О. Митрофан пишет:
«Спустившись с горы, мы увидели среди леса на лужайке развевающийся флаг, большой стол, накрытый белой скатертью, с винами, закусками. По сторонам стола два костра. Картина дивная! Это уполномоченный великой княгини Елисаветы Феодоровны г. Второв угощал нас. Только около 2 часов ночи, на рассвете, тронулись мы далее в путь. Глаз не пришлось сомкнуть даже на одну секунду».
А что же 52-й Нежинский?
В прибавлении к «Московскому Листку» (№ 263 от 22 сентября 1905 г.) обнаружена любопытнейшая фотография. Подпись: «Угощение, предложенное А. А. Второвым эшелону 52-го Нежинского Ее Императорского Высочества Великой Княгини Елисаветы Феодоровны полка, близ Иркутска». Несомненно, это фотография еще июля 1904 года. И, разумеется, присоединение имени Великой княгини к названию Нежинского драгунского полка – нелепая ошибка. Тут явная путаница с 51-м драгунским Черниговским полком, шефом которого Елисавета Феодоровна, действительно, являлась. Как следует из только что приведенного фрагмента «Дневника» о. Митрофана, Черниговцы добрались до места стоянки уже поздно вечером. И ушли засветло. Время для съемок неподходящее. Но место то самое: есть и флаг, и стол, и коробки с угощениями. Потому уверен: на фотографии, как и подписано, именно Нежинцы, пришедшие или в тот же день, 3-го июля, засветло, или на следующий день, когда солнце взошло. Всякие сомнения отлетают, когда отчетливо видишь кряжистую фигуру Константина Васильевича Дарагана, которую ни с какой другой спутать невозможно. На снимке ротмистр 2-го эскадрона Нежинцев – третий справа.
На привале под Иркутском. 1904 г.
А кто такой А. А. Второв? Александр Александрович был сыном известного сибирского торговца-миллионера Александра Федоровича Второва. Капитал созданного им «Товарищества А. Ф. Второва с сыновьями» в 1904 году превышал 10 миллионов рублей. А. А. Второв, являясь совладельцем фирмы, руководил ее отделением в Иркутске.
2-я Отдельная кавалерийская бригада двинулась от Иркутска по так называемому Большому сибирскому тракту. Через каждые 20 верст имелись станции с большими комнатами для проезжающих и питанием. Тогда на многих участках ускоренными темпами строилась параллельная тракту железнодорожная ветка, направленная к южной оконечности Байкала, к селению Култук. Сквозного железнодорожного движения еще не было.
Путь по горам оказался трудным. Затяжные подъемы, иногда верст по семь, чередовались с крутыми спусками, когда лошадей и повозки приходилось изо всех сил тормозить. О. Митрофан отметил:
«Леса девственны вполне и настолько непроходимы, что к некоторым местам на крутизнах нет возможности пробраться. Да и по сторонам дороги та же чаща; едва сделаешь несколько шагов вглубь, уже должен остановиться – дальше нет возможности двигаться: лежат сваленные ветром огромные сухие деревья, переплетаясь между собой ветвями и какими-то ползучими растениями…»
Впоследствии офицеры Нежинского полка рассказывали, что они видели в этой чаще медведей. Да и местные жители жаловались, что медведи посещают их хозяйства и давят скот.
Первая большая остановка была 4 июля в селе Введенское (Введенщина) на берегу реки Иркут. Тут имелось пять огромных деревянных бараков с нарами для солдат. После отдыха драгуны вновь тронулись в путь, и очередные подъемы оказались так круты, что двуколки приходилось тащить на руках. Заночевали Черниговцы в селении Моты. Полагаю, что и Нежинцы были неподалеку.
5 июля седлать начали очень рано, в 3 часа ночи. Наспех позавтракали – и вновь выступили в поход. Подъемы и спуски оказались еще длиннее и круче, чем накануне. Лошади выбивались из сил, но люди проявляли выдержку и упорство. Ночлег был устроен в селе Глубоком. Вот какая картина представала перед участниками похода:
«В котловине между гор и на склоне горы расположилось 1800 лошадей, море лошадей и людей; масса костров – точно звездочки; песни… Вдруг всё смолкло: труба заиграла зарю, и понеслась по нашему огромному лагерю священная песнь, молитва…»
6 июля кавалеристы опять встали в начале четвертого часа утра. Пройдя 24 версты по горам, спустились по неимоверно крутому склону к станции Култук. Отсюда уже ходили железнодорожные составы. Погрузка большой массы людей и лошадей затянулась. Наконец во второй половине дня эшелоны, один за другим, стали покидать станцию. Дорога пролегала в основном по вырубленным в скалах карнизам: слева – холодные байкальские волны, справа – отвесная каменная стена. Поезда шли со скоростью 10 верст в час, часто ныряя в длинные туннели. 7 июля останавливались в Выдрино, Танхое. Трактиров или хотя бы буфетов тут не водилось, поэтому спешно разворачивались походные солдатские кухни.
8 июля проехали Верхнеудинск. По Забайкальской железной дороге проследовали до Читы (9 июля), оттуда колея поворачивала на юго-восток. В «Послужных списках» ротмистров 52-го драгунского Нежинского полка И. И. Смирнова (1 эскадрон) и А. Д. Дросси (4 эскадрон) в разделе XIV «Бытность в походах и делах противу неприятеля» указано, что они перешли китайскую границу 10 июля 1904 года. В «Послужных списках» других командиров эскадронов (К. В. Дарагана, Н. П. Коломнина, А. Я. Загорского, К.-Б. В. Тупальского), а также штаб-офицеров (командира полка полковника П. А. Стаховича, подполковников В. В. Нарбутта и Н. Н. Мирбаха) указано 11 июля. Очевидно, это соответствует действительности: составы с двумя эскадронами шли по расписанию впереди остальных.
Последним пунктом на российской территории была станция «Мациевская». Затем граница. На китайской стороне первая станция – «Маньчжурия». Отсюда начиналась Китайско-Восточная железная дорога. С большим трудом и огромными денежными затратами строительство КВЖД было завершено только в 1903 году. Как раз к этому времени и подготовка Японии к войне вступила в заключительную фазу.
Офицеры и рядовые драгуны, конечно, обо всех тонкостях политики тогда не задумывались. Для них бесспорны были агрессивные действия Японии, направленные на вытеснение России с ее позиций на Дальнем Востоке. Война представлялась справедливой – ответом на дерзкое нападение.
Из «Дневника» о. Митрофана:
«От ст. Манчжурии стража еще более усилена. Довольно часто расставлены часовые; появляются разъезды пограничников, да везде по линии, на определенном расстоянии один от другого стоят столбы, обмотанные соломой; к каждому такому столбу привязана бутылка с нефтью. В случае появления или нападения где-либо хунхузов, сейчас в таком опасном месте обливают солому нефтью и таким образом зажигают сигнальный столб… Было уже несколько случаев нападений на дорогу и на воинские поезда; поэтому нашим солдатам со ст. Манчжурии розданы боевые патроны, и на ночь назначается дежурная часть…»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
