Тут я замолчал. В основном потому, что принесли наш заказ, а обсуждать слежку и возможное убийство при официанте было не очень мудро. К тому же мне пришла в голову идея. Пусть у меня нет привычных возможностей системы, но зато имеется то, чего не было раньше – развязанные руки и куча денег. Для кого-то пять тысяч, может, и не великая сумма, мне же она казалась не просто огромной – открывающей новые возможности. И я знал, как ими воспользоваться.

За время работы следователем я обзавелся множеством знакомых в самых разных сферах. Многие из них, что не удивительно, вели не самые законные дела. Но либо не попадались, либо были слишком полезны, чтобы их арестовывать. Одним из таких был Кудряш – сорокалетний взломщик, способный проникнуть куда угодно, был бы только куш приличный. К тому же он был очень технически продвинутым товарищем, посещал кружок любителей радиодела, а навыки, там полученные, с успехом применял для слежки за жителями дома, который собирался обнести.

Сейчас он завязал со своей преступной карьерой, но мне это даже на руку – навыков, надо полагать, он не забыл. Как и должок передо мной, в свое время я помог ему отойти от дел и отвадил прежних его дружков, которые никак не хотели признавать права домушника на новую жизнь.

В голове сам собой вырисовался план: я слежу за Чернобородом до его жилища, потом прошу Кудряша проникнуть туда и установить прослушку внутри квартиры. Конечно, бывший вор может и отказаться, что было бы печально, но все же не критично. Домушник отличная кандидатура, сам по себе человек не болтливый, да и мне задолжавший, однако и без него в моей «картотеке» таких ребят хватало.

С аппетитом съев борщ, я терпеливо ждал, пока предполагаемые отец с дочерью наговорятся, поглядывая изредка на Кэйтлин, без энтузиазма ковыряющую салат. Подмигнул ей, мол, все отлично, и услышал в ответ:

– Я его сперва хотела убить.

Поднял брови, прося развернуть мысль.

– Когда увидела его, такое чувство внутри возникло… – пояснила девушка. – Не бешенство, а будто айсберг из маленькой льдинки вырос в огромную гору. Вот такущую, больше меня! И еще, знаешь, голос… Ну тот, помнишь, который говорил что-то, когда я…

Забудешь такое, как же! Восемь лет работы следователем, конечно, подготовили меня, но тот момент запомнился особенно отчетливо. Наемница, которая раза в полтора тяжелее меня, вдруг взмывает в воздух и висит. А ее напарник, пожелавший придушить Кэйтлин, отлетает на пару метров, окутанный сетью из крохотных молний. Первое и единственное на моей памяти применение иномирянкой эльфской магии.

Тогда она упомянула, что слышала внутри себя мужской голос, говорящий на незнакомом языке. Я подозревал, что это было что-то вроде памяти убитого на ритуале эльфа, как его там по имени, из дома Снежной Ели. Его спаянная с магией сущность, которая просыпается в моменты стресса нового носителя, Кэйтлин Смирновой.

– Поняла, что он говорил? – спросил я, демонстрируя спокойствие, хотя, по правде сказать, меня серьезно обеспокоили ее слова. Сейчас девушка походила на гранату на боевом взводе – вроде бы, и безопасная, пока в руке держишь, но способная натворить дел, стоит ее отпустить.

– Не. Бормотание какое-то, – ответила она. – Даже отдельных слов не разобрала. Просто бу-бу-бу такое. Единственное, я откуда-то знаю, что это не русский язык.

– Эльфский, надо полагать, – на каком еще языке может говорить «призрак».

Это тоже было проблемой, и с ней требовалось что-то делать, причем быстро. Девушку нужно было либо учить пользоваться доставшимися ей возможностями, либо как-то блокировать их. Оба пути предполагали обращение к специалисту, что автоматически делало задачу практически невыполнимой. Как развивать дар, так и купировать его могли исключительно представители Старших рас, точнее, только эльфы. Но просить их о помощи было сродни самоубийству.

В общем, куда ни кинь, всюду клин. Без обучения Кэйтлин рано или поздно сорвется и выдаст на людях какое-нибудь боевое заклинание, с обучением же… тоже понятно.

