— А ты помнишь что-нибудь о Той-Самой-Ночи? — поинтересовалась Эрин Брэгг, заглядывая Поттеру в глаза.

Дариус издал смешок, глубже склоняясь над «Кратким справочником пространственных заклинаний». Гарри бросил на пошляка неодобрительный взгляд и принял максимально несчастный вид.

— Ты о той ночи, когда самые близкие мне люди были убиты тёмным волшебником? — скорбно уточнил он.

Хаффлпаффка растерянно заморгала, видимо, в «Истории Хогвартса» обретение героем геройского статуса выглядело более поэтично.

— Наверняка твои в это время укладывали тебя спать, — Гарри покачал головой и тяжко вздохнул, — укачивали и пели колыбельные. А мои в это время, — он сделал драматическую паузу, и Эрин разразилась слезами.

— Я… — всхлипнула она, — я не подумала!.. Я не знала! — и стремительно выбежала из библиотеки.

— Над твоей головой клубятся мозгошмыги, — поделилась наблюдением Луна, загадочно улыбаясь.

— Это излишки актёрского таланта безжалостно выпирают наружу, — фыркнул Дариус.

— Даже если я не отношусь к этой теме так болезненно, бестактно задавать подобные вопросы, — пожал плечами мальчик.

***

От Гарри никто никогда не скрывал, что у него нет родителей. Поттер не знал, пытался ли когда-то звать Петунью мамой, однако точно помнил, что в младшей школе уже сознательно называл опекунов дядей и тётей. Попади он в класс, где у каждого ученика была бы полная респектабельная семья, может, и начал бы комплексовать и фантазировать на тему «если бы». Но в классе Поттера у большинства имелись «семейные обстоятельства», среди которых Гарри просто терялся.

Мать Роуз Дэнсон водила в дом мужчин и имела проблемы с алкоголем, Харви Спунер и Натан Фрит были сиротами и, как сам Гарри, воспитывались ближайшими родственниками, отец Райана Мэнселла регулярно подымал на жену и сына руку. В какой-то момент ситуация настолько вышла из-под контроля, что мать Райана оказалась в больнице, а мистер Мэнселл — за решёткой. На фоне судебных исков и разбирательств, просто жить с родственниками, пусть и не слишком любящими, было не так уж плохо. А после того, как Гарри обзавёлся базовыми умениями к манипуляциям, стало вообще шикарно.

Тот факт, что Дурсли дорожат своей репутацией, мальчик знал ещё до того, как начал читать правильные книги. Вернон и Петуния любили обсуждать разные «неправильные» вещи, вроде развода мистера и миссис Полкисс, и попрекать людей тем, что «они трясут грязным бельём на публике». Раздел имущества, ругань за права на ребёнка, судебные заседания с громкими взаимными обвинениями были, по мнению Дурслей, вещами попросту недопустимыми. И возможно, Петунии, будучи безнадежной совой, трудно было вставать рано утром и готовить завтрак, но она это делала, потому что порядочная жена должна была проводить мужа на работу. Возможно, Вернону иногда хотелось сходить вечером в бар, но мужчина не мог позволить, чтобы его, примерного семьянина, видели в компании местных забульдыг. Возможно, обоим хотелось бы спать раздельно, потому что Вернон сильно храпел, а Петуния часто вставала в туалет, но они этого не делали, потому что порядочные муж и жена должны спать вместе.

Так что, когда Гарри, трагически понижая голос, «признался» Петунии, что директор Клоуз интересовался, не обижает ли его Дадли, это вызвало у женщины шок. Она уже и сама заметила, что сын стал чересчур избалованным и мнит себя центром вселенной. Именно после того, как пару месяцев назад Дадли позволил себе кричать на мать из-за того, что она недостаточно быстро принесла ему чай, Петуния и приобрела книгу по воспитанию детей. Для этого, конечно, пришлось съездить в Лондон под предлогом покупки нового сервиза, но никто не должен был заподозрить, что с их Дадли что-то не так. И вот, в тот момент, когда Петуния решила, что всё хорошо, методики действуют, а Дадли начинает вести себя лучше, Гарри заявляет ей такое.

— Он видел, как Дадли отнял у меня сумку и вытряхнул вещи на пол, — вдохновенно врал Поттер.

