Инга общалась по инерции. Надо так надо. Не бросать же переписку.
Так было и сегодня.
Она вошла в почту. Письмо, еще одно…
Четыре письма.
Две адресатки были ей знакомы. Одна из них – некая Маша Л., появившаяся недавно и постоянно терзавшая ее вопросами на личную тему. Вторая – Пика, любившая ерничать насчет бардака в Большом театре. Третье письмо было от неизвестного Вадима Сета, который просил ее выслать фото в бикини. Инга удалила письмо.
А вот четвертое… Четвертое послание ее заинтересовало.
Привет, Инга!
Я хочу с тобой переписываться. Мне очень нравится балет. Все считают, что он уже устарел и его пора сдать на свалку истории. Но я так не думаю. Мне кажется, что балет еще не исчерпал свои возможности. В дальнейшем он будет все более и более востребован. Мои знакомые говорят, что это отстой. Но я не согласна.
Балетом можно выразить то, что не выразишь в драматическом спектакле. Или в пении. Можно станцевать так, что все будет понятно и без слов. Так танцевал твой отец. Мне рассказывали об этом. Пришли, пожалуйста, его фотографию. И свою тоже.
А ты, Инга, как считаешь? Есть ли у балета будущее? Или его полностью заменят эстрада и кино? Как он будет развиваться дальше? Что ты думаешь по этому поводу?
Жду ответа. Жиzel.
⁂
Клепихо остался в студии один. Он сидел и просматривал снимки Инги Мартинсоне. Они были удачными, и своей работой фотограф остался доволен.
Зазвонил телефон. Клепихо нажал на кнопку.
– Да! Кто это?
Ему представились и изложили просьбу: продать снимки Мартинсоне. За приличную сумму. Клепихо не раздумывал. Он был человеком денег. Если была возможность заработать – отказываться глупо. Если кто-то хочет купить фотки балерины – пожалуйста! Ему-то какое дело? Что хотят, то пусть с ними и делают. Он знал мужиков-извращенцев, которые онанировали, глядя на снимки. Это их личное дело! Он продаст снимки, и все.
– Сколько они стоят?
Клепихо задумался.
– Две тысячи баксов.
– Хорошо.
– Вы мне деньги – я вам снимки. Когда придете?
– Завтра.
– Во сколько?
– В семь.
– Жду.
Клепихо дал отбой. Он решил сделать перерыв и выпить холодного пивка. Завтра он получит деньги за снимки балерунки. А потом сделает подарок своему мальчику – хорошие часы.
Через два дня Клепихо позвонил Инге:
– Фотографии готовы. Можете приезжать за ними.
– Когда?
– Когда вам удобно. Сами заедете или кого-нибудь пришлете?
– Я хочу посмотреть их сама.
– Добро.
В студии Клепихо был не один. Там сейчас находилась молодая актриса, сыгравшая главную роль в нашумевшем боевике по роману известного детективного автора, Дениса Акулова. Фильм назывался «Турецкий экспресс».
Актриса была в полупрозрачном розовом наряде.
Клепихо вышел к Инге.
– Извиняюсь, времени – в обрез. – И он провел рукой по шее. – Вот фотографии. Давайте я провожу вас в кабинет, посмотрите там. Через пятнадцать минут перерыв, тогда я смогу с вами поговорить.
Инга устроилась в крохотной комнатке, где стояли стол с ноутбуком, пара стульев и маленький шкаф.
Клепихо исчез. Инга осталась одна. Фотографии были яркими, эффектными. Инга повертела карточки в руках. Буклет должен получиться отличным: броским, запоминающимся. Инга прищурилась, чтобы лучше разглядеть снимки.
Через несколько минут дверь приоткрылась, и в нее просунулась голова фотографа.
– Ну как? – кивнул он на снимки.
– Отлично.
– Конечно! – надменно произнес Клепихо. – Ведь я – настоящий профи.
Инга про себя подумала: и еще самовлюбленный козел. А вслух коротко сказала:
– Спасибо.
– Если что, обращайтесь ко мне. Можете рекомендовать знакомым.
– Буду иметь в виду.
– Если порекомендуете – вам в следующий раз будет пятипроцентная скидка.
У Клепихо все было поставлено на товарно-денежную основу.
