– Ты поверишь, если я скажу, что происхожу из древнего рода джиннов-целителей и была пленницей в скрытном волшебном королевстве на другом конце света?

Якуб сначала отпрянул… а потом фыркнул:

– Даже тебе не под силу выдать такую небылицу за правду.

Нари нервно усмехнулась, кровь отлила от ее лица.

– В самом деле, – проговорила она с плохо скрываемым разочарованием. – Кто ж поверит в такую безумную историю?

Якуб поставил чайник на огонь.

– Где бы ты этому ни научилась, сегодня ты сделала невероятное, – сказал он, раскладывая чайные листья по двум стеклянным чашкам. – О тебе пойдет столько слухов.

– Тем более что я не взяла с них денег.

– Это действительно неоспоримый плюс.

Нари обтерла инструменты, завернула их в чистую ткань, и Якуб жестом пригласил ее сесть рядом.

– Ты нарушила мой сон, так что выпей со мной чаю, – распорядился он, протягивая ей чашку. – Хоть поговорю с тобой.

Она сразу встревожилась:

– Если мы злоупотребляем твоим гостеприимством, я могу найти другое жилье…

Якуб цыкнул на нее:

– Я не хочу, чтобы вы уходили. Наоборот. Я хочу, чтобы вы остались.

Нари нахмурилась:

– Что ты имеешь в виду?

Он подул на чай.

– Не секрет, что я старею – ты и сама отпускала немало бесцеремонных комментариев на этот счет. Никто в моей семье не годится на то, чтобы взять управление аптекой на себя. Мы с женой обсуждали продажу лавки, но я подумал, вдруг ты и твой друг заинтересуетесь в том, чтобы остаться и заправлять здесь после меня.

Она изумленно уставилась на него. Это было самое последнее, что она ожидала услышать от Якуба.

– Я… я не училась на аптекаря, – пробормотала она.

– Она не училась на аптекаря… Боже мой, да ты сегодня вот на этом самом столе провела операцию на мозге! Ты могла бы открыть здесь свой собственный врачебный кабинет, и твоя репутация все сказала бы за себя. А если это так тебя беспокоит, то я еще не готов выходить на пенсию. И буду только рад взять вас обоих в подмастерья на несколько лет.

Это было такое сердечное и прекрасное предложение, что Нари с трудом удалось найти предлог для отказа.

– Я женщина. Никто не будет воспринимать меня всерьез ни как аптекаря, ни тем более как врача.

– Ну и к дьяволу их всех. Тебе прекрасно известно, что в городе есть женщины, практикующие врачевание, в особенности на пациентках женского пола.

– Богатые женщины. Дочери и жены врачей, которые работают с ними бок о бок.

– Так соври. – От переизбытка эмоций Якуб чуть не расплескал чай из своей чашки. – Когда-то ты врала напропалую, если это приближало тебя к цели. Уж наверное, тебе под силу скроить для себя подходящую легенду. Вот и скажи, что ты обучалась медицине в неком загадочном островном королевстве, откуда родом твой не-муж.

Нари откинулась на спинку стула. Непрошеные фантазии о таком будущем пронеслись перед глазами. Она ведь действительно была хорошей целительницей. Может, богачи и заграничные пижоны и будут воротить нос от самопровозглашенной врачевательницы без какого-либо диплома, но такие люди, как семья этого мальчика? Люди, среди которых она выросла? Для них кто-то вроде Нари стал бы подарком с небес. И подумаешь, что им не всегда будет хватать денег на оплату. У Нари останется аптека, и она всегда умела найти способ подзаработать. Али хорошо ориентировался в цифрах. Они будут зарабатывать достаточно, чтобы хватило на безбедную жизнь.

Только вот…

Только вот о таком будущем, которое предлагал Якуб, она мечтала, когда жила в Египте. Теперь у нее были новые обязательства, и народ в Дэвабаде ждал ее. И хотя Нари чувствовала эйфорию, спасая этого мальчика, она знала, что способна на большее. Она могла бы спасти куда больше жизней с помощью магии, и пока они не найдут способ вернуть ее, Нари никогда не раскроет весь потенциал, который в себе ощущала.

Видимо, Якуб по ее глазам заметил, как она расчувствовалась. Он отставил чашку и взял ее за руку:

– Нари, дитя мое, я не знаю, от чего вы бежите. Не знаю, что замышляете дальше. Но вы можете остаться и построить жизнь здесь. Беззаботную жизнь.