Кузен, конечно, проделывал подобное, но никому из учителей, а тем более директору, не было до этого никакого дела.

— И мистер Клоуз спрашивал, как мы с ним ладим, не бьёт ли меня Дадли.

Петуния подалась вперёд, боясь и желая услышать продолжение.

— Я убедил директора, что всё в порядке, но очень боялся, что он потащит меня в медпункт, — Гарри задрал короткий рукав и продемонстрировал тёте изобилующую всеми оттенками фиолетового ссадину на плече.

— Это Дадли сделал? — убито уточнила Петуния.

Обычно на конфликты Гарри и Дадли Дурсли не обращали особого внимания, а если и обращали, то становились на сторону Дадли. По их мнению, это было правильным единственно возможным вариантом, ведь так они поддерживали своего сына.

— Он толкнул меня с лестницы, — кивнул Гарри.

Пришлось неоднократно приложиться плечом о стену, но выражение лица Петунии того стоило.

— Хорошо, что я упал на руку, а не на голову, — пробормотал Гарри, не торопясь опускать рукав, — мог бы и в больницу попасть.

Петуния нервно стиснула пальцы, собирая складками домашнее платье. Если бы Гарри серьёзно травмировался, участие Дадли не стало бы ни для кого секретом. И кто после этого назвал бы добрым и воспитанным мальчика, который покалечил своего кузена? Друзья и соседи начнут перемывать им кости, как алкоголичке Дэнсон и тем же Мэнселлам. Дурслям непременно напомнят, что Поттер — сирота, и они не справляются с опекой. Люди ведь не знают, что Гарри ненормальный, и заботиться о нём незачем. Не было смысла вкладываться в того, кто через несколько лет уедет в свой ненормальный мир и не будет давать о себе знать, как сделала её родная сестра.

Петунья решительно встала, положила на тарелку большой кусок сливочного пирога и протянула её Гарри.

— Держи, — она улыбнулась, — можешь посмотреть мультики, если хочешь.

Никто не должен был узнать, что с Дадли или Поттером что-то не так. Как бы она ни относилась к сыну Лили, окружающие должны видеть в ней маму и тётю, хорошо заботящуюся о детях. Так было правильно.

Гарри даже не ожидал, что всё окажется так просто. Он быстро переехал в спальню на втором этаже, потому что «а если кто-то увидит, как я выхожу из чулана?» Петуния на днях сама хвастала подругам, что ремонт в комнате закончен, и они даже нанимали дизайнера, чтобы «добавить нужные штрихи». Дурсли планировали сделать из второй спальни комнату отдыха с подушками, коврами и мягкими креслами, но замечание Гарри было вполне резонным. Как она приведёт подруг посмотреть на интерьер, если любая из них может спросить, где будет жить второй мальчик? Ремонт в чулане никто не делал, а Поттер спал на старой раскладушке, потому что, когда затевали ремонт, это было временной мерой. Потом ремонт затянулся, концепция поменялась, а Гарри так и оставался жить под лестницей. Петунья уже и забыла, как убого выглядит их чулан. Если бы кто-то из знакомых увидел, что мальчик живёт в таких условиях на постоянной основе, это определённо породило бы гадкие слухи.

Гардероб Поттера тоже пополнился новыми вещами, потому что в гости, привлеченная темами дизайна интерьера, начала захаживать миссис Лампкин, у которой даже собачка была одета от Гучи. Явление Гарри в поношенных, намного большего размера вещах своего кузена, вызвало у миссис Лампкин шок. Конечно же, Гарри попался на глаза женщины специально, хотя должен был быть у миссис Фигг. Но мальчик придумал уважительную причину, чтобы вернуться домой, он быстро заверил миссис Лампкин, что надевает это только для работы в саду, и у Петунии не было ни единой причины подозревать племянника в манипуляции. Миссис Лампкин потрепала Гарри по голове и заявила, что одобряет решение Петунии приобщать детей к работе по дому.

— Я даю дочке по 50 пенсов за выполнение мелких поручений, а вы сколько платите своим мальчикам? — миссис Лампкин мило улыбнулась.

С тех пор у Гарри появилось больше денег на карманные расходы.

***

— Гарри, постой! — окликнула мальчика Кэти Белл и помахала рукой так, будто их группа была недостаточно заметна.