Без продыху, с неимоверными усилиями полки Витгенштейна, в течение полутора недель не давали французам Удино опомниться, постоянно дерзко и смело нападая на позиции противника.

В тот же день, после спасения девушки, Корнилов с четырьмя эскадронами своего полка участвовал в очередном ночном налете на три конных полка французов. Даже двойное превосходство сил над русскими не дало французам ожидаемой победы. Семьсот русских конников опрокинули полторы тысячи солдат Удино за несколько часов ожесточенной схватки, перебив большую часть французов.

На рассвете, ошалевший от боя, огромного душевного напряжения, крови, падающий с ног от усталости Корнилов ввалился в свою палатку, которую делил с подпоручиком Полянским. Осведомившись у своего денщика Сашки, где Андрей Илларионович, Павел рухнул на походную койку без сил и, вмиг уснул, почти не услышав ответ юноши о том, что подпоручик Полянский был вечером отправлен в штаб Барклая-де-Толли со срочной депешей.

Много позже, Корнилов проснулся от шума, который создавал Сашка, снуя по палатке туда-сюда, собирая разбросанные вещи и наводя порядок. Павел открыл глаза и, спросив денщика о времени, понял, что оно ближе к полудню. Он, тут же, вспомнил о девушке, которую спас накануне. Проворно встав, Корнилов быстро умылся, приходя в себя от ледяной воды. Сменив пыльный мундир, в котором проспал всю ночь на чистый, молодой человек направился к палаткам военного лазарета.

Тусклый свет, проникающий снаружи, едва освещал палатку и Павел, войдя, чуть постоял у входа, для того, чтобы глаза привыкли к сумраку. Присмотревшись, он увидел, что доктор Коваль пытается отогнать раненых солдат от узкой койки, которая стояла немного в стороне от других.

– Немедленно, вернитесь на свои места! – гневно заявил Аристарх Иванович. Солдаты нехотя поковыляли к своим койкам. Павел подошел к доктору и увидел, что на высокой койке лежит девушка, которую он спас вчера. Заметив Корнилова, доктор Коваль жестом подозвал молодого человека. Встав в изголовье походной койки, где лежала, не двигаясь девушка, Павел внимательно посмотрел на ее округлое лицо с закрытыми глазами.

– Как она? – спросил тихо Корнилов, не спуская напряженного взора с мертвенно-бледного прелестного лица незнакомки.

– Я вытащил пулю вчера. Сегодня, она еще не приходила в себя. У нее небольшой жар, но думаю, он не опасен. Возможно, недельки через две она поправится.

– Хорошо, – заметил Павел с облегчением и его взор вновь описал заинтересованный круг по притягательному облику девушки.

– Меня беспокоит другое, – продолжал так же тихо Аристарх Иванович. Корнилов вопросительно посмотрел на седого доктора. – Ее нельзя здесь оставлять. Мне постоянно приходиться отгонять от нее солдат. Как только я отлучаюсь из палатки, они подходят и глазеют на нее. И я хотел бы просить вас об одолжении.

– Да? – удивился Павел.

– Вы могли бы забрать девушку к себе в палатку, – предложил Коваль. – А то, как бы чего дурного не вышло. Вы же знаете, какое оно это мужичье. А в офицерской палатке места нет пока.

– Это невозможно, – опешил Корнилов от предложения доктора. – Тем более, я живу там со своим денщиком и подпоручиком Полянским.

– Подпоручик, насколько мне известно, уехал. А на вас, Павел Александрович, я могу положиться. Вы дворянин и, знаете о приличиях.

– Я не думаю, что это хорошая мысль, – пробурчал Корнилов и его сердце, отчего-то сильно забилось от одной мысли о том, что это прелестное юное создание, хоть и беспомощное будет находиться в его палатке. – Возможно, вскоре, после того, как мы поменяем позиции, я постараюсь найти в ближайшей деревне избу…

– Вы, наверное, не понимаете! – воскликнул Аристарх Иванович уже громче. – Девушка слишком красива, чтобы оставаться здесь.

Павел нахмурился, понимая, что доктор, скорее всего, прав. Вокруг, идут постоянные боевые действия и везде неразбериха. А девушка совершенно беспомощна. Оставлять ее в этой палатке с солдатами было опасно. А у него в палатке можно было поручить Сашке приглядывать за нею.

