Джордж пребывал в похожем состоянии. Все ждал, что в любую минуту женщина завопит и в дом ворвутся полисмены.

Похоже, Брант сообразил, что от Джорджа не будет никакого толку. Он взял дело в свои руки.

– Ты обманывал Фрейзера, – сказал он Робинсону. – Я выяснил, сколько ты ему недоплатил. – Брант вынул из кармана блокнот. – Здесь все записано. Ты задолжал ему тридцать фунтов. Мы пришли их забрать.

Робинсон тупо уставился на него. Схватил ртом воздух, словно засыпающая рыба, но ничего не сказал.

– Живее! – нетерпеливо произнес Брант. – Я весь вымок и хочу спать. Ты сам знаешь, что виноват. Так что давай плати.

– Я… я на мели, – сглотнув, сказал Робинсон. Его голос скрипел, как карандаш по грифельной доске.

Брант метнулся вперед. Движения его были стремительными, и Джордж едва разглядел, как сверкнуло лезвие. Тихонько взвизгнув, Робинсон отпрянул. Теперь на его бледной обвислой щеке была длинная царапина. Из нее начинала сочиться кровь.

Подруга Робинсона раскрыла рот, но Брант взглянул на нее, и крик застрял у женщины в горле.

– И тебе достанется, – пообещал Брант, сделав угрожающий выпад в ее сторону. – Ну, – повернулся он к Робинсону, – хватит или добавить?

Шея Робинсона и его засаленный жилет были залиты кровью. Он отчаянно замахал руками на туалетный столик.

Из-под грязного носового платка Брант выудил бумажник. Насчитал двадцать два фунта, зажал деньги в ладони и посмотрел на Робинсона.

– Где остальное?

– Больше у меня нет, – всхлипнул Робинсон. – Это все, клянусь!

Брант спрятал деньги в карман.

– Ты доигрался, – сказал он. – Отныне это наша территория. Не суйся к нам. Понял? Еще раз увижу – прикончу.

Джордж тем временем переживал странное ощущение: он словно очутился в собственных фантазиях. Словами Бранта всегда говорил Джордж Фрейзер, бандит и миллионер, обращаясь к Лаки Лучано, Капоне и другим важным персонам. Ситуация перестала его пугать: Джордж все ждал, что дверь вот-вот отворится и в комнату войдет Элла, положив конец этой яркой и, без сомнения, воображаемой драме.

– Доброй ночи, – сказал Брант, подталкивая Джорджа к двери. – Ты, наверное, подумываешь заявить на нас в полицию. На твоем месте я бы этого не делал. Поймать меня не так-то просто. Видишь бритву? Я беру ее только на дело. Так что не советую нарываться.

Остановившись, он окинул Робинсона и его женщину угрюмым взглядом, после чего кивнул Джорджу на дверь и вышел из комнаты.

Это смехотворно, думал Джордж, спускаясь по лестнице вслед за Брантом. Ему это с рук не сойдет. Да кто он вообще такой? Присвоил все лавры и ведет себя так, словно ничего не произошло.

Джордж не раз прокручивал в уме такие разговоры и теперь был унижен и оскорблен грубым вторжением Бранта в пределы своих фантазий. Да, Джордж признавал: выступил он весьма бледно. Испугался Робинсона и его женщины. А почему? Потому что чувствовал себя беззащитным. Откуда ему было знать, что Брант достанет бритву и примется ею размахивать? Знал бы, захватил бы с собой пистолет. Тогда все прошло бы совсем иначе. С люгером в руке он напугал бы и Робинсона, и его мерзкую шлюху, и даже Бранта. Надо же, упустил такую возможность! И только потому, что Брант не посвятил его в свои планы. На Джорджа нахлынула тяжелая волна гнева. Этот Брант – тот еще жук. Затмил его, присвоил себе все заслуги. А ведь никто не просил его лезть не в свое дело.

Гнев, разочарование и чувство стыда придали Джорджу храбрости. В темноте, под дождем он схватил Бранта за плечо, рывком развернул к себе и грубо спросил:

– Что ты творишь? Я и сам бы справился, причем без крови и грязи. Почему ты не сказал, что будешь его прессовать? Я лучше знаю, как делать такие дела.

Брант удивленно уставился на него – куда только делось былое равнодушие.

– О чем вы? – осведомился он, стряхнув руку Джорджа. – От вас пользы было как от козла молока.

– Ах вот как? – Джордж рассвирепел. – Ну, в этом только ты виноват. Я же говорил, что не хочу к нему идти. Если бы знал, что ты задумал, все прошло бы иначе!

