Аника проводит рукой по шерстке сочувственно урчащего у неё под боком Демона — хотя, может, и не сочувственно совсем, но ей всегда казалось, что питомец ее понимает. И легко касается браслета на правом запястье. А мгновение спустя две цепочки начинают едва заметно светиться, и девушка улыбается. Точно такой же, разве что более «мужской» браслет был и у Ади — они специально сделали их практически одинаковыми и носили, не снимая, на правой руке. И когда один из них прикасался к своему браслету, украшение второго начинало вот так мягко сиять. Своеобразный способ сказать «Все хорошо. Я с тобой. Я люблю тебя». Их способ.
Конечно, Аника не может знать, что на самом деле сейчас творится в Хогвартсе. Что он превратился в настоящую школу выживания, что теперь использование Круциаиуса в качестве наказания — это обычное дело, что ее друзьям приходится идти на самые разные ухищрения, чтобы отправить ей письма… Словно бы Хогвартс и Шармбатон находились в двух совершенно разных мирах. И Ади, Александра, Макса и Брэндона безмерно радует тот факт, что их девочка находится в лучшем из них.
Ближе к зимним каникулам, едва выпадает первый снег, начинается самое любимое время всех Шармбатонцев. Потому что в это время они все — вне зависимости от возраста и факультета, — пусть совсем немножко, но превращаются в детей. Несмотря на то, что в Шотландии тоже были снежные зимы, Аника ни разу не видела такого в Хогвартсе. Чтобы факультеты объединялись в команды и устраивали настоящую битву, забрасывая друг друга снежками? Или строили снежные замки, или лепили снеговиков? Не-е-ет, у учеников британской школы было слишком много своих дел. И слишком мало желания объединяться с другими факультетами ради такой, казалось бы, ерунды.
А ещё Анике очень нравится гулять по заснеженному парку, который окружает академию. Он потрясающе прекрасен в тёплое время, но зимой он становится по-настоящему сказочным. И каждый раз ее это безмерно восхищает.
— Аника, осторожно!
Увлечённая игрой алых огоньков — ими к Рождеству украсили почти все деревья в саду, — девушка не сразу замечает, что вышла на обледенелую часть дорожки. Носочек ее сапога скользит по льду, и Аника едва успевает выставить руки, чтобы хоть как-то смягчить удар. Она очень старается не зашипеть от боли, когда понимает, что сильно ударила ногу.
— Ты в порядке? — Дино, сопровождающий ее на этой прогулке, опускается на колени рядом с ней и едва ощутимо касается ее повреждённой лодыжки.
Девушка, не удерживаясь, морщится, и тогда парень осторожно подхватывает ее на руки. Не обращая ни малейшего внимания на ее вялые попытки возмутиться. А после, когда он усаживает ее на лавочку, направляет палочку и произносит заклинание, боль проходит без следа. Ни у самой Аники, ни у кого-то из тех, кого она знала, так не получалось.
— У тебя талант к целительской магии, — задумчиво произносит девушка. — Почему тогда ты учишься на Метризе, а не на Суане?
Ребята с факультета будущих колдомедиков и магозоолоогов, большая их часть, были очень милыми и заботливыми. Иногда Аника даже проводила аналогию с Хаффлпаффом, но быстро отгоняла от себя эти мысли — все же она безмерно скучала по Хогвартсу. По Ади, Александру, Брэндону и Максу, по Драко и Панси, по Слизерину в целом, даже, что ее удивляло, по профессорам и урокам — по всем и всему, что ей пришлось оставить. Да, здесь у неё тоже появилась своя компания, но Сэми, Дино, Рэйчел и Мими никогда не заменят Анике ее мальчиков. И уж, конечно, никто и никогда не заменит ей Ади.
Аника судорожно выдыхает, заставляя себя перестать думать об этом, а Дино не спрашивает — ему и без того все понятно.
— Вообще, должен был. Кулон определил меня на Суан, — отвечает он на заданный девушкой вопрос.- Но отец настоял на Метризе.
— Идиот, — вырывается у Аники прежде, чем она понимает, что, кому и о ком сказала.
Но Дино только улыбается.
— Есть немного.
