И если проводить параллели дальше, то китайская Нюйва, починившая небо после бунта дракона Гунгуна – это Нинмах шумеров, которую чествует Нинурта после победы.
Песня об Уликумми:
Со Скалой сочетался Кумарби, И оставил он семя в Скале.
Положили Ирсирры на правом плече Упеллури ребенка,
как меч, Кункунуцци, он рос, и могучие боги растили его.
Каждый день выростал он на сажень,
Вырастал он за месяц на четверть версты.
Но тот камень, что в голову брошен ему был, одевал ему очи…
Словно меч, на коленях он в море стоял.
Из воды поднимался он, Камень,
В вышину был огромен, море было как пояс на платье его
Как мы видим, с великана Уликумми фактически списан образ Тифона Нонна Панополитанского: «Гордо шагает Гигант разбивающей зыби стопою, бок приоткрыв незадетый, как кажется, влажной волною, до середины бедра лишь пенная зыбь и доходит!» (Деяния Диониса,1,260). Далее хеттская поэма сообщает, что отрезать Улликумми от Упеллури и тем самым лишить сил удается только с помощью пилы, которой владел Эа (Энки):
Той пилой отделили тогда Небеса от Земли,
А теперь Улликумми мы от подножия пилою отпилим.
Мы подпилим того, кого породил Кумарби как соперника всем богам!..
«К месту собрания боги пришли, В ярости на Улликумми
Боги ревели тогда как быки. На колесницу, как птица, взлетел
Бог Грозы, С громовыми раскатами к морю понесся,
И сразился тогда Бог Грозы с Кункунуцци.
Еще одно описание битвы с гигантом, уже в скандинавской мифологии, сохранил для нас Снорри Стурлссон: «Тор, конечно, не захотел уклоняться от единоборства, ведь прежде никто не вызывал его на поединок… Великаны слепили у Каменных Дворов глиняного человека, и был он девяти поприщ ростом и трех поприщ в обхвате. Только не нашли они сердца, чтобы было ему под стать, пока не взяли сердце одной кобылы, и было оно далеко не бестрепетным, когда явился Тор. У Хрунгнира же было прославленное сердце – из твердого камня и с тремя острыми выступами. Голова его тоже была из камня, каменным был и щит его, широкий и толстый» (Язык поэзии,24).
Наконец, индийский миф о сражении Индры с Вритрой (Тифоном) рассказывает, что после убийства Вишварупы Тваштар создал гигантского дракона Вритру, который закрыл путь рекам, поглотив их воды, и подобно Уликумми, стал расти с необычайной быстротой. Перед боем с Вритрой Индра поставил условие признать его царем (словно Мардук или Зевс накануне сражения с Тифоном), после чего Индра и прочие «боги» напали на Вритру, но устрашенные, бежали (аналог бегства «богов» в Египет от Тифона). Когда потерпев поражение, хурритские «боги» обратились за помощью против Уликумми к Энки, тот достал пилу, которой когда-то отделили небо от земли – также и индийские божки пошли к Вишну, вложившему силу в оружие Индры – ваджру, которым тот убил Вритру. Скованные в чреве Вритры воды вырвались на свободу и устремились к океану (потоп Огига), тогда Индра подобно Нинурте просверлил устья рек и горы и ушел на тысячу лет в изгнание за убийство брахмана Вритры. Индийские мифы также гласят, что часть греха Индры взяли на себя женщины, и у них появились месячные, что имеет прямые аналогии с греческими преданиями о появлении первой женщины Пандоры и наступлении матриархального «серебряного века».
Как сообщает Книга Бытия, организатором строительства Вавилонской башни был Нимрод, сын Хуша: «сей начал быть силен на земле; он был сильный зверолов пред Господом [Богом]… Царство его вначале составляли: Вавилон, Эрех, Аккад и Халне в земле Сеннаар» (Бытие,10:8). В скандинавской мифологии город Вавилон соответствует Асгарду, хотя Снорри Стурлссон (Пролог к Младшей Эдде) и именует Асгард Троей, ошибочно опираясь на сведения о скандинавском «боге» Торе как о сыне эфиопского царя Мемнона, что безусловно является анахронизмом: «Вслед за тем они построили себе град в середине мира и назвали его Асгард, а мы называем его Троя. Там стали жить боги со всем своим потомством, и там начало многих событий и многих распрь на земле и на небе» (Видение Гюльви, 9).
