James Hadley Chase

More Deadly Than the Male

© Hervey Raymond, 1946

© А. С. Полошак, перевод, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2020

Издательство АЗБУКА®

Здесь были все – Капоне, Диллинджер, Нельсон, Карпис и Лаки Лучано. Стол, за которым они сидели, был усыпан покерными фишками и игральными картами, заставлен стаканами и бутылками виски. Прямо над столом висела лампа с зеленым абажуром; на лица игроков падал резкий свет, но почти вся комната оставалась в тени.

Чуть позади в ленивых позах расположились несколько мужчин, едва заметных в сумраке и клубах табачного дыма. Невысокие, смуглые, с каменными лицами и глазами словно мокрая галька.

Внезапно все – сидящие за столом и стоящие рядом – напряглись: в комнату вошел Джордж Фрейзер. Он остановился в нескольких футах от стола, сунув руки в карманы пальто и выпятив челюсть. Взгляд его был холодным и грозным.

Никто не пошевелился. Никто не сказал ни слова.

– Если кто вздумает рыпнуться, – произнес Джордж Фрейзер после долгой паузы, – я позабочусь о его вдове.

Капоне положил карты на стол: очень медленно, очень осторожно.

– Здравствуй, Джордж, – хриплым шепотом произнес он.

Джордж Фрейзер смерил его ледяным взглядом. Не многие отважились бы в одиночку войти в эту заднюю комнату и встать лицом к лицу с пятью крупнейшими и опаснейшими бутлегерами, но Джордж Фрейзер не знал, что такое страх.

– Пора нам перемолвиться, – сказал он, отчетливо выговаривая каждое слово. – Вы, парни, засиделись у руля. Отныне все вы – вчерашний день. Я забираю эту территорию и отныне буду вести дела, как посчитаю нужным.

Повисла новая пауза, а потом Диллинджер грубо спросил:

– А ты кто такой?

Глаза его сверкали, а лицо побледнело от гнева. Джордж Фрейзер улыбнулся и равнодушно ответил:

– Кто надо.

Диллинджер издал утробный рык. Рука его метнулась к карману пиджака.

Сидящий рядом Капоне судорожно перехватил запястье Диллинджера. Его заплывшее жирком лицо посинело от страха.

– Тебе что, жить надоело? – пронзительно крикнул он. – Против Фрейзера у тебя нет ни единого шанса!

Негромко ругнувшись, Диллинджер попытался вырваться. Стол заходил ходуном. Бутылка виски упала на пол и разбилась вдребезги.

– Оставь его в покое, Аль, – велел Джордж Фрейзер. – Если хочет по-плохому, так тому и быть.

Капоне с ужасом взглянул на Фрейзера и, увидев бледное, напряженное лицо и глаза словно льдинки, лишился остатков мужества. Он так быстро отодвинулся от Диллинджера, что едва не упал со стула.

– Берегись! – крикнул он. – Сейчас Фрейзер начнет стрелять!

Остальные трое отпрыгнули от стола, опрокинув стулья. Некоторые из стоящих в тени бросились на пол. Один лишь Диллинджер, неподвижно сидя на месте, свирепо смотрел на Джорджа Фрейзера.

– Ладно, Джонни. Доставай пистолет, – насмешливо разрешил Джордж Фрейзер. – Чего ты ждешь?

Диллинджер медленно встал, отодвинул стул и пригнулся.

– Спорю на сотку баксов, что всажу пять пуль тебе в мотор, прежде чем увижу твою пушку. – Джордж Фрейзер расслабленно свесил руки по бокам.

Диллинджер изрыгнул проклятие. Движение его руки к карману было стремительным, как бросок кобры. В ладони Джорджа Фрейзера, словно по волшебству, оказался тяжелый автоматический пистолет с коротким стволом. В комнате прогремели выстрелы.

Широко раскрыв безжизненные глаза, Диллинджер рухнул на пол и перекатился на спину.

– Глянь на него, Лаки. – Джордж Фрейзер повернулся к людям, вжавшимся в стену.

Чуть помедлив, Лаки Лучано подошел к Диллинджеру, распахнул его пиджак и разорвал рубашку на груди.

– Пять пуль, – произнес он надтреснутым голосом. – Одна в одну.

– Доброе утро, мистер Джордж, – сказала Элла, поставив чашку водянистого чая на бамбуковый столик у кровати. – Я вас разбудила?