За день до отправления на каникулы в Шармбатоне устраивают бал. Разумеется, он ни капельки не похож на те, что были в Хогвартсе — все помпезно, изящно, роскошно. Целый вечер играет оркестр, студенты в потрясающих нарядах показывают, чему они научились на уроках танцев, а чопорные официанты разносят бокалы с шампанским и легкие закуски. Настоящий бал, как те, которые периодически устраивались в высшем волшебном обществе. Он бы вызывал у Аники гораздо больше энтузиазма, если бы был хоть немного похож на Святочный бал, который проходил в Хогвартсе на ее четвёртом году обучения. Разумеется, это касалось исключительно компании.
— Ну, не грусти ты так, — улыбается Мими, закалывая очередной локон в причёске подруги. — Сегодня ведь почти Рождество.
А Аника не чувствует никакого желания идти. Но отказаться не может — Дино ведь пригласил ее. Исключительно как подругу, разумеется, но все же она обещала.
— Ади бы не хотел, чтобы ты расстраивалась, милая, — Рэйчел обнимает слизеринку со спины, не обращая никакого внимания на шипение Мими о незаконченной прическе.
А после переглядывается брюнеткой
с таким видом, будто они обе знают чуть больше, чем говорят. Но Аника не обращает на это никакого внимания, разглядывая своё отражение в зеркале. Ей нравится, просто безмерно нравится то, что она видит, но… Как бы ей сейчас хотелось, чтобы это могли увидеть и ее мальчики. Аника не могла сказать, что Шармбатон сильно ее изменил, и все же что-то в ней стало совершенно другим. А может, ей просто кажется…
Но в любом случае, она не позволяет себе более грустить. Рэйчел права — ни Ади, ни Александр, ни Макс, ни Брэндон не хотели бы, чтобы она расстраивалась.
А потому, когда ее коронуют, как королеву бала — ещё одна традиция Шармбатона, которая очень понравилась Анике, — она держит спину так ровно, а голову — так высоко, что ни у кого не возникает даже мысли уличить ее в унынии. И улыбается. Истинная королева.
И только Сэми с его способностями к эмпатии девушке обмануть не удаётся. Как хорошо, что на танцевальной площадке никому нет дела до их разговоров…
— Идём, я знаю, чем тебя порадовать, — заговорщицки улыбается Сэми, а после, едва музыка заканчивается, вся компания выходит из зала.
И Аника просто умирает от любопытства, даже забывая о своём плохом настроении.
— Готова к сюрпризу? — улыбается Дино, когда они подходят к двери в крытую оранжерею.
А после распахивает ее, и…
На какое-то мгновение девушке кажется, что это сон — прекрасный и волшебный. Потому что этого не может быть на самом деле, просто не может. И только когда Ади, Александр, Брэндон и Макс сжимают ее в объятиях, девушка осознаёт реальность происходящего. И сдержать слёзы, когда она видит своих самых дорогих людей, у неё не получается, но это и не важно сейчас. Они здесь. Они рядом с ней. Какое значение имеет макияж, если ее самое главное рождественское желание исполнилось?
Конечно, Аника представляет гриффиндорцев своим друзьям из Шармбатона, которых в этот момент ей хочется расцеловать за такой подарок. А после ученики французской академии тактично удаляются, оставляя девушку в компании возлюбленного и лучших друзей. И разговоры не смолкают ни на минуту. И каждый раз сердце Аники сжимается, когда Александр называет ее «лилла каттен», Брэндон — «лапулей», а Макс — «героем», но сильнее всего — когда из уст Ади она слышит «моя принцесса». До этого момента она, наверное, и не осознавала, как она скучала по этому и как сильно успела к этому привыкнуть.
Ночь Аника проводит в мужском общежитии, в комнате, которую выделили ее мальчикам.
А уже на следующее утро они все впятером направляются к карете, которая доставит их в особняк родителей Аники — вернее, к месту, где их встретят. И, ах, как бы девушке хотелось, чтобы эти каникулы длились вечно…
Но ведь так не бывает. И чем ближе становится начало второго семестра, тем с большей ясностью Аника начинает понимать — она совершенно не хочет расставаться со своими лучшими друзьями и с Ади на эти полгода. Все же это довольно долгий срок… Да и подозрения девушки относительно организации учебного процесса в Хогвартсе укрепляются всякий раз, когда гриффиндорцы мягко переводят тему, едва разговор доходил до этого. С одной стороны, Аника понимает их нежелание врать ей, с другой… Ее волнение от этого меньше не становится.
