И вдруг прямо в ухо мне голос тихий:

– Не бойся.

А я не вижу никого и рукой подёргиваю. Девчонка я крепкая, думаю, хорошо же, юморист, сейчас я тебе между ног врежу, посмотрим, как ты после этого шутить будешь. Размахнулась и ударила со всей силы! Нога моя по воздуху пролетела, меня вперёд по инерции качнуло и сразу назад отбросило. Я в стенку пещеры головой влетела и отключилась.

Любовь Андреевна опять замолчала. Дождь зарядил сильнее, щётки с тихим скрипом размазывали воду по лобовому стеклу.

Я ждал продолжения рассказа, понимая, что она собирается с мыслями.

– Сколько я без сознания была, не знаю. Когда глаза открыла, поняла, что ни рукой, ни ногой шевельнуть не могу. Посередине пещеры костёр горит. За ним невысокий человек стоит. Я ему в глаза взглянула, а там огоньки от костра светятся. И взгляд у него такой равнодушный. Спиной холод чувствую. Я головой покрутила и вижу, что лежу на плите каменной. Откуда она там взялась, непонятно. Я в этих пещерах не раз бывала, пустые они, археологи всё, что могли, давно утащили. Я к этой плите четырьмя кольцами прикована, только ноги раздвинуты, как в кресле гинекологическом. Бюстгальтер на мне, а трусиков нет. Человек руки возле рта в замке держит и шепчет что-то. Мне и страшно, и стыдно, я ему говорю:

– Отпустите меня, я про Вас слова никому не скажу, клянусь!

А мне голос в ответ:

– В своё время обязательно скажешь.

Человек ко мне подошёл, вижу, у него в кулаке что-то зажато. Он кулак мне на живот положил, руки у него холодные, как лёд. А потом… потом он кулак мне между ног засунул и внутри его раскрыл.

Голос Любви Андреевны задрожал, она сделала глоток и сказала:

– Кофе закончился. Как заправку увидишь, заедем, перекусим.

– Конечно, Любовь Андреевна, и дозаправимся заодно. Знаете, если Вам тяжело говорить об этом, отдохните.

– Хорошо, помолчу немного.

Примерно через час, заправившись и пообедав, мы выскочили на платную дорогу. Дождь не унимался, чёрное небо висело низко над землёй, и я подумал, что на скользкой дороге сильно разгоняться не стоит.

Любовь Андреевна выглядела спокойной.

Мне не хотелось торопить её, и я сказал:

– Часам к семи на месте будем.

– Отлично,– ответила она,– я в гостинице "Пекин" два номера забронировала. Эту ночь там проведём.

– Эту ночь? Значит, потом дальше поедем?

– Это не от меня зависит, дружок,– улыбнулась Любовь Андреевна.– Дальше слушать готов?

Я кивнул.

– Кулак он у меня внутри раскрыл и такая боль пришла, не передать,– продолжила рассказ Любовь Андреевна чётко с того места, где его оборвала,– я рот раскрыла, а крика нет, шипение одно. Он там рукой своей водит, мне в глаза смотрит и шепчет тихо. А потом резко руку из меня вытащил, она вся в крови моей. Он кровью в костёр брызнул, и я опять сознание потеряла. В себя пришла уже на берегу. Темно вокруг. Одежда рядом лежит. Внизу живота жжёт сильно, но боли нет. Ноги у меня все в крови. И только об одном думаю: что я своим родным скажу? В озеро залезла, вода тёплая после дождя, обмылась, как могла, оделась и по берегу домой побрела. Понимаю, что рассказывать о случившемся не буду. Пока домой шла, историю придумала.

А в деревне переполох жуткий. Бабушка меня как увидела, давай плакать. Я своим говорю, потом всё расскажу и в баню бегом.

Утром вся родня собралась, ребята пришли, стоят виноватые. Я и сказала, что как дождь начался, со всеми в пещеры полезла. Но поскользнулась и вниз по склону съехала. А потом в деревню побежала, да не сориентировалась, что бегу в другую сторону. Пока разобралась что к чему, темно стало. Все и поверили. Бабушка меня, правда, прутом по спине пару раз стеганула.

Пару недель после этого я из дома почти не выходила. В животе беспокоить перестало. А потом человек этот ко мне во сне приходить стал. Сядет рядом на кровати, низ живота гладит и шепчет, шепчет. Я его руки от себя убрать хочу, но таким ужасом скована, кричу только. Бабушка ко мне в комнату по нескольку раз за ночь прибегала.

А в одно утро смотрю, она большую корзину яйцами наполнила и сверху несколько кур общипанных положила.

– Одевайся,– говорит мне,– проедемся, тут недалеко.

– Куда?– спрашиваю.

Она молчит в ответ.

Вышли за ворота, а там дядя мой на мотоцикле сидит. Бабушка в коляску села, я за дядей. Час по дороге ехали, потом в лес свернули. Трясёт, я в дядю руками вцепилась, чтобы не вылететь, а тут и к озеру выехали. Смотрю, деревня стоит, копия нашей, только чуть меньше. Лодки на берегу перевёрнутые, а возле них мужики стоят. Мы к ним подъехали, с мотоцикла слезли. Бабушка с одним переговорила коротко, тот рукой в сторону махнул. Дядя у лодок остался, а меня она взяла за руку и между домов повела.

– Сейчас,– говорит,– к женщине одной в гости зайдём, что она скажет, то и делай.

Дошли до дома на краю деревни, бабушка в дверь постучала и внутрь зашла. Я стою, жду. Минут через десять бабушка вышла. Корзины в руках нет.

– Иди,– говорит.

Я в сени вошла и стою. Тут голос женский слышу:

– Заходи!

Я и вошла. Смотрю, женщина за столом сидит, бурятка. Рукой мне показывает, чтоб присела. Потом говорит:

– Ты меня не бойся, я плохого не сделаю.

Я говорю:

– Я и не боюсь.

Она улыбнулась:

– Бабушка твоя сказала, ты по ночам маешься, кричишь сильно. Ещё сказала, что ты к пещерам ходила и пропала, а потом нашлась. Расскажи мне.

Любовь Андреевна приоткрыла окно, и в машину ворвался холодный ветер. Она высунула руку и несколько секунд ловила дождевые капли. Закрыв окно, она вздохнула и продолжила:

– Я на женщину смотрю, а сама думаю: только не скажи лишнего, Люба! Начала ей историю выдуманную рассказывать, а у самой перед глазами лицо этого человека стоит. Я и расплакалась. Она посмотрела на меня и в угол комнаты пошла. Там на полках баночки всякие вперемешку с фигурками зверей стоят.

Она из одной баночки в чашку накапала и выпила. Потом ещё накапала и мне даёт:

– Пей!

Я выпила. Во рту горько и язык задеревенел.

Сидим, смотрим друг на друга. Спокойно мне так стало, хорошо. А через пару минут внизу живота гореть начинает. И с каждой секундой огонь этот сильней становится. Женщина со стола колокольчик маленький взяла, глаза закрыла и позванивает тихонечко. Я колокольчик этот слушаю, а сама за низ живота держусь. Она говорит что-то, я слов разобрать не могу, перед глазами всё плывёт, в ушах звон такой, что голова раскалывается. И чувствую, течёт из меня. Я рукой по ногам провела, а рука вся в крови. Кровь чёрная, густая, липкая. Я ей руку показываю, а она всё звонит и бормочет на своём языке.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.