– Мм… – замялся Джордж Фрейзер, в полном недоумении глядя на Эллу, на ее неопрятную синюю униформу и нелепую шапочку, пришпиленную к волосам мышиного цвета. – Господи! Как вы меня напугали! Не слышал, как вы вошли. Должно быть, задремал…

– Сегодня такое прекрасное утро. – Элла прошлась по тусклой комнатке и подняла жалюзи. – Солнечное, и на небе ни облачка.

В немытое окно хлынули потоки света, и Джордж зажмурился. Из его сознания еще не выветрился образ Фрейзера-пулеметчика, миллионера и бандита, и неожиданное вторжение Эллы сбило его с толку.

– Давайте я немного приберусь? – предложила Элла, осматривая беспорядок в комнате. На ее невыразительном блестящем личике не было написано ничего, кроме покорности судьбе. – Право, мистер Джордж, что ваши носки делают в ведерке для угля?

Джордж вздохнул. Дело дрянь. Придется на время покинуть заднюю комнату, оставив там запах бездымного пороха и перекошенные лица Капоне, Нельсона, Карписа и Лаки Лучано. А когда Элла уйдет, он сможет вернуться к своим фантазиям.

– Ох, ну ладно. – Выбравшись из-под одеяла, Джордж уселся. – Только постарайтесь не шуметь. У меня с утра голова болит.

– Расскажете о вчерашних приключениях? – с надеждой спросила Элла, прибираясь в комнате.

Джордж хотел было что-нибудь выдумать, но справился с искушением. Тем утром мысль не шла в голову. К тому же позавчера он рассказал Элле, пожалуй, лучшую за все время историю и решил, что снижать накал страстей будет неразумно.

– Пока нет, – сказал он. – Возможно, чуть позже. Но сейчас это секрет.

Элла погрустнела. Это была худенькая задумчивая женщина с резкими чертами лица – типичная уроженка трущоб Ист-Энда. Уже три года она работала служанкой в этом пансионе неподалеку от Эджвер-роуд. По утрам, если только Джордж не страдал от похмелья, Элла зачарованно слушала его жуткие рассказы про бандитов, их подружек и агентов ФБР. Джордж убедил ее, что за время жизни в Штатах он много с кем познакомился. Однажды ему довелось работать на пару с грабителем банков по имени Фрэнк Келли; в другой раз он был телохранителем бутлегера Тони Скарлетти. Имя Джорджа Фрейзера нагоняло страх на всех воротил преступного мира, а приключений он пережил столько, что хватило бы на дюжину книжек.

Однако все яркие подробности рассказов Джорджа были не более чем плоды его исключительного воображения. Он никогда не жил в Америке и уж тем более не видел живого уголовника. Дело в том, что Джордж, будучи заядлым читателем заморских детективных журналов и большим ценителем гангстерского кино, стал выдающимся знатоком американской преступности. Он буквально помешался на персонажах из «Франт-пейдж детектив» и «Тру конфешнз».

Подобно многим мужчинам и женщинам, живущим в собственных тайных мирках, Джордж страдал от острого комплекса неполноценности: был не уверен в себе и твердо знал, что любые его начинания обречены на провал.

Этот комплекс сформировался еще в раннем детстве. Джордж появился на свет по недосмотру. Его родители, артисты мюзик-холла, вели кочевую и весьма эгоистичную жизнь, в которой не было места для ребенка. К Джорджу открыто относились как к досадному недоразумению. Малыша никто не любил, с его интересами считались в последнюю очередь. При первой возможности Джорджа сбагрили престарелой паре: те неохотно взяли на себя роль приемных родителей в обмен на столь желанную прибавку к скудному доходу. Оба были слишком стары, чтобы заниматься маленьким ребенком, и вскоре Джордж понял, что в очередной раз оказался обузой для взрослых.

К чести его будет сказано, что безрадостное существование не до конца сломило его характер, хотя Джордж сделался чрезвычайно застенчивым и впечатлительным, из-за чего в школе ему приходилось несладко. С возрастом он стал очень сдержанным человеком: друзей не заводил и, соответственно, держал все свои мысли и желания при себе. Неудивительно, что в итоге он превратился в интроверта: то было его лекарство от одиночества. Чтобы взбодрить поникшее эго, Джордж зачитывался книжками о бандитах и любил ставить себя на место главного героя. В школе он воображал себя Бульдогом Драммондом, позже – Джеком Демпси, а теперь, в возрасте двадцати семи лет, – всесильным криминальным боссом. Этот Джордж Фрейзер ворочал миллионным капиталом, терроризировал другие банды, разъезжал по улицам в черном бронированном автомобиле и был кумиром ослепительных блондинок, разряженных в пух и прах.