Так же молча Леони повернулась и выбежала из зала. Закрылась в своей комнате, упала на кровать и разразилась рыданиями. Отцу она настолько безразлична, что он сообщил ей о предстоящей свадьбе только накануне! Неужели он к ней совсем ничего не чувствует? Куда делся тот человек, который был ей любящим и заботливым отцом?

Леони не сразу вспомнила, что в комнате не одна. Служанки смотрели на нее широко раскрытыми глазами – они никогда не видели ее в слезах. Леони постаралась успокоиться, пожалев, что дала волю чувствам. Пробудившийся вместе с обидой гнев помог осушить слезы и обрести уверенность в себе.

Она отправила служанок на кухню, чтобы занялись ужином, и уселась к очага, чтобы подумать в одиночестве. Леони понимала, почему король вмешался в ее жизнь. Вовсе не из беспокойства о ней, а потому, что Черный Волк попросил его. В этом Леони не сомневалась, но все же не понимала, почему ему вздумалось на ней жениться.

С сожжения избушки дровосека прошел почти месяц. С тех пор Леони категорически запретила своим людям ступать на земли Крэвела, так что соседа должны были оставить в покое, так? Разумно было бы предположить, что в противном случае он решил бы жениться на ней ради мирной жизни. Но этот месяц прошел достаточно спокойно, так что вряд ли причина в этом. Да, у нее богатое придание, но помимо него мужья обычно рассчитывают на поддержку со стороны родственников жены, а на помощь от ее отца полагаться нельзя. Выходит, у Черного Волка какая-то другая причина. Однако он ее никогда даже не видел, так что вряд ли захотел жениться из-за ее красоты. И зачем тогда она ему нужна?

Леони глубоко вздохнула. Ей вспомнились слова Алана Монтиньи:

– Мне придется уехать. Я достаточно наслышан о Черном Волке и знаю, что не могу помешать ему захватить мою землю. Он бы убил меня. И ему неважно, что я невиноват в преступлениях, которые, как он считает, я совершил.

– Каких преступлениях? – возмутилась тогда Леони.

– Да какая разница! – воскликнул Алан. – Король убил моего отца, а меня лишил наследства, и все для того, чтобы отдать Кемпстон своему наемнику-французу Рольфу д’Амберу, проклятому Черному Волку. Не удивлен, что ему дали это прозвище! Он чудовище. А мне даже не позволили добиться справедливости с помощью суда!

Леони возмутилась такой несправедливости. Она знала Алана всю жизнь – в детстве они вместе играли, а одно время ей даже хотелось выйти за него замуж. Но потом она поняла, что он слабохарактерный и из него не выйдет хорошего мужа. Король поступил с ним ужасно несправедливо, и хуже того, что Алану недоставало храбрости, чтобы постоять за себя, а помочь ему было некому.

– Алан, если решишь защищаться, я созову своих воинов.

– Нет, – взволнованно прервал ее он. – Леони, я знаю, что всегда могу рассчитывать на твою поддержку, но сейчас не могу просить тебя о помощи. Черный Волк слишком силен. Уже сейчас он готовится брать Кемпстон силой. И за ним – король… – Он замолчал, и Леони поняла, что именно король мешает ему противостоять Черному Волку.

– И куда ты поедешь, Алан?

– Один из моих кузенов живет в Ирландии.

– Так далеко?

– Я должен. Если останусь в Англии, Волк меня найдет и убьет. Это правда, Леони, – сказал он. – Дело не только в том, что Генрих отдал мой дом Черному Волку. Этот ублюдок еще жаждет моей смерти, чтобы я никогда не потребовал Кемпстон назад. Я не буду рассказывать тебе ужасы, которые о нем слышал, иначе ты станешь бояться такого соседа. Но имей в виду: у них с Генрихом много общего. Он очень злопамятен и мстителен. Будь осторожна с ним, Леони. Помни мои слова.

Да, Леони не следовало забывать предупреждения Алана. Она должна была сразу сохранить мир с соседом. Но прошлого уже не изменить. «Он очень злопамятен и мстителен».

Леони охватил ужас. Ведь ее люди доставили столько неприятностей Рольфу д’Амберу, так что у него был повод ей отомстить.

– Леони, тебе нечем заняться? – услышала она голос из-за спины.

Обернувшись, увидела, что в комнату вошла Джудит.

– Пока нет ничего, что требует моего внимания.

– Рада слышать. Я опасалась, что ты откажешься.

