«Некоторым лучше стать мотогонщиком, чем копом», — решил Дамас, сворачиваясь на дне рюкзака, когда в глазах его зарябило от мельтешения.

Через полчаса Фэр тормознула у шлагбаума. Райончик-то — VIP, без пропуска не влезешь. И как она забыла? Пришлось звонить Джерри. Он велел передать трубку охраннику и, по его приказу, Фернанду за шлагбаум впустили.

Ещё пятнадцать минут езды, и вот — уютный своей современностью дом и заботливые руки кухарки, что наготовила вишнёвых пирожков и острый томатный суп-пюре. Дон Альберто косил в саду газон, молодая травка его цветом напоминала древолаза — ярко-зелёную лягушку с огненно-красными глазами.

В доме находились только слуги. Донья Нильда объяснила, что Марлене, которая ещё жила здесь, с утра повезла Айлин в Серро-Байо [2], любоваться на озеро Науэль и кататься на горных лыжах. Эта женщина, как и девчонка, Фернанду раздражали, и она обрадовалась их отсутствию.

До вечера Фэр била баклуши, катаясь в шезлонге-качелях и обнимаясь с планшетом; с подушкообразным Дамасом под боком и ласковым сенбернаром Гуччи у ног. Джерри явился поздно и, к досаде Фэр, (она мечтала об уединении с ним) привёз адвоката Элио Алвеса.

Когда донья Нильда накормила всех лососем, запечённым в сырном соусе, и апельсиновым пирогом, они устроили совещание за стаканом горячего австрийского глинтвейна.

Инцидент с Агустиной обсуждали долго. Элио Алвес согласился выступить адвокатом потерпевших, а Фернанду удивило, что Джерри впрягся за её племянницу. Она хотела верить — это ради неё, Фэр, но глупо себя обманывать.

Адвокат убедил её, что Агус должна выступить в суде — без этого привлечь Ивана не выйдет. Также надо заставить директрису от Ивана учениц оградить. И стоит разведать его прошлое — это забота Фэр, как инспектора полиции. А когда она соберёт дело, на арену взойдёт адвокат. На том и порешили.

Наступил май, принеся тускло-ленивую погоду и метаморфозы. Вирхинии подходил срок рожать, и она устроила в доме кружок «беременюшечек». Заняв гостиную, женщины бесконечно ели, смотрели фильмы про роды, читали мамские форумы и хвастались животами и результатами УЗИ. Шум стоял дикий, а от слащаво-уменьшительного сленга, даже у Барби уши закладывало. Тётя Фели не подпускала её к пузатой компании, боясь — они зажарят её и съедят.

Маргарита домой являлась редко — нашла ухажёра. Личность его стала для Фэр сюрпризом. Тос, бармен из «Угарте»! Они познакомились в салоне красоты, когда Маргарита делала ему маникюр. Фернанда, после эпизодов с Нанси, принимала Тоса в штыки, что и высказала сестре. Маргарита обиделась — её не пугали ни разница в возрасте (Тос был младше её на семь лет), ни дети Тоса, ни его слепая мать, ни отношения с бывшей. А позже выяснилось: Нанси написала на экс-мужа заявление об угрозе жизни, Тос испугался и пошёл на мировую, и они договорились, что дети останутся с ним, а Нанси будет навещать их и платить алименты.

Фэр пришлось с выбором Маргариты смириться. Сама же Нанси, отделавшись от Тоса и детей, витала в облаках. На её горизонте замаячил мужчина — человек, что некогда защитил её от Тоса. Оказался им доктор Умберто Барриос, личный гинеколог Фернанды.

В доме ад был кромешный. Тётя Фели и донья Канделария, спасаясь от беременюшечьей оккупации, убежали на крышу. Организовали там сад, натаскав ящиков с землёй, и высадили экзотические растения: мухоловки, пожирающие насекомых; кровавый зуб — несъедобный гриб, похожий на кусок торта, из которого вытекает красное повидло; не смертельные, но ядовитые «кукольные глазки»; литопсы — «живые» камни с яркими цветами. Подруги огородничали целыми днями, боясь, что их экзотическая растительность сдохнет от неподходящего климата или почвы. Даже Барби, выкрашенная теперь в ядовито-сиреневый, на крышу не допускалась (в целях безопасности и растений, и собаки).

Встречи с комиссаром тёте надоели. Он был тяжёл на подъём и ленив, что энергичной тёте Фели претило. Продав участок на луне, она вернула ему долг, расплатилась по оставшимся счетам (Вирхиния деньги Амадо использовала во благо — отдала кредиторам). Так долг был погашен, а с комиссаром тётя распрощалась.

