В кромешной темноте она не видела ничего вообще и могла ориентироваться, опираясь исключительно на обоняние и осязание. Но, к её большому сожалению, ни вдохнуть, ни пошевелиться она не могла. «Что-то не так. Это не похмелье. Где я? Ай. Чёрт, мой нос. Чёрт…» – похоже, губы тоже были разбиты так же, как и затылок. Постепенно Яна стала приходить в себя и пробуждаться. «У меня разбита голова, нос. Мой нос, боже, он сломан. Ай!» Яна попыталась его пощупать, но… «Чёрт возьми, что со мной? Я не могу пошевелить руками. Где я, что происходит?»

Раздался всхлип. Пересохшее горло не могло выдавить ничего, кроме хрипа.

Где-то далеко в коридоре зажегся свет, тонкая его полоска просочилась сквозь неплотно прилегающую к раме дверь со стороны петель, и ещё одна снизу. Прижимаясь к полу, свет показал несколько сантиметров грязного, скользкого и холодного кафеля и также осветил край обшарпанной стены.

«Что происходит?» – в ужасе Яна начала осознавать, что она не дома, – ДТП? Что за подвал? Больница? Морг? Да что вообще происходит?»

Яна пыталась заставить мозг работать активнее, но ничего не удавалось. Её голова прилипла к топчану, грязные в крови русые волосы на затылке скатались в клубок и выглядели как пакля. Рассечение было незначительным, но кровищи набежало море. Вонь кругом, тошнота и боль мешали ей сосредоточиться. Всё тело было ватным, ноги онемели и практически были неощутимы. Запястья рук, голова, грудная клетка, бёдра и ступни были плотно стянуты кожаными ремнями. Из одежды остался только один, разорванный в нескольких местах чулок, и старый, протёртый на пятке кед Converse на той же ноге.

«Как я сюда попала? Что произошло? Чёрт, а где этот кре…? Где этот кретин? – Яна путалась и не могла вспомнить имя своего очередного ухажёра, – ещё и имя у него было какое-то дурацкое, хрен запомнишь: Светлодар, Святогор, Славадар, Святодар…»

После института, получив свой диплом, который он называл: «бумажка, которую нельзя использовать даже не по назначению», Радослав около года просидел на маминой шее, изредка притворяясь ответственным человеком и послушным сыном. В конце концов мать поставила ему ультиматум – найти работу, и дала срок в один месяц. Некоторое время он проработал у двоюродного брата на СТО, где зарабатывал довольно неплохие деньги автослесарем. Радослава практически сразу допустили к ремонту иномарок, ведь все знали о его любви к автомобилям. Его отец, Сергеич, был известен на всю округу своим знаменитым гаражом, где он занимался ремонтом любых авто, параллельно обучая племянника Серёгу и своего единственного сына. Сергеич ушел на тот свет рано, когда Радослав только начал учиться в институте. Но его дело осталось живо. Серёга сохранил даже название мастерской на добрую память о своём любимом дяде. К Радославу относились хорошо, но никаких поблажек не давали. Работа приносила стабильный доход, но была слишком ответственной для молодого человека, притом ему не нравилось носить робу и часами отмываться после работы. Тогда он сменил шило на мыло, устроившись подсобником на стройку. В бригаде было четыре человека, где он снова оказался младшим. Грязь, пыль и снова грязная рабочая одежда заставили беднягу снова отправиться на поиски своего места в жизни. Если честно, то Радослав не искал никакого места в жизни, ему просто хотелось особо не напрягаться, но при этом получать свою копеечку.

Однажды выпускник автодорожного института и перспективный инженер-электромеханик, придя с очередной вечеринки домой, уронил свой взгляд на тумбу, где лежала пачка бесплатных газет, квитанций за коммунальные услуги и листовок, тех, что обычно кидают в почтовый ящик. Радославу бросилась в глаза яркая бумажка с надписью: «Работа в такси». Он тут же набрал номер и уже на следующий день устроился в службу городского такси на своём личном автомобиле, который получил в наследство от отца. Классическое авто для такой работы – «Деу-Ланос», ещё и металлик.

– Уже работали в службе?

– Да! – соврал Родя. – Ну, типа, подрабатывал раньше, давно очень.

– Хм, давно, очень, – ухмыльнулись администратор и сам директор организации «Рога и копыта».