– До свидания.
– Всего доброго.
Дома Инга полезла в почту. Там было письмо от Жиzel. Незаметно Инга увлеклась этой перепиской. В отличие от других тупых адресатов, Жиzel интересовалась балетом, его историей, жизнью и творчеством ее отца, Ингиными успехами.
Балерина раскрыла почту.
Привет, Инга!
Как проходят твои репетиции драматического спектакля про Марию-Антуанетту? Понравилось ли тебе быть драматической актрисой?
Что ты чувствовала при этом? Ты примеряла на себя чужую маску? Это легко? Всегда ли мы те, кем кажемся? Тебе никогда не приходил в голову вопрос: а кто мы на самом деле?
На другое утро Ингу ждал сюрприз. Не успела она выйти из дома на улицу, как ее окликнула консьержка:
– Вам презент.
Женщина выговорила слово «презент» почти как «президент».
– Какой? – не поняла Инга.
– Сейчас, – засуетилась дежурная. Нагнувшись, достала из-под стола плоский сверток размером полтора метра на два.
– Что это?
– Не знаю.
– Кто принес?
– Какой-то мальчик.
Инга вяла сверток и пошла обратно домой. В квартире развернула его.
Это оказался ее портрет. Она в образе нимфы из балета «Весенний ручей». Красивый портрет.
Внизу была приписка: «Инге от Валдиса Бракшните».
Глава четвертая
Портрет ей понравился. И она подумала, что ей следует поблагодарить за него господина Бракшните. Будет невежливо с ее стороны, если она никак не отреагирует на такой знак внимания.
Вернувшись домой, она набрала номер. Домработница только что ушла, и балерина осталась одна. Наступал вечер. Окно было полуоткрыто, и свежий ветер гулял по комнате.
– Здравствуйте, Инга! – услышала она на том конце провода.
– Добрый день.
Возникла легкая пауза.
– Я хотела бы поблагодарить вас.
– За что?
– За портрет.
– А… – Инга услышала легкий смешок. – Я рад, что вам понравилось.
– Портрет и в самом деле чудесный. Спасибо.
– Инга…
Она вся напряглась, ожидая вопроса о рекламе. Неужели он не понимает, что ей не хочется ссориться или быть резкой с ним в такую минуту, когда она позвонила, чтобы просто сказать «спасибо»?
– Вы не откажетесь со мной поужинать?
У нее отлегло от сердца.
– Не откажусь. – В голосе Инги прозвучало легкое кокетство.
– Замечательно! – Ее собеседник заметно обрадовался. – Я вас поведу в одно удивительное место. Вам понравится. Я в Москве недавно, но мне его порекомендовали друзья. Я сходил, и мне понравилось. Вы сможете подъехать к метро «Тургеневская» к восьми часам?
Инга посмотрела на часы. Успеет, собираться ей недолго.
– Смогу.
– Тогда я жду вас. Я буду стоять около черного «Форда».
– До встречи.
– До свидания.
Инга стала собираться. Ей вдруг захотелось одеться понаряднее. Не в таком стиле, как обычно. В быту она предпочитала спортивный стиль: джинсы, водолазки, свитера, туфли на низком или среднем каблуке. Свой наряд она обычно оживляла сумочкой яркого цвета. А платья надевала только на торжественные мероприятия. Когда того требовал этикет.
Балерина открыла гардероб. И остановилась на черных брюках, расширенных книзу, и кружевном жакете цвета слоновой кости. Это было нарядно и вместе с тем не вычурно. К месту.
Бежево-золотистая маленькая сумочка и изящные полусапожки на маленькой шпильке довершили образ.
Инга не стала сильно краситься. Тушь на ресницы и прозрачный блеск на губы.
Смотря сейчас на себя в зеркало, она неожиданно подумала, что идет на свидание с почти незнакомым человеком, не вызывающим у нее особой симпатии. Мужчина был приятен, но не более того. И согласие на ужин с ним с ее стороны – просто знак благодарности за прекрасный портрет, который он преподнес ей.
Инга улыбнулась упорству Валдиса Бракшните. Он надеялся склонить ее к участию в своем проекте и готов был прибегнуть к самым неожиданным способам. Вроде этого портрета. Какой смешной!