Нари судорожно вздохнула и сжала его руку.

– Это… невероятно щедрое предложение. Мне нужно подумать.

– Не торопись, – тепло отозвался Якуб. – Поговори со своим другом, – он улыбнулся. – Я думаю, Каиру нужен такой человек, как ты.

Она не стала возражать.

Но ее мучил вопрос, не нужна ли она Дэвабаду больше.

Али еще много месяцев будут сниться кошмары о вскрытых черепах, но восхитительный рынок, куда на следующий день привела его Нари, это с лихвой компенсировал. Таким он и видел человеческий базар в своих грезах, и Али бродил по рядам с нескрываемым восторгом, радуясь, что люди, казалось, не замечали его, потому что он даже не пытался сдерживать свое любопытство. Он перебегал от лавки к лавке, от тележки к тележке, трогая все, что попадалось под руку, и с необузданным энтузиазмом разглядывал расшитые гобелены, плотницкие инструменты, зеркальные фонари, стеклянные очки, туфли…

Он ахнул, вдалеке заметив блеск металла.

– Мечи.

– Нет, – осадила Нари, дернув его за рукав не по размеру сидящей галабеи, которую он позаимствовал у Якуба. – Я чуть не потеряла тебя у игрушечных цыплят. Мы не будем смотреть на мечи. Так мы никогда отсюда не уйдем.

– Эти «игрушечные цыплята» – настоящее чудо инженерной мысли, – оправдывался Али, с упоением вспоминая диковинное устройство, где два жестяных цыпленка начинали кивать головами, стоило ему потянуть за молоточек, как будто бы склевывая зернышки с расписного стекла. Он отчаянно захотел приобрести его, так ему не терпелось разобрать игрушку и посмотреть, как она устроена.

– Да. Чудо инженерной мысли… для детей.

– Я отказываюсь верить, что ты не была точно так же очарована, впервые попав на базар Дэвабада.

Нари ответила ему легкой, доверительной улыбкой, от которой тепло разлилось по всему его телу.

– Может, отчасти. Но, – она вырвала кофейник, который рассматривал Али, у него из рук и потащила за собой, – я хочу показать тебе кое-что получше.

Следующий переулок был крытым, узкая тропинка змеилась под потолком с резным орнаментом в виде геометрических сот. Они завернули за угол, и там, на коврах и сундуках, лежало целое море книг и свитков.

Али тихо ахнул:

– Да. Да, это лучше мечей.

Он, недолго думая, направился к первому магазину, осматривая все вокруг округлившимися глазами. Кроме книг, здесь продавались разнообразные карты и какие-то свитки морской тематики, рядами разложенные на синем бархате.

Али опустился на колени, штудируя их. Карты были очень красивы и щедро иллюстрированы миниатюрными рисунками городов и кораблей. Он провел пальцем по ярко-синей линии реки, изучая вручную нарисованные холмы и трио островов.

– Это Каир? – спросил он.

Нари заглянула ему через плечо.

– Возможно. Я не очень сильна в географии.

Он разглядывал карту, рассеянно теребя бороду.

– Как далеко на юг протянулся Нил?

– Думаю, довольно далеко. Как я поняла, южная его часть проходит через Та-Нтри. Но это ведь ты у нас эрудит, верно?

– Любопытно, – тихо сказал он.

– Почему?

Али отметил настороженный тон ее голоса.

– Просто задумался, – пробормотал он, просматривая карты в поисках чего-нибудь еще интересного.

– Ну, ты можешь оставаться и любоваться реками. А я хочу найти тут одного человека, который раньше продавал труды по медицине. Догоняй, как освободишься.

Он пробормотал что-то в знак согласия, продолжая копаться в ворохе карт. Еще одна карта Нила. Али обвел взглядом южные берега реки, изучая ее притоки и пытаясь по мере сил разобрать арабские подписи, хотя большинство названий были ему незнакомы.

Но за ним… об этой земле он многое слышал. Пышные горы и секретные замки, построенные среди человеческих руин, пустынный полуостров, почти целовавший Ам-Гезиру, и влажное муссонное побережье, рассказы о котором Али слушал в детстве, сидя на коленях матери.