Служанка неуверенно кивнула, наконец выкинув корзину с бельем куда-то в кусты.

Обратно к управленцам Винниры я шла, предвкушая сложный разговор с собственным высшим руководством. «Ой, а возьмите, пожалуйста, необученную девчонку к нам? Я ей тут пообещала, жалко ведь, способности пылятся» пока был лучшим и единственным вариантом этого разговора.

Снять проклятие с главы совета пока представлялось мне непомерно сложной задачей. Сказать, что служанка напутала что-то в плетении, это непозволительно приуменьшить. Она не просто напутала. Она, действуя интуитивно, сплела что-то до сих пор миру неведомое. Возвращать главу в нормальное состояние придется очень долго и осторожно: каждый неверный рывок невидимого плетения может привести к совершенно непредсказуемым результатам.

Следующие дни я потратила, вычерчивая схемы. То, что служанка сотворила с плетением проклятья, можно смело назвать импровизацией. Я сама часто экспериментировала, смешивая атакующие, защитные и целительские заклинание в один клубок. Тренированные воины разбегались от такой страшной смеси в стороны.

Я пыталась представить, чтобы сделала, не имея никаких знаний за плечами. Сплетала интуитивно энергию и делали зарисовки. Медленно, но относительно уверенно, план по лечению главы вырисовывался.

За эти дни мне пришлось встретиться — а для начала, найти их, — с девушками, с которыми другие многоуважаемые члены совета «позаигрывали». Хотя, справедливости ради, среди этих нескольких десятков нашлось и немного парней, пострадавших от чрезмерной любвеобильности политиков. К счастью, последние пострадали еще сильнее.

Весь проект по спасению совета Винниры занял месяц. Я успела испортить осанку, сидя в позе креветки над столом и создавая схемы заклинаний. Удивительно, как в стране еще не закончилась бумага. Казалось, она вся была собрана в стопке жирных стопок у меня в комнате. Совету пришлось щедро выделить мне отдельную комнату для работы — иначе все записи не умещались.

Большую часть времени я велась желанием решить такую интересную проблему. Но, встречаясь лицом к лицу с местными политиками и их запуганными жертвами, хотелось совершить убийство. Опасаясь последствий со стороны Школы, я ограничилась тем, что оставила некоторым личностям на память по парочке проклятий. Незаметных, с отсроченным действием.

То, какое количество необученных магов жило в Виннире, меня поразило. И чаще всего они занимали самые низкие позиции в обществе. То, какой потенциал клубился в этом месте (и тут же загибался), не давало мне покоя. План в голове пока не вырисовывался, но убеждение, что надо что-то сделать, плотно засело в голове.

Времени натворить по этому поводу бед у меня не оказалось — стоило снять с последнего члена совета два проклятье (и оставить одно, с кошмарами, на память), пришло от магистра письмо.

После последнего задания снова получить распределение в Винниру было как гром среди ясного неба. Узнать, что мне, как целителю, в пару отправили Анта, стало ложкой меда в бочке дегтя. Тем не менее, это единственное, что остановило меня от разгрома всего руководства. Или Винниры. Или обоих.

Второе — и, надеюсь, последнее, — задание в этой стране выпало не на столицу с главным советом, а на отдаленную провинцию. Добиралась я туда в повозке — долго и мучительно. С радостью бы воспользовалась просто лошадью, но дороги тут закручивались так, что демон ногу сломит.

Анта мне поручили ждать в единственном местном трактире. Я честно посидела спокойно, выпила теплого молока с медом — отрада после холодной повозки. Чем дальше от столицы, тем прохладнее и дождливее становилось. А потом я решила пойти, прогуляться по коридорам трактира, размять ноги. А что? Я маг, меня тут боятся, куда хочу, туда и лезу. На улице шел ливень, там не погуляешь.

Первый коридор одарил кладовой, полной солений, бочек с выпивкой и кучи гнилых овощей. Второй оказался пустым, с несколькими комнатками. По виду — жилища работников, маленькие и скудно обставленные. А вот третий коридор, несомненно, порадовал.