Саныч, так звали директора, всегда лично принимал новых водителей на работу, а также проверял техническое состояние автомобилей, проводил собрания, инструктажи и прочее. Он считал, что его служба лучшая в городе, и поэтому с большой серьёзностью относился к подбору персонала:

– Как будто тебе уже «сорокет», ну даёт. Сколько тебе, сынок, двадцать, двадцать два?

– Да не, двадцать пять мне.

Похоже, что и в этом коллективе Родион, так его называли на стройке старшие товарищи, которые никак не могли правильно выговорить его настоящее имя, окажется самым младшим.

– А что, это имеет значение? Какая разница, сколько мне лет? Ясно же, что не шестнадцать. Права есть, машина тоже, – Радослав начал заводиться.

– Э, тише, тише, не кипятись. Мы тут не дрова возим, понял? У нас серьёзная организация.

Служба такси «Меркурий» была действительно неплохая и пользовалась спросом в городе. Юридически «Меркурий» был оформлен как организация, предоставляющая информационные услуги. Другими словами, не несла никакой ответственности за водителей и их автомобили, не являлась службой такси с таксопарком и двумя сотнями водителей. Но своими клиентами руководство «Меркурия» дорожило и делало всё для того, чтобы удержать их, проводя бесконечные акции за счёт водителей и предоставляя скидки:

– Значит, слушай внимательно, – начал свою длинную речь Сан Саныч, – мы работаем в городе уже более восемнадцати лет. На данный момент по рейтингу среди служб мы лидируем в трёх категориях: стабильность и качество, чистота и порядок, и пунктуальность! Есть несколько правил, которые тебе необходимо выполнять. Их довольно много. И сейчас ты всё не усвоишь и не запомнишь, но основные должен знать. Первое – это форма одежды: брюки и рубашка. Второе – это чистота и исправность авто. Третье – это культура общения и вождения. Если будешь мурчать и хамить, вылетишь сразу и поблажек не будет. Проявишь себя с хорошей стороны, сможешь зарабатывать неплохие деньги. Заказов у нас хватает. Парень ты вроде неплохой, дерзай. Да, ещё: фишку, визитки и чеки возьмёшь сейчас у Инны Ивановны, также тебе установят программу, и можешь приступать. Планируешь работать один?

– В смысле? А как ещё?

– Советую тебе посадить за руль ещё одного человека, чтобы в то время, когда ты спишь, твоя машинка приносила тебе пассивный доход.

– Ну, даже не знаю, – от такого предложения Родя опешил и уже начал в уме тратить ещё не заработанные деньжищи. «Вот попёрло, – думал он. – Я и не думал, что всё так легко и просто».

– В общем, Ростислав…

– Радослав я.

– Давай, Радослав, думай, я тебе все, если захочешь, подробно расскажу. Ребята тебе на смену у нас хорошие есть, проверенные, я за них ручаюсь. Условия объясню, сделаем страховочку, подпишем договор и всё, «руби капусту».

Сан Саныч уже тоже в уме тратил ещё не заработанные Радославом деньги и представлял, как вечером возле дома у киоска откроет холодную бутылочку «разливного» и осушит её в два глотка.

Сейчас Яне было уже двадцать четыре. Почти все сверстницы – подруги за последние три года выскочили замуж. Не все удачно, но тем не менее. Яне тоже хотелось большой и чистой любви. Она взрослела и становилась серьёзнее с каждым днём. Мечта о замужестве не выходила у неё из головы. Всегда мечтала о высоком крепком мужчине, старше её на восемь-десять лет, успешном, с сединой и брутальной щетиной. Обязательно в часах марки «Patek Philippe».

Однажды Яна видела рекламу этих часов и запомнила на всю жизнь. Да и принц из её грёз очень походил на мужчину, рекламировавшего их. Часто перед сном она подолгу мечтала, что когда-нибудь встретит его в центральном парке ранней весной, где он гуляет со своим ребёнком, сыном от неудачного брака. Где он будет в однобортном тёмно-зелёном «коверте» и дорогом костюме с голубой рубашкой и галстуком. Как они встретятся взглядами и улыбнутся друг другу. Она представляла себе его походку, его угловатые, слегка неуклюжие движения при ходьбе, манеру держаться прямо. Его сексуальный голос, пухловатую нижнюю губу и прямой, с небольшой горбинкой нос, волевой подбородок и аккуратный пробор на голове. Рисуя в своём воображении их знакомство, она видела и уже хорошо знала все изгибы и линии его упругого и мускулистого тела. Казалось, она сможет узнать его из тысячи, в темноте, с закрытыми глазами, и всё, что ей нужно – это только прийти за своим счастьем в парк…