он, вытянув руку, схватил её за шею. Прижал к спинке кресла.

— Никогда! Ты слышишь, никогда не смей поднимать на меня руку! Или я тебя задушу! Ты насквозь лживая, а я ненавижу ложь! Я это уже говорил. Я предупреждал. Так что катись! Пошла вон!

Выскочив из машины, он открыл дверь со стороны Фэр и вытащил девушку наружу. Сел обратно за руль.

— И передай своим родственникам, что они сядут в тюрьму надолго!

Джерри так газанул, что авто завизжало. Резко сдав назад, он рванул прочь. Да что же это? Какой чёрт в него вселился? Фэр оглядела незнакомый двор. Улица Мариано Морено. Ничего себе, куда этот Джерри Анселми её завёз! В другой стороне от дома!

Сев на ближайшую лавку, Фернанда разревелась. Да уж, на инспектора полиции она сейчас никак не похожа. Увидели бы её коллеги! Но Фэр было обидно. Накричал ни за что, схватил за шею и бросил в незнакомом месте.

Фернанда просидела на лавке около получаса. Она не могла успокоиться и даже отдубасила лавочку кулаками. И вдруг раздался визг тормозов. Она невольно подняла голову. Красный Феррари неподалёку развернулся мёртвой петлёй.

====== Глава 18. Алая лента ======

Фэр утёрла слёзы, когда Джерри вышел из авто и направился к ней. Схватив за руку, потащил за собой. Фернанда не возникала — ей польстило, что он вернулся. Да и на такси пиликать не хотелось.

Часть пути они ехали молча. Опухшая от слёз Фэр смотрела в окно.

— Я вернулся, потому что мы заключили договор, — нарушил тишину Джерри. — Или ты передумала возвращаться на работу?

Фернанда промолчала.

— Я с тобой разговариваю, мисс бывший инспектор. Ты меня слышишь? — он вёл себя спокойно, но Фэр решила ему наглядно показать, что обиделась. Вынула из рюкзака скотч и, оторвав полоску, демонстративно заклеила себе рот.

— Ах, вот как? Значит, мисс не хочет разговаривать? — выдавил он саркастически. — Ты меня чуть рогоносцем не выставила! Я объявил тебя невестой, а ты полезла к другому. Скажи спасибо, что об этом пресса не пронюхала. А сегодня твои родственники влезли в мой дом, и ты, вместо извинений, руками машешь, как боксёр на ринге. Интересное кино! Ты забыла кое-что, детка. Я — публичный человек и не желаю краснеть из-за тебя. Наверное, ты привыкла так обращаться с мужчинами: манипулировать, капризничать, врать, наставлять рога и распускать руки, но со мной это не катит. Если хочешь вернуться на работу, научись себя вести.

Фэр кое-как отлепила скотч от лица.

— Я ничего плохого не сделала, — буркнула она. — Я болтала с Амадо, потому что он — жених моей кузины. Они с Вирхинией сами подошли. Не могла же я отвернуться от них. Я ничем тебя не опозорила, Джерри Анселми. Когда ты обнимался и целовался с женщинами, с мужчинами и даже с трансами, я не закатывала тебе сцен. А ты по-моему заигрался. Мы жених и невеста понарошку, я не твоя собственность. Тем более повода я не давала. У меня и в мыслях не было кокетничать с женихом Вирхинии.

— Мерзкий тип! — прошипел Джерри. Такую ненависть из его уст Фэр слышала впервые.

— Так дело в Амадо, да? Не в том, что я кокетничала или не кокетничала. А в том, что это был Амадо! Будь на его месте другой, ты бы не заметил, даже если б я повисла на нём. Так?

Джерри нервно дёрнулся, сильнее вдавив педаль газа, но промолчал. И до Фэр дошло: она попала не в бровь, а в глаз.

— Не понимаю, что тебе сделал Амадо. Он неплохой человек.

— Он меня бесит, ясно?! — из глаз Джерри аж искры летели.

— Ты невыносим, Джерри Анселми! — вздохнула Фернанда. — Я не знаю, как с тобой ладить.

— Я невыносим, когда меня доводят, — мрачно сказал он. — Я могу долго копить эмоции, но если взорвусь, мало не покажется. И если ты ещё раз меня ударишь, останешься без рук. Я — публичный человек и моё лицо — это моя визитная карточка. Никогда больше не смей руками сучить!

— Подумаешь, пощёчина, — отмахнулась Фэр. — Я и ударила легонько.

— Если останутся следы, будешь оплачивать мне пластическую операцию, — добил Джерри.

— Одной больше, одной меньше… Тебе, я так подозреваю, не привыкать, — укусила Фернанда. — Да и шрамы украшают мужчину.

Он зыркнул так, что Фэр вжалась в кресло. Глазами Джерри выразил всё презрение, на какое был способен.

— Ещё слово, и ты пойдёшь пешком, Фернанда Ривас. Не можешь молчать, замотай рот скотчем ещё разок. Когда ты молчишь, выглядишь гораздо умнее.

Остаток пути они не разговаривали, но Джерри прекратил резко тормозить и стартовать на светофорах. Авто поехало мягко, и Фэр поняла, что гнев его утих. Открыла рот она, когда Джерри остановился у её дома.

— Ты успокоился? Может, теперь мы поговорим без оскорблений и упрёков?

— О чём?

— О ситуации с Вирхинией и тётей Фели.

— Я уже всё сказал. Я не хочу забирать заявление, даже не проси.

— Ну, Джерри, я знаю, ты зол на них. Но зачем сажать их тюрьму? Они чокнутые, но они не преступницы, — настойчиво уговаривала Фернанда. — Давай придумаем что-нибудь другое. Ну пожалуйста!

Джерри ухмыльнулся, но по-доброму — снова надел маску учтивого безразличия.

— И что ты предлагаешь, мисс инспектор?