© Опалева Анна, перевод на русский язык, 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

1. Freya Ridings – Ultraviolet

2. Luxuslärm – Vergessen zu vergessen

3. The Cinematic Orchestra – To build a home

4. London Grammar – Hey now (acoustic)

5. Daughter – Still

6. Quails – High hopes

7. Raye – Alien

8. Lana del Rey – Love

9. Julia & Angus Stone – Santa Monica dream

10. Lord of the Rings – OST

11. Florence and the Machine – Cosmic love

Тебя, тень, я создал из ничего, я создал тебя из чистого света. Ты с жадностью приняла мой подарок, запятнав его кровью невинных, поэтому я проклинаю тебя. Пусть моя сила давно забыта и мне не уничтожить тебя, я воздвигаю стену между тобой и людьми.

Я дарю тебе еще один подарок: твой собственный мир, который станет для тебя вечной ловушкой.

Мое имя – Адриана.

Мое имя – Адриана, я тень, блуждающая во мраке собственных воспоминаний. Со дня моей смерти прошло уже триста лет. Постепенно моя память слабеет, события прошлого тускнеют, теряя остроту. Снова и снова я хватаюсь за блеклые образы, как за спасительную соломинку, в страхе лишиться рассудка и раствориться в тумане. Многое мне уже не вспомнить, но эти три вещи я не забуду никогда:

Мою смерть.

Мое имя.

И Нейтана.

Нейтан – неужели его возможно забыть? Неужели возможно отпустить то единственное прекрасное воспоминание, связывающее меня с миром людей?

Даже сейчас, после стольких лет, я отчетливо помню его открытый, чуть насмешливый взгляд голубых глаз, слышу голос – густой баритон, вижу его мягкую и приветливую улыбку, которую я обожала. Я с любовью вспоминаю волны его длинных темных волос, обрамляющих высокие скулы. Крохотное воспоминание, чудесное видение, нам дали так мало времени! Невероятно, что лишь мгновения оказалось достаточно, чтобы его образ навсегда отпечатался в моей памяти.

Время, проведенное с Нейтаном, сейчас кажется мне мечтой. Недостижимой мечтой, полной радости и светлой грусти. Романтической мечтой родом из юношества, когда я была наивной глупышкой, твердо убежденной в том, что любовь двух людей – это то, вокруг чего вертится мир.

Не проходит и дня, когда я бы не чувствовала отвращения к ней, к той, которая отняла у меня настоящее, украла будущее. Она лишила меня радости любить и быть любимой.

Я едва ли смогу вспомнить больше. Образы, возникающие в памяти, размыты и почти так же эфемерны, как туман, разделяющий границы миров. Разочарование. Оно преследует меня. Хватит! Я неоднократно испытывала его в мире живых. Хватит! Меня отвергли и предали. Она. Моя семья. И Нейтан, в конце концов, тоже. В голове нет фактов, нет дат, только клочки воспоминаний, картинки из прошлого.

Прочь! Это больше не имеет значения. Осязаемый мир вещей нам здесь безразличен. Оставшиеся воспоминания исчезнут с течением времени, которое тяготеет над нами грузной массой. Мы никуда не торопимся, нам некуда торопиться. У людей все наоборот, в их оживленной спешке время летит незаметно. Честно говоря, я сильно сомневаюсь, что здесь существует понятие времени. Здесь нет ни звуков, ни запахов, здесь нет жизни, а значит, и нет времени. Песни, смех, разговоры – все осталось в мире живых. Наш мир нем, как могила. Каждый из нас одиночка, у которого свой собственный путь.

Строжайшие правила воспрещают нам общаться с людьми. Нам запрещено разговаривать с ними, касаться их, показываться им.

Запрет нарушают только те немногие души, которые из последних сил цепляются за призрачную возможность избежать забвения, обмануть смерть. Они скитаются между мирами в поисках впечатлительных мальчиков и девочек, чтобы воспользоваться их жаждой веры в необъяснимое и фантастическое, выжать как можно больше жизненных соков. После встречи с тенью человек уподобляется ей, лишаясь эмоций и памяти. Он не может ни жить дальше, ни умереть. Именно так случилось однажды со мной.

