— Всё нормально, — ни черта не нормально, — давайте сюда, дальше лестница целая.

Менее чем за пять минут, все трое стоят на площадке, пытаясь отдышаться. Воздух стал будто бы плотнее и теплее. Тсуна удивлённо вздрагивает и смотрит, как та оставшаяся часть лестницы, по которой они забирались сюда, обвалилась. В его глазах начинает плескаться ужас.

— Твою ж… — Ямамото прислоняется к стене и сползает по ней на пол, ошарашено смотря на образовавшуюся пустоту.

Тсуна вздрагивает, когда его руки касается небольшой кусочек мягкого, но ещё тёплого пепла. Небо все так же остаётся чёрно-серым, из-за дыма возникает иллюзия облаков. Таких ядовитых и таких тёплых. Он касается неровного края стены и смотрит вдаль. Ничего. Кроме разрушенных домов и сизого тумана, который им-то не является. Всего лишь тот же самый дым, ещё не успевший подняться к небу.

Как всё монотонно.

«Мукуро, ты был в аду, не так ли?»

Савада разворачивается и, боле не смотря ввысь, идёт к лестнице

«Спасибо за то, что рассказал мне про него.»

— Пойдёмте… — он подаёт руки солнцу и дождю, сидящим на полу.

— Как тебе это удаётся? — Рёхей говорит тихо, боясь разорвать тишину, и хватается за предложенную ладонь, как за спасительный круг в океане.

— Я сам пытаюсь понять.

«Только вот, мы попали не в него.»

Они начинают тихо подниматься, и вскоре им приходится наклоняться и пролазить, через торчащие штыки железной арматуры. Третий этаж представляет собой череду препятствий, будто коридор с ловушками в игре, вот только шанс на попытку тут один.

«Мы попали в пустоту.»

И Тсуна, и Рёхей вскоре теряют ориентацию в заваленном коридоре. Они чудом пробираются через каменные кучи, откашливаясь от пепла, который залетает через дыры в потолке, точнее в разрушенных плитах. Ямамото прикрывает рот воротником рубашки и, хмурясь, осматривает следующий завал. Внезапно на глаза попадает блестящий предмет.

— Тсуна, смотри… — Савада, кашляя, разворачивается и шокировано смотрит на тонфа, валяющиеся возле завала.

— Не может быть… — В сердце на мгновение вспыхивает янтарное пламя и, он не думая кидается к камням, ощущая, как в горле застревает горький ком ужаса. — Такеши, Рёхей!

Хранители подбегают к нему и застывают. Перед ними завал, что им делать?

— Может использовать пламя? — Сасагава разминает кулаки и смотрит вперёд.

— Нет, нельзя. Мы только можем сделать хуже, — Такеши подходит к краю и берётся за небольшой камень, который ему удаётся откинуть. Тсуна прикусывает изнутри щеку и пытается зажечь на руках пламя. Руки тут же окатывает жгучей болью, и он хрипит. Ладони касаются камней и на удивление они начинают рассыпаться песком.

— Грх… Давайте постараемся побыстрее, — Савада жмурится, со рта идёт кровь, а с рук начинает слезать кожа. Такеши смотря на образовавшийся проём, пролезает туда, отталкивая юношу.

— Тсуна, — Рёхей боится даже коснуться его рук. — Скорее всего, будет больно…

— Давай, хотя бы как-нибудь… — Он опирается спиной об уцелевшую стену и еле сдерживает в себе крик, ощущая, как кожа на руках начинает стягиваться. Кажется, что после всего этого он совсем перестанет чувствовать ладони.

— Ребят! — их оглушает крик Ямамото, через секунду камни разлетаются в стороны, словно перья, а в воздухе ощущается странное пламя дождя. Такеши едва успевает выкатиться из пыли, прижимая к себе бессознательного Хибари.

— Такеши! — Рёхей помогает мечнику и Тсуна подбегает к ним, в ужасе смотря на облако.

— Рёхей, быстрее! — Савада переворачивает Кёю на спину и едва сдерживает в себе рвотный позыв. Левая рука отсутствует по локоть, конечность, наконец, освобождённая от давления камней, начинает сильно кровоточить. Даже не так. Кровь начинает просто лить рекой.

Сасагава подбирается к хранителю и, не касаясь ладонями раны, пытается хотя бы остановить кровь. Хибари не приходит в себя, но тело, среагировав на жгучую боль, начинает изворачиваться, пытаясь избежать пламени.