– С этим надо что-то делать, – Кэйтлин словно мысли мои прочла. – Я это не контролирую!

– Сделаем, не переживай, – тепло улыбнулся ей я. Уж если что и умеют делать ментаты, способные чуять фальшь в голосе собеседника, так это врать. – Найдем способ.

Чернобород к этому времени закончил с блинами, подал руку спутнице, помогая подняться, и двинулся к выходу из «Блинной». Я удержал Кэйтлин, чуть было не подскочившую вслед за ними. Проводил взглядами спины мужчины и женщины, неторопливо положил деньги за обед, после чего сказал помощнице:

– Твоя задача остается прежней – искать офис.

– Что? – возмущения в ее голосе было столько, будто я был девушке отцом и прямо сейчас запретил ей идти с подружками на танцы. Выражение лица, впрочем, было таким же.

– Я сам за ним прослежу, а ты займешься своим делом.

– Но я!..

– Он знает тебя в лицо, и может узнать. А меня – нет. Я спокойно пройдусь за ним, после чего поставлю его дом на прослушку. Вечером, дадут боги, уже будем слышать, с кем и о чем он говорит. Не спорь… и не обижайся, Кот! Все, я пошел, а то из виду их потеряю.

Оставив Кэйтлин хватать воздух и придумывать новые ругательства, я прогулочным шагом направился вслед за «ученым». Проговаривая про себя список дел, требующих моего участия и внимания, и тихо от него обалдевая.

«Проследить за Чернобородом. Вряд ли он будет долго гулять. Если женщина рядом с ним – его дочь, то семейная встреча должна бы уже и закончиться. Хотя она могла приехать из другого города к нему в гости, тогда… В любом случае где-то они живут. Пока гуляем – позвонить Кудряшу, подрядить на работу. Сколько это может стоить, интересно? А оборудование? Оно есть у него или мне нужно его покупать? И где? Как раньше было проще – сделал заявку и забыл. Все что нужно тебе принесут, а специалисты еще и настроят – только кнопки нажимай».

Парочка свернула к выходу из торгового центра, и я прибавил шагу. Не хотелось упустить их в уличной толчее или прозевать момент, когда они сядут в машину.

«При любых обстоятельствах до шести, в крайнем случае до половины седьмого я должен закончить. В это время Ноб должен быть еще на службе. Заскочить к нему, понять, что там за хрень с проклятыми артефактами – может, правда бывают? Или какая-нибудь еще вещь может довести здорового и не старого еще человека до сердечного приступа за месяц и не оставить никаких следов применения магии. А может, жена его тихонько чем-то травила? Малыми дозами, которые потом эксперты не обнаружили?»

Касательно дела, как я его назвал, «проклятого артефакта», мне было немного стыдно, но я уже желал, чтобы оно не оказалось пустышкой. И не только потому, что раскрытие его положительно скажется на моей репутации. Имелась еще одна причина – полученный аванс от Светлова я сейчас спущу на другое расследование, а отдавать такие деньги мне попросту нечем.

Чернобород тем временем усадил спутницу в красный «Даймлер», сам, обогнув хищную морду авто, уселся на место водителя. Я прыгнул в ближайшее такси, велел водителю следовать за подозреваемыми, сам же устроился на сидении так, чтобы меня нельзя было разглядеть в зеркале заднего вида, даже если мы сильно сблизимся.

– Твоя? – держа наготове понимающую улыбку, спросил таксист, примерно моего возраста мужчина с шикарными казацкими усами на пол-лица. По всей вероятности, он заметил женщину, которую Чернобород усадил в «Даймлер», и сделал вывод, что слежу я за ней.

– Угу, – неопределенно промычал я. Это было проще, чем придумывать другую причину преследования красной машины.

– Красивая! – оценил водитель. – Красивые, они все ветреные, я тебе говорю. Вот была у меня…

И он затянул историю про какой-то случай, произошедший с ним во времена «беспутной молодости», в которой фигурировала такая же ветреная красотка, разбившая ему сердце и… Я слушал вполуха, одновременно ища в адресной книге коммуникатора телефон Кудряша.

– Здравствуй, – знаком попросив прощения у таксиста за то, что прерываю его «увлекательный» рассказ, поприветствовал я нужного мне специалиста.