Леони нерадостно улыбнулась.

– Если уж речь зашла об этом, то я бы сказала только одно: выбор короля неприемлем.

– Дорогая, я тебя не сужу. Знай я, что мой муж заинтересован лишь в моей земле, тоже не была бы в восторге.

«Ах вот оно что!» – подумала Леони и спросила:

– Вы это наверняка знаете?

– Видишь ли, д’Амбер пытался купить Першвик. Конечно же, Уильям сказал, что не может его продать, поскольку он является частью твоего приданого. Потом он попросил твой руки, и твой отец отказал, поскольку не хотел выдавать единственную дочь за того, кто заинтересован лишь в ее земле.

– Отец отказал ему?

– Разумеется. Но вот что в итоге вышло. Этот человек обратился к королю, и теперь тебе придется выйти за д’Амбера.

– Нет, не придется. Я уже сказала, что выбор короля неприемлем. Я не стану женой Рольфа д’Амбера.

В глазах Джудит вспыхнул огонек.

– Конечно, ты за него выйдешь. Понимаю, Леони, хорошо, когда в этом деле есть выбор. Но уже вмешался король, так что ничего не поделаешь. Если отцу придется заставлять тебя подчиниться королевской воле, это разобьет ему сердце, но выбора у него тоже нет. Он не может пренебречь волей короля.

– А я могу.

– Не глупи! – отмахнулась Джудит, но уже представила себе этот разговор между отцом и дочерью и поняла, как много может раскрыться во время такой беседы. – Генрих не потерпит от подданных неповиновения, а он желает, чтобы ты вышла за д’Амбера. Ни ты, ни твой отец не станете перечить королю.

Не в силах сдерживать ярость, Леони вскочила со стула.

– Уходите отсюда, Джудит. Нам с вами больше не о чем говорить.

– Только одно ты должна мне сказать, – мрачно заговорила Джудит. – Поклянись всем святым, что выйдешь замуж за владельца Кемпстона.

– Клянусь, что не выйду.

– Дурочка! – воскликнула Джудит. – Ты сама напросилась. Ричер! – позвала мачеха, и в покои Леони вошел человек, которого она по-настоящему боялась. – Ты знаешь, что нужно делать, – сказала ему Джудит, – не покидай ее до тех пор, пока она не поклянется, – и вышла из комнаты.

Джудит отправилась проверить, нет ли кого в зале. Нужно, чтобы в ближайшее время тут никого не было. Никто не должен слышать, что сейчас произойдет.

Леони же готовилась к худшему, и сердце неистово колотилось в груди. Внешность Ричера – длинные спутанные волосы и густая борода – отлично подходила к его грубым манерам. При виде его кривой ухмылки Леони похолодела от ужаса.

Тем временем леди Амелия в Крэвеле боялась по иной причине. Ей не хотелось вновь быть отправленной ко двору, где она когда-то была одной из фрейлин принцессы Элис, лишь еще одним красивым лицом. У нее там не было власти даже над собственной жизнью. Там она должна угождать принцессе, выполнять ее приказы и терпеть ее скверное настроение.

У вдовы без земли и родственников нет хорошего будущего. И теперь к тому же Амелия точно знала: быть женой куда хуже, чем любовницей. Прежде чем стать женой своего бывшего мужа, она побыла его любовницей, и быстро заметила разницу в отношениях. Да такую, что даже не скорбела по мужу после его смерти. Мужчина не старается угождать жене, как любовнице, потому что первая не может от него уйти, а вот вторая – может. А еще муж не так хорош в постели, как любовник. Быть может, причиной тому постулат церкви: любовный акт – только для продолжения рода, а не для удовольствия. Муж Амелии был внимателен к ней в постели до свадьбы, а после лишь выполнял супружеский долг, стараясь отделаться от нее побыстрее.

Ну нет, Амелии хватало разума больше не хотеть замуж, даже за своего нынешнего любовника – самого красивого мужчину из всех, с кем она когда-либо была. И расставаться с ним она не хотела. Пусть он иногда резковат, все же положение его любовницы куда лучше того, на что она смеет рассчитывать. С ней обращались учтиво, словно с хозяйкой Крэвела. Она обладала той же властью, какой могла обладать, будучи женой, и это ей нравилось. Из женщин тут были лишь служанки, и не было той, кому Амелии пришлось бы прислуживать. Выше ее тут был лишь Рольф, а он требовал от нее только что, что она сама хотела ему давать.