— Нужна хоть какая-то тряпка! — Тсуна снимает с себя рубашку, оставаясь в одной футболке, и рвёт ткань, начиная обматывать рану. Спасибо урокам безопасности в школе. Ямамото пытается придавить юношу к полу, стараясь облегчить работу солнцу.

Кровь начинает останавливаться, и Тсуна стерев со лба пот, смотрит на Хибари, тот тяжко дышит, но всё так же остаётся без сознания.

— Получилось… — Сасагава устало опирается руками в пол, пытаясь не упасть, остальные чувствуют себя не лучше.

— Тсуна, как руки? — Ямамото неловко двигает плечом, которое ушиб при падении, но у него не возникает ни малейшего желания говорить об этом другим.

— Намного лучше… — на удивление его кожа полностью цела, побаливают лишь мышцы.

— Нужно уходить отсюда, — Рёхей встаёт и шатаясь, опирается о стену, всё же он потратил слишком много сил. — Вот только как?

— Есть мысль, но она просто до невозможности тупая… — Тсуна поднимается с колен и смотрит в пол.

— И какая же? — дождь присаживается на камни и устало смотрит на небо.

— Ну если мы сейчас стоим прямо над проходом, через который мы залезли в школу, то можно разбить пол…

— И вправду глупая… — Такеши кое-как поднимается и берёт в руки тяжёлый несильно длинный кусок арматуры. — Уберите Хибари.

Рёхей подняв на руки юношу, неловко прижимается к стене и наблюдает за дождём. Тот ставит конец железки в пол и прикрыв глаза, выдыхает. Через секунду вдоль неё струится голубое пламя, и только достигнув конца в полу, появляется трещина, которая начинает осыпаться и проваливаться.

— Такеши, уходи оттуда! — Тсуне за мгновение удаётся схватить дождь за рубашку и потянуть на себя. Когда пыль оседает, им удаётся рассмотреть небольшую дыру в полу, но и её им хватит что бы слезть. — А как с Хибари поступим?

— Давайте я первым полезу, а Рёхей передаст мне его, потом вы сами, — юноши только кивают и ждут, пока Такеши пролезет. Он упирается руками в пол и аккуратно опускает ноги. Голова юноши исчезает, а снизу слышится шипение. — Будете слазить, учтите что под ногами камни.

Рёхей с некой боязнью опускает насколько ему позволяют руки тело и разжимает ладони.

— Такеши, ты как там? — Тсуна подходит к краю и пытается увидеть хранителей.

— Нормально. Можете лезть.

Первым пролазит Сасагава и только потом Тсуна. Всё оказывается не так страшно, как кажется и вскоре он опять видит перед собой серое небо.

— Давайте уходить отсюда. — Савада теперь первым сбегает с обвала и, наконец, облегчённо выдыхает, чувствуя под ногами землю. Следом за ним так же сбегают дождь и солнце. Последним спрыгивает Ямамото, так же держа на руках Кёю.

— Каким бы этот дряным воздух не был, но он однозначно лучше того, что в школе, — Сасагава кашляет, отгоняя от лица пепел, и смотрит в постепенно темнеющее небо.

— Да… Ладно, пойдёмте.

Тсуна потихоньку справляется со страхом, справляется с ужасом, хотя сама мысль, что за ним, на руках лежит сильно раненый хранитель облака, немного пугает его. Уходить от школы, намного легче, чем идти к ней. Он надеется, что больше не придётся лезть в неё.

Они выходят на дорожку и идут к выходу. На душе, несмотря на все происходящее, отчего-то намного легче. Тсуна доходит к разрушенным воротам, где его встречает Гокудера.

— Тсуна! С вами все нормально? — подрывник нервно осматривает их всех и, наткнувшись взглядом на Хибари, замирает.

— Ну почти… — Савада так же смотрит, кивая и они идут дальше вдоль забора, к их небольшому «привалу». — Как у вас тут?

— Фуута и сестра очнулись, — он спокойно выдыхает и, подойдя ближе, застаёт немного изменённую картину. Бьянки уже сидит на камнях и, сильно хмурясь от боли, зажимает, все той же курткой, рану. Недалеко сидит Фуута обняв коленки, но только завидев Тсуну, он срывается с места и подбежав, обнимает его.

— Тсуна-нии… — Савада только гладит его по волосам, слегка обнимая в ответ. Ему нечего сказать.

— Братик! — Киоко выйдя откуда-то из-за камней бросается к Рёхею, кое-как помогая ему сесть на каменный блок. — Как ты?