Со стоном он попытался встать и, к его превеликой радости, ему это удалось. Казалось, несмотря на боль, ничего не было сломано. Аварийное питание работало нестабильно - свет то включался, то отключался. Впрочем, это уже не имело никакого значения, так как все камеры внешнего наблюдения вышли из строя. Взрыв, наверняка, повредил и роботов.
Хальворсен поставил кресло на место и уселся в него; теперь, когда все его возможности были исчерпаны, оставалось только надеяться, что взрыв уничтожил достаточное количество насекомых, а остальных - отпугнул. Он достал из шкафчика пистолет и зарядил его.
Прошло около минуты, прежде чем донёсся звук, услышать который он боялся - и втайне надеялся, что услышит - больше всего. То был топот многочисленных ног, которые не могли принадлежать людям, сопровождаемый отвратительным треском крыльев.
_______
Взрыв, убивший десятки солдат Клана Беонал, застал Воина Полудня в воздухе. Ударная волна, отбросившая его далеко в сторону, в большой степени уберегла его от огня, губительного для кортамалианцев. Восстановив равновесие, Траниск смог привести ряды своих бойцов в порядок и принудить их продолжить штурм Железного замка. Вассал Дракона, наверняка скрывался где-то в лабиринте стальных коридоров, наблюдая за ними с помощью волшебного зеркала; пока он был жив, бой должен был продолжаться, несмотря ни на какие потери.
Траниск осмотрелся. Гумалан, его друг, был ещё жив, а вот Деран и Мельмир, похоже, погибли - слишком рано они бросились делить добычу, находившуюся во внутреннем дворе. Злорадная улыбка тронула губы Траниска - Дракон не так легко отдавал трофеи, как хотелось бы некоторым. Он поискал взглядом Лорда Дерима, но того нигде не было видно. Что ж, подумал Воин Полудня, теперь понятно, как он уцелел в день битвы на Дымящейся равнине. Однако на сей раз Дерим, похоже, сбежал слишком рано: им суждено было победить. Голова колдуна украсит их обеденный стол, став лакомым угощением на пиру; отметив победу, Клан Беонал решит, как ему поступить с трусами из рода Дер.
Двери, ведущие внутрь атмосферной фабрики, наконец, поддались, и Траниск проследовал за первыми воинами, демонстрируя отвагу, достойную его титула. Колдун, одетый в стальные доспехи, продолжал вызывать огонь, сразивший двух кортамалианцев, однако было видно, что сила его угасает. Совершив огромный скачок, Траниск перелетел через головы сражающихся и схватил противника. Пытаясь разорвать того надвое, он почувствовал, как его левый бок обожгло; чуть скосив свои фасеточные глаза, он заметил, что панцирь пробит, и рана, вполне вероятно, смертельна. Закричав, он вылетел наружу, продолжая одновременно наносить колдуну удары руками; тот, в свою очередь, стрелял в него раз за разом.
Взмыв свечой в небо, словно пытаясь спастись или набрать достаточную высоту, чтобы сбросить с неё колдуна, Траниск почувствовал, что слабеет. Улыбнувшись своему врагу последней улыбкой, он выпустил того из рук, позволив человеку в бронескафандре камнем упасть вниз. Уже не глядя ни на кувыркающуюся фигурку колдуна, ни на своих воинов, кричащих: "Огонь! Это Дракон!", Траниск перешёл на бреющий полёт, позволив потокам воздуха нести его по нисходящей траектории. Падение он едва ощутил. Медленно, преодолевая невидимое сопротивление, он сделал несколько шагов. Наконец, жизнь покинула его.
_______
Похороны оператора Рейнальда Хальворсена были скромными и поспешными. Если бы не строгая дисциплина, царившая в астроколониальных войсках, его бы просто закопали и поставили над могилой табличку, уведомляющую о годах жизни и обстоятельствах смерти. Однако лейтенант Джонсон предпочёл провести полноценный погребальный обряд непосредственно на поле боя, ещё залитом белесой кровью оксидианцев.
Произнеся обязательные в таких случаях фразы, он скомандовал салют и бросил символическую горсть земли в могилу, вырезанную непосредственно скальных породах под металлическими плитами двора. Остальное предстояло завершить роботам, тут же приступившим к делу. Когда-нибудь, когда сюда прибудет новый оператор, над могилой воздвигнут памятник, украшенный изображением пылающей кометы - знак того, что захороненный здесь человек погиб в бою.
Джонсон подошёл к одному из учёных, прилетевших практически сразу же после боя, чтобы изучить особенности мутировавших оксидианцев.
- И что вы об этом скажете?
Руководивший научно-исследовательской группой мужчина средних лет, на груди у которого было написано "де Гроот", пожал плечами. Какое-то время они молча наблюдали за роботами, упаковывающими останки оксидианцев в полиэтилен.
- Пока ещё рано делать выводы, но я полагаю, что эта метаморфоза не является частью обычного жизненного цикла оксидианцев. - Учёный сплюнул. - Полёт требует невероятного количества энергии, а здесь просто нет достаточного количества пищи, чтобы прокормить такое количество летающей саранчи. Очевидно, речь идёт о некоем защитном механизме, превратившем их в крылатых воинов.
- Интересно, - Джонсон почувствовал себя неуютно. - И что могло его активировать?
- Фермент, и, готов поспорить, они выработали его не сами. Им его впрыснула королева.
Джонсон задумчиво посмотрел на обугленные тела гигантских насекомых, а потом вдруг вспомнил о чём-то.
- Постойте! Мы здесь уже почти два десятилетия, по земному календарю - и ничего такого раньше не наблюдали.
Де Гроот откашлялся и поправил дыхательную маску с вмонтированным микрофоном.
- Это всего лишь гипотеза, но, я уверен, королева выработала фермент совершенно типичным и естественным образом, без каких-либо физиологических изменений.
Джонсон не очень хорошо понимал, о чём речь, и решил повысить голос, чтобы добиться более определённого ответа, так как собеседник уже начал его раздражать своими загадочными намёками.
- Говорите яснее!
Де Гроот издал короткий смешок.
- На данный момент речь идёт о предположениях, но, видимо, она накапливала это вещество очень долго, с момента того большого сражения, которое случилось ещё в первые месяцы колонизации. Это - гормон неудовлетворённости, он связан, - Де Гроот выдержал паузу, - с отсутствием самца.