Длинный ряд комнат, где, судя по всему, оставались приезжие, уходил всё дальше и дальше. Честно пройдя половину, я уже собиралась вернуться в главный зал и взять еще что-то перекусить. Обязательно намекнув разносчице, что гниль мне все-таки подкладывать не стоит.

Но по коридору пронесся женский крик и я замерла. Дальше начали разноситься звуки возни. Любопытство взяло верх.

Я прошла мимо приоткрытой двери, когда услышала:

— Ты же не позволишь ему это сделать?!

И непонятно, голос раздался в моей голове или из комнатки. Любопытство сказало заглянуть — не закрывают двери, сами виноваты.

Внутри обнаружилась молодая девушка в слишком красивом, как для местной работницы, платье. И мужчина, вида обычного, как раз местного. Только голос вызывал сильное отчуждение, холодный и властный.

— Делай, как скажу, и, может, обойдется, — сквозь зубы сказал он.

Девушка начала что-то говорить в ответ. Возмущенно, но тихо, потоком — и не разберешь. Мужчина скривился и замахнулся рукой, видно, что по лицу метил. Какого было его удивление, когда руку будто кто-то схватил сзади. Из-за двери появилась я.

Сначала он покосился на меня с презрением. С еще большим посмотрел на девушку перед собой. Подергал рукой и окончательно убедился, что не поддается. А потом сориентировался, свободной рукой вытянул из-за пояса нож и приставил его к горлу напуганной девушки. Первое заклинание я наложила неосознанно, испугавшись, и повторить сейчас не могла. Может, справился бы боевой маг, но непонятно, где его носило. Девушка дернулась и у нее на шее, под лезвием, проступила кровь. Она забилась, как пойманная птичка, но с удивлением смотрела на меня, а не на мужчину.

— Ты сейчас уберешь с меня свое колдовство, — обратился он ко мне, — и дашь нам уйти. И не будешь лезть в чужие дела.

То, что уйти я ему никуда не дам, решено было не озвучивать. Я попыталась сложить пальцы в жесте — он заметил. Отвлекся от девушки и швырнул кинжал в меня. Или я уклонилась, или он скосил, но лезвие только неприятно царапнуло плечо. Мужчина же, оставшись без оружия, вцепилась в горло девушки уже рукой.

Она пыталась отбиться, но ему, казалось, ничего не могло помешать. Это уже и отдаленно не напоминало личные разборки. Кто они тогда? Я поняла, что стою, как вкопанная.

Мысли совсем не хотели собираться, никакие решения в голову не приходили. Я понимала, что наблюдаю за убийством — и ничего не могла сделать. В один момент, будто кто-то щелкнул пальцами, стало понятно, что нужно бросить хотя бы парализующее заклинание.

Только плетение слетело с пальцев, как мужчина испуганно дернулся и исчез. Растворился в воздухе, когда мое заклинание пролетело мимо и растворилось. Девушка пыталась отдышаться, потом резко подскочила.

— Мне нужно идти, — бормотала она. — Мне нужно успеть. Спасибо…

И вот так бормоча, перебирая руками по стене, она вышла. Я только сейчас заметила собственную рану на плече — она кровила и ужасно ныла. Чужая комната оказалась пустой и тихой, только разбросанные вещи и опрокинутая кровать напоминали о некогда бывших тут людях. Что нужно делать, чтоб опрокинуть кровать?

Я присела на пол и оперлась о стену. Мир будто перестал существовать, только рука болела и голоса людей доносились издали. Потом, не скоро, начался кипишь. Знакомая рыжая макушка внеслась в комнату. Ант грозно склонился.

— Что тут было?

— Люди спорили. Мужчина хотел ударить девушку, я вмешалась, интуитивно парализовала ему руку. Этот мудак швырнул в меня нож, а ее начал душить. Хотела бросить в него чем-то мощным, точно не помню, он заметил, что-то из жестов скрутил и исчез. Девушка быстро ушла, шепча, что ей нужно срочно успеть.

Четко отчитываться нас учили с первого дня обучения.

Ант покосился на мое плечо, присмотрелся. Выдохнул и выдал:

— Зачем ты полезла?! Рия, ты не воин, ты не можешь влазить во все передряги, что тебе попадаются. Тебя своя шкура вообще не волнует?