Фэр же переехала к Джерри — надоело ей сталкиваться с беременными, что лезли всюду, нагло вытрясая из шкафов и комодов одежду и обувь, косметику и украшения. Прям нашествие саранчи! Много вещей Фернанда увезла в квартиру Джерри, а свою комнату стала запирать.

Любовные признания сделали Джерри ласковым. Фэр он больше не жалил, фактически сняв все маски, кроме одной — о своём прошлом Джерри молчал. Фернанда хотела подобраться к этой теме, но медлила, решив жить сегодняшним днём. Впервые она чувствовала себя уверенной, защищённой и… любимой. Хотя Джерри не дарил цветов, мягких игрушек и побрякушек — мечту романтичных девочек. Не стоял на коленях, предлагая руку и сердце, и не изображал принца на белой лошади, но в искренность его Фернанда верила. Взгляды Джерри и объятия говорили сами за себя.

Единственным его фетишем было дорогое нижнее белье — в него Джерри облачал Фэр регулярно. Он любил, когда она расхаживала в корсетах, кружевных стрингах и чулках на подтяжках. Фернанда не отказывалась от этих презентов — тоже проявление любви. Зато не мучил, не насиловал и в подвал не сажал.

За три месяца Фэр и адвокат Алвес собрали дело против Ивана. Агустина дала показания, уговорив сделать это и других школьниц — его жертв. Фернанда сводила её к стоматологу и в салон красоты, где ей сделали асимметричную стрижку и выкрасили кончики волос в малиновый цвет. Похудев, Агус опять надела короткие шортики и топы; осуществила мечту — пирсинг на губе. Она помирилась с Сэси и Фредом, с которыми враждовала из-за их непринятия её связи с Иваном. Эти двое зачастили в гости, а вскоре сознались — у них роман. Агустина радовалась и даже хотела устроить вечеринку, но Фэр понимала — это всё наигранно. Как бы Агус не храбрилась, а в душе её по-прежнему жила испуганная девочка.

Из школы их с Иваном исключили — сеньора Беатрис наказала и Агустину за сексуальную связь с преподавателем. Агус больше не рисовала, выбросив картины, холсты и краски в помойку. Она не желала ни учиться, ни работать, только лежала на диване, играя с планшетом.

А Иван исчез. Когда к нему явилась полиция с ордером на арест, квартира была пуста. У Фэр же возникла мысль: Фантом-убийца — Иван. Он прибыл в Аргентину из Бразилии в январе 2015 года. А в феврале маньяк совершил первое преступление — убийство пожилого немца Орасио Шейденберга.

На днях же Фернанда испытала новый шок, узнав, что Ивано Палло умер от передозировки героином в 2012 году в Нью-Йорке. Соединенные Штаты он не покидал никогда. Зато его брат-близнец в 2013 году переехал в бразильский Белу-Оризонти. Фэр была в ужасе, заподозрив: Иван — это Конрад, что выдал себя за мёртвого брата. Не зря он вопил про гипотетического ребёнка. И этот человек, столь хитрый и подлый, явно сойдёт за маньяка.

Ивана объявили в федеральный розыск, а Фернанда, боясь за себя, Агустину и других членов семьи, выпросила у комиссара охрану. Полицейские окопались у её дома, а Джерри изводил ревностью к Амадо — тот донимал Фэр звонками с требованием помирить его с Вирхинией.

— Я не знала, что ты ревнивец, Джерри Анселми! — посмеялась Фернанда, когда, во время звонка Амадо, Джерри выхватил её смартфон и засунул его номер в чёрный список.

— Это не ревность, — отговорился он мрачно. — Этот тип опасен. Он лгун и псих. Не общайся с ним, Фэр, прошу тебя! — судя по тону, Джерри был убеждён, что Амадо — герой отрицательный.

Дело маньяка больших изменений не претерпело. Допрос соседей Леопольдо Магальяэса плодов не дал, а жители высотки, люди приличные, сомнений не вызвали. Поиск Маркоса Феррера тоже зашёл в тупик, но попытка найти адвоката Каспера Брёкке увенчалась успехом — он жил за городом, и ему отправили повестку.

Сегодня, в последнюю субботу мая, Фэр пребывала в любовно-романтическом настроении. С утра её разбудили поцелуи Джерри и облизывания Дамаса; джакузи с пеной и новый комплект нижнего белья: красное микро-платье, шортики и латексные чулки. Облачив Фернанду в этот наряд, Джерри усадил её к себе на колени и заласкал всю, пялясь на неё, как голодный Дамас на кусочек мяса. Фэр льстило, что она обуздала этого несносного человека, разожгла в нём страсть. День они посвятили любовным утехам, валяясь в кровати. Фэр аж устала.