– Иначе – это как? – спросил Брант. – Я забрал деньги и вышиб его с нашей территории. Теперь мы вольны делать что угодно. О каком «иначе» вы говорите?

Джордж слегка оторопел, но гнев и зависть взяли верх.

– Иначе – это если бы я захватил с собой пистолет.

– Пистолет? – переспросил Брант. – Что за пистолет?

Джордж никому не рассказывал про люгер. О таких вещах принято помалкивать. Разрешения у него не было. Если полиция узнает, у Джорджа будут проблемы. Скорее всего, пистолет отберут.

Но Бранту он все рассказал. Делать было нечего: оставалось или рассказать, или потерять лицо.

– Ну а сам как думаешь? – угрюмо произнес Джордж. – Обычный пистолет. Он у меня уже давно. Привез из Штатов. Вот только я о нем не распространяюсь. Полиция такого не приветствует.

– Пистолет. – В устах Бранта это слово прозвучало очень увесисто. – Значит, у вас есть пистолет?

– Уже давно, – повторил Джордж. Он был и смущен, и доволен произведенным впечатлением. – Экономит время. Я не очень-то люблю языком чесать, а с пистолетом в разговорах нет необходимости.

– Я не знал, – сказал Брант.

Его нахальные манеры перестали волновать Джорджа.

– Бритва – это детские игрушки. – Он с трудом узнавал собственный голос. – Не мой профиль.

– У нас пистолета не достать. Но мы все равно его напугали, верно? – Брант говорил вежливо, словно извинялся.

– Ну да, напугали. – Теперь, когда Брант признал, что победа над Робинсоном – дело общее, Джордж перестал сердиться. – Помнишь его вид, когда ты достал свою железку? – продолжал он, великодушно признав за Брантом львиную долю триумфа над Робинсоном.

– Жаль, что вы не взяли с собой пистолет, – тоже расщедрился Брант. – С вашим Робо инфаркт бы случился.

Сдавленно хихикнув, Джордж решил, что Брант, в принципе, неплохой парень.

– Если надумает чудить, я его пришью, – важно заявил он. – С моим пистолетом и твоей бритвой Робо будет у нас как шелковый.

– Вы, наверное, отличный стрелок? – спросил Брант, опустив мокрую голову.

– Я-то? – усмехнулся Джордж, польщенный вопросом. – Говорили, что неплохой. С двадцати пяти ярдов мог отстрелить уголок игральной карты. Но сейчас, конечно, поутратил навык.

– Дело хорошее. – Брант втянул голову в плечи. – Полагаю, в свое время вы немало парней завалили.

Джордж открыл было рот, но вовремя заметил ловушку и молча зашагал дальше. Очень хотелось похвастаться, что он убивал людей… Но только не перед Брантом. Вот перед Эллой можно, она никому не расскажет. А Брант – другое дело.

– Каково это – убить человека? – спросил Брант после секундной паузы.

– Я не говорю на такие темы, – коротко ответил Джордж.

Брант взглянул на него:

– Келли много кого убил, да?

Вот об этом поболтать можно.

– Порядком, – сказал Джордж, небрежно пожав широченными плечами. – В то время ведь как оно было? Либо мы, либо нас.

– Но сами вы никого не убивали, так?

Джордж снова справился с искушением.

– Я предпочел бы держать это при себе, – сказал он. Чуть помедлив, мрачно добавил: – Хватит, ладно?

– Ладно, – быстро сказал Брант. – Наверное, о таком не принято говорить.

– Гляди-ка, ты поумнел, – заметил Джордж, удивляясь собственной наглости.

На углу улицы они остановились.

– Ну, забирайте свои бабки. – Говорил Брант вымученно, но руку с мятыми купюрами протянул весьма энергично.

Джордж помедлил. В глубине души он признавал, пусть и неохотно, что ему не хватило бы храбрости стребовать деньги с Робинсона. Понимал, что Брант рассчитывает получить свою долю. После внутренней борьбы он взял купюры, торопливо отсчитал одиннадцать фунтов и протянул их Бранту.

– Вот, – сказал он, покраснев от смущения. – Поделим. В конце концов, ты мне помог.

– Логично. – Брант взял деньги и спрятал их в карман; Джордж был неприятно удивлен, что парень так холодно принял его подарок. – Ну, мне пора, – сказал Брант, прежде чем Джордж пришел в себя. – Думаю, с Робинсоном больше проблем не будет. Отныне мы работаем на этом участке и отправляем заказы прямиком в компанию. Если Робинсон нас потревожит – что ж, познакомим его с вашей пушкой.