Пока что я еще являюсь частью мира людей, но в то же время я далека от него, как Земля от Солнца. Два мира, которые существуют параллельно друг другу и чьи судьбы так часто переплетаются друг с другом, разделяет незримая тончайшая вуаль серого тумана. Она искажает реальность, и я вижу мир людей будто через разбитое стекло. Словно в гипнотическом трансе мы переживаем все события реального мира, не имея возможности вмешаться.

Мы прокляты. Наши руки и ноги скованы строжайшим запретом, лишающим нас возможности изменить течение жизни. Скованы навсегда.

Мы всегда одни в этой тишине, в этом жутком царстве серого холода, который заставляет меня дрожать изо дня в день. Многие из нас уже никогда не вспомнят свое прошлое, никогда ничего не почувствуют. Мрачные тени обитают в заброшенных домах. Их настоящее – бесцветная масса, и только из скуки они являются маленьким детям в ночных кошмарах, заставляя тех просыпаться среди ночи, дрожащими от страха. Многие уже забыли, что значит быть людьми. Они лишь безликие призраки. Создания тумана.

Но я… Я еще храню в себе искру надежды. Тлеющее воспоминание о Нейтане поддерживает во мне жизнь.

Несмотря на то что я больше не принадлежу реальному миру, я также не принадлежу миру тумана. Бессмертие не для меня. Страшно даже представить, что я могу забыть запах полевых цветов или мягкость пухового одеяла под кончиками пальцев. Мне бы хотелось жить снова, хотя я знаю, что строжайший запрет не позволит мне этого. Нарушителей ждет кара – агония, которую сложно себе даже вообразить. Я никогда не прикасалась к человеку, однако уже не раз слышала предупреждающий шепот, напоминающий о запрете. Боль должна быть невыносимая.

Но что, если оно того стоит? Что, если оно того действительно стоит? Нам нужно лишь противостоять боли и вырваться из когтей могущественной и древней силы.

Может быть, через боль существует путь назад? Назад к Нейтану…

Мои пальцы горели от точно нанесенных ударов. Усилием воли я подавила слезы: нельзя показывать слабость, которая только сильнее его разозлит.

– Когда ты наконец сыграешь эту партию без ошибок? Ты не должна как сумасшедшая гнаться за благосклонным зрительским кивком! Нужно уметь сыграть так, чтобы слушающий сам ласково потянулся к тебе, – рявкнул он.

Я опустила взгляд на свои измученные пальцы. Естественно, отвечать на вопрос мистера Хьюстона было бы непростительной дерзостью с моей стороны. В прошлом я не раз восставала против его методов обучения, но, когда к моему сильнейшему сожалению, родители поддержали этого тирана, я оставила попытки сопротивления. Мистер Хьюстон, он же Визгун, тайное прозвище толстяка, был моим учителем музыки и иностранных языков. Стоит упомянуть, что бедняга всю свою жизнь страдал тяжелым заболеванием легких и часто закашливался с визгом и хрипом. Во время таких приступов он немного напоминал свинью, которая изо всех сил пытается избежать топора мясника.

Итак, помимо музыки Визгун преподавал языки, которыми мастерски владел сам. В четырнадцать я бегло говорила на французском и итальянском. Я также могла поддержать беседу на испанском и русском, переводила тексты римских и греческих поэтов многовековой давности. Иногда Визгун неохотно признавал, что я таки обладала «едва заметным ростком языкового таланта».

Услышать от Визгуна похвалу было для меня большой редкостью, зато он щедро сыпал упреками. На уроках музыки приходилось особенно тяжело. Они оставались настоящей пыткой, так как творческой одаренностью я не выделялась. Мой отец особенно удрученно опускал голову всякий раз, как я неуверенно перебирала пальцами по клавишам рояля. Он часами читал мне лекции о том, какими качествами, по его мнению, должна обладать достойная женщина, если она однажды хочет удачно выйти замуж. Конечно, замужество не являлось единственной целью моей жизни, но отцу было совершенно не обязательно об этом знать. Тогда считалось, что родителям лучше известны желания их ребенка. Роль женщины заключалась в следующем: выйти замуж, родить ребенка и на протяжении жизни во всем потакать мужу.