– Я попрошу Ксению Михайловну приходить, перевязывать больную, – сказал Коваль.

– Я подумаю над этим, – ответил медленно Павел и опять его заинтересованный взор опустился на лицо девушки.

Доктор Коваль удовлетворенно похлопал молодого человека по плечу и вышел из палатки. Корнилов, оставшись рядом с раненой, переместился, заняв более удобное положение у ее кровати, чтобы разглядеть девушку. Чуть наклонив голову, он начал методично внимательно изучать тонкие черты лица незнакомки. Ее прическа развалилась и длинные густые пряди светло-золотистых волос обрамляли ее прелестное лицо. Она была очень бледна и тяжело дышала. Павел невольно задержал взор на ее красиво очерченных губках, как вдруг девушка открыла глаза. Увидев, склонившегося над нею Корнилова, девушка еле слышно прошептала:

– Это вы? Благодарю вас, что спасли меня…

Павел смутился.

– Не стоит благодарности, – вымолвил Корнилов, нахмурившись и чуть выпрямившись. – Как вы оказались на военной территории?

– Я искала брата, – объяснила девушка. Она тяжело дышала и Павел отчетливо заметил на ее лбу испарину. Поняв, что у нее жар он глухо спросил:

– Что это еще за глупость? Искать человека, когда в округе идут боевые действия?

– Я хотела добраться до Ковно и найти лагерь наших войск, а затем разыскать брата. Он ранен, и я хотела… – через силу выговорила девушка.

– Уму непостижимо! – не удержался от возгласа Корнилов, перебив ее. – Вас могли бы убить, не окажись мы с Васильчиковым в этом треклятом лесу, – добавил он так громко, что солдаты, лежащие на койках рядом, с любопытством посмотрели на них. Отчего-то Павлу стало не по себе от одной мысли о том, что с ней могло что-нибудь случиться.

“И что мне до нее? – думал мрачно Корнилов. – Я ее вообще не знаю”. Он всматривался в ее огромные зеленые глаза и, все больше мрачнел. Чувствуя, что не хочет уходить от нее, он тихо спросил:

– Как ваше имя?

– Елизавета, – медленно прошептала девушка.

– А дальше? – настойчиво спросил Павел.

– Николаева Елизавета Андреевна.

– Поручик Николаев Петр Андреевич ваш брат? Вы его искали?

– Да. В последнем письме, он написал, что смертельно ранен. Вы что-нибудь знаете о нем? – взволнованно спросила девушка.

– Немного. Да, он был ранен, – кивнул Павел, но увидев, что ее лицо опечалилось, он быстро добавил. – Но, ныне, с ним все в порядке. Насколько мне известно, в настоящее время он по дороге к Витебску при штабе Барклая-де-Толли с отступающей армией.

– Тогда мне, наверное, надобно поехать в Витебск, – неуверенно произнесла Лиза.

– Не говорите глупостей! Это совершенно недопустимо и опасно вам ехать одной, ибо все ваши люди перебиты. А сопровождения вам никто не даст. Идет война и каждый солдат на счету, – воскликнул Павел и сам удивился своей горячности и уже тише добавил. – Я отпишу вашему брату. Он приедет за вами, как только ему позволят дела.

Лиза, не отрываясь, смотрела на этого темно-русого молодого человека в синем мундире. Его мужественное лицо светилось властностью и силой. Нахмуренные темные брови, напряженно сжатые скулы и волевой подбородок, выдавали в нем человека с твердым железным характером. Его большие серо-зеленые глаза, заинтересованно и не отрываясь, смотрели в ее лицо. Еще тогда, на дороге, она запомнила его глаза. Выразительные, глубокие и внимательные, обрамленные темными густыми ресницами, они невольно притягивали ее взгляд. Молодого человека можно было назвать симпатичным, если бы не хмурое выражение его лица, которое придавало его лицу суровый вид.

– Благодарю вас, – прошептала Лиза и вымученно улыбнулась ему. Павел тупо уставился на ее губы, ощущая, как мысль о желании поцеловать ее стремительно возникает в его голове, приводя его в страшное смущение и неловкость. Поймав себя на этой мысли, Корнилов засуетился и быстро вымолвил:

– Вас нельзя здесь оставлять. Я переговорю с командующим. Если он разрешит, то вас перенесут в мою палатку.