Еще одно упоминание о Нимроде мы находим в Книге пророка Исайй: «Как упал ты с неба, Денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему». Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней. Видящие тебя всматриваются в тебя, размышляют о тебе: «тот ли это человек, который колебал землю, потрясал царства, вселенную сделал пустынею и разрушал города ее, пленников своих не отпускал домой? «(Книга пророка Исайи, 14,12). Принято считать, что речь в тексте идет о сатане (Люцифере), но в данном случае Исайя ясно говорит, что это человек – «тот ли это человек, который колебал землю…». По созвучию имя Денница также похоже на Диониса, однако в переводе со старославянского оно означает «утренняя звезда», и примечательно, что в тексте, высеченном на внешней стороне капища Гора в Эдфу, то же самое говорится о Горе Бехдетском: «Привет тебе Утренняя звезда! Привет тебе, Гор! Привет тебе, Гор Бехдетский, великий бог, владыка неба! Ты ниспровергаешь Апопа и врагов на востоке неба, на небе, на земле, на воде, на горах, и они никогда не поднимут своих голов!..» (Сказание о Горе Бехдетском, Крылатом Солнце).
Легенда о рождении Гора Ура (т. е. «сильного» или «великого») Бехдетского изложена в трактате Плутарха «Об Изиде и Осирисе» (12): «Миф гласит, что Осирис и Аруэрис произошли от Гелиоса, Исида – от Гермеса, а Тифон и Нефтида – от Крона… Исида и Осирис, полюбив друг друга, соединились во мраке чрева до рождения. Некоторые говорят, что от этого брака и произошел Аруэрис, которого египтяне называют старшим Гором, а эллины – Аполлоном». Иными словами, Гор Ур Бехдетский считался сыном Гелиоса, т. е. Хама (он же Титан Сивиллы, Аммон Диодора и Амон-Ра), но одновременно был сыном первого Диониса (Осириса). Таким образом, Дионис-Осирис – это не кто иной, как библейский Хуш, а Гор Бехдетский египетской мифологии – это и есть Нимрод. В этой связи также становится понятно, почему о рождении Хушем Нимрода говорится в Библии особо («Сыны Хуша: Сева, Хавила, Савта, Раама и Савтеха. Сыны Раамы: Шева и Дедан. Хуш родил также Нимрода» – Бытие,10,7).
У Филона Библского Гор Бехдетский (Нимрод) назван Зевсом Демарунтом, приемным сыном Дагона: «Тогда Крон, пойдя войною на Урана, лишил его таким образом власти и овладел царством. В этом сражении была взята в плен и любимая наложница Урана, в то время беременная. Крон дает ее в жены Дагону. Она родит у него то, что носила в своем чреве от Урана, и Дагон называет ее сына именем Демарунт» (Филон Библский, Финикийская история, 18). В мифологии Финикии и Угарита Зевс Демарунт обычно фигурировал под именем Ваала, поэтому Нимрода часто звали Белом, тогда как в шумерской мифологии Нимроду (Сильному Аполлону, т. е. Гору Уру Бехдетскому) соответствует Нинурта. И если проводить параллели дальше, то библейский Хам – это не только Аммон Диодора, Титан Сивиллы и египетский Ра, который был настоящим отцом Гора Ура, но и Энлиль, отец Нинурты. Соответственно, другой сын Ноя, Сим, является Кроносом Сивиллы и шумерским Энки, отцом Мардука – греческого Зевса.
Отца Нимрода, Хуша, христианские авторы обычно называли эфиопом, и Плутарх действительно сообщает о темном цвете кожи Осириса (Диониса): «египтяне рассказывают, что Гермес был короткоруким, Тифон – красным, Гор – белым, а Осирис – темнокожим» («Об Изиде и Осирисе», 22). Святитель Григорий Турский (История франков, 1,5) характеризует Хуша следующим образом: «Первым же родился от Хама Хуш. Подстрекаемый диаволом, он первым стал изобретателем всякого волшебства и идолопоклонства. Он первый по наущению диавола воздвиг кумир для поклонения; творя ложные чудеса, он показывал людям падающие с неба звезды и огонь». Итак, если резюмировать, Хуш – это первый Дионис, сын Аммона, он же Дагон Филона Библского, который «изобрел хлеб и плуг» и он же учитель земледелия Осирис, как об этом повествует Диодор Сицилийский: «ибо после того как Исида обнаружила плоды пшеницы и ячменя, которые невозделанные росли на земле вместе с другими растениями, но ещё неизвестные людям, и когда Осирис также придумал выращивать эти плоды, все люди были рады изменить свою пищу и в связи с приятным характером вновь открытого зерна и потому, что в их интересах было воздержаться от избиения друг друга» (Историческая библиотека, 1,14).
