С ее глаз срываются слёзы, когда Ади целует ее. Он говорит ей, что все это глупости, и что с ними все будет в порядке. Александр, Макс и Брэндон заверяют, что они все будут писать ей чуть ли не каждый день, если будет получаться, и что она успеет устать от этих писем настолько, что после первой недели попросит больше не отправлять ни одного. Но их подрагивающие голоса, чересчур широкие улыбки и дерганые жесты с головой выдают их чувства.
Конечно, им будет не хватать их маленькой принцессы, но они, как и Ади, полностью согласны с родителями девушки — безопасность Аники гораздо важнее.
А утро следующего дня становится для неё сплошным поводом для слез.
— Мы будем скучать по тебе, лилла каттен, — улыбается Александр, первым обнимая девушку.
— Ты справишься с этим, герой, — шепчет ей на ухо Макс, также сжимая ее в объятиях.
— Зажги там, лапуля, — Брэндон чмокает ее в щеку, и его фраза заставляет ее улыбнуться сквозь слёзы.
— Я люблю тебя, принцесса, — Ади целует ее безмерно нежно — словно в последний раз, и девушке кажется, что ее сердце не выдержит и разорвется прямо в этот самый момент.
Из серой дождливой Великобритании на целый год перенестись в солнечную Францию — при иных обстоятельствах Аника восприняла бы это как повод для радости. Но сейчас, стоя перед резными коваными воротами, она больше всего хочет оказаться рядом со своими лучшими друзьями и возлюбленным. Где бы они ни были.
Но готовые уже снова пролиться слёзы моментально высыхают, когда она слышит радостный крик.
— Аника! — Сэми подхватывает ее на руки и кружит в воздухе.
Казалось бы, они общались всего год, а после — ещё несколько раз по переписке. Но радость, с которой ее встречает парень, такая искренняя, такая неподдельная, что ее это трогает.
А после Сэми устраивает ей обзорную экскурсию по замку, и Аника находит Шармбатон совершенно очаровательным.
Публичного распределения, которого девушка так опасалась, не было. Разве что после довольно продолжительной беседы с Аникой мадам Максим надела девушке на шею какой-то амулет, который засветился золотым. Как поняла Аника — это был местный аналог Распределяющей шляпы. Отличие от Хогвартса состояло ещё и в том, что директриса спросила девушку, согласна ли она с ее выводами и решением артефакта. Альтернатив Аника не знала, поэтому решила довериться и так оказалась студенткой Метриза — факультета лидеров.
А в комнате, в которую определили девушку, Аника знакомится со своей новой соседкой. И очень удивляется, когда узнаёт, что Мими студентка другого факультета — Этонселя, где учатся те, у кого гуманитарный склад ума. А ещё слизеринка тут же вспоминает, где она уже видела эту хитро улыбающуюся брюнетку — тогда, на Рождественском балу на четвёртом курсе. Тогда Аника ещё подумала, что Мими пришла с Ади, и жутко разозлилась. А после… Слизеринка вспоминает тот бал и танец со своим на тот момент ещё другом… и на ее губах против воли появляется мечтательная улыбка.
— У тебя такое довольное выражение лица. Вспомнила что-то приятное? — дружелюбно спрашивает Мими, и у Аники почему-то возникает ощущение, что они подружатся.
А интуиция ее обычно не подводит.
По сравнению с Хогвартсом, Шармбатон кажется Анике дорогим курортом с предусмотренными занятиями. В школе, окружённой прекрасными садами, девушке кажется поразительным все — изящная обстановка, тёплая, какая-то «вечно летняя» атмосфера, легкость и свет в каждой детали. Даже правила были не такими строгими, как в Хогвартсе. Но больше всего Анику удивляют студенты — часто улыбающиеся, расслабленные, как будто действительно находятся на отдыхе. Да и как такового четкого разделения, как в английской школе, не было — ребята с разных факультетов могли спокойно сидеть вместе за одним столом, общаться, гулять, даже быть соседями по комнате, как это получилось у Аники и Мими. Преподаватели по большей части тоже относились к студентам иначе, чем это было в Хогвартсе, все было как-то мягче — к примеру, вместо обычного обращения по фамилии здесь она слышала «мадемуазель Аника».
Слизеринка привыкла к другому, и некоторые вещи казались ей очень странными, но по-своему очаровательными.
— Не волнуйся, Аника, ты быстро освоишься, — улыбался Сэми в моменты, когда она начинала чувствовать себя не в своей тарелке.
И в какой-то момент девушке действительно показалось, что она приспособилась к этому. В конце концов, кем бы она ни была сейчас, в душе она навсегда останется слизеринкой, а умение приспосабливаться к любой ситуации было буквально в крови практически у каждого представителя змеиного факультета.
Вот только сколь бы прекрасным местом ни был Шармбатон, сердце Аники было в Хогвартсе. Там, где ее друзья. Там, где тот, кого она любит.
К слову, Александр, Брэндон и Макс ее не обманывают. Письма ей действительно приходят очень часто и… По большей части ни одно из них в точности не отражает реально происходящих событий. Анике не нужно быть ясновидящей, чтобы это понимать. Но друзья обещают, что они обязательно увидятся с ней на зимних каникулах, и она с нетерпением ждёт этого момента.
Уроки в Шармбатоне тоже достаточно сильно отличаются от тех, которые были у неё в Хогвартсе. К примеру, ребята с ее факультета, Метриза, в обязательном порядке изучают ораторское искусство, магию убеждения, а так же легилименцию и окклюменцию на более продвинутом уровне. Анике нравится, что в академии можно посещать не только обязательные для определенного факультета предметы, но и те, которые просто интересны, — в качестве спецкурсов. А ещё обязательными для всех студентов являются верховая езда и танцы. И если первое вызывает у слизеринки лишь недоумение, то второе ей даже нравится.
Именно на одном из уроков танцев она ближе знакомится с Дино — старостой Метриза и ее однокурсником. Когда они оказываются партнерами в вальсе. И Аника не станет отрицать, что ей понравилось с ним танцевать. Наверное, большее удовольствие от танца она получала только с Ади. Он тоже умел чувствовать каждое ее движение, и когда они танцевали, получалось действительно завораживающе. С шармбатонцем практически так же, но все же не то.
— Расслабься, — Аника чуть улыбается, когда ладонь Дино едва ощутимо ложится ей на талию.
И даже этого легкого касания достаточно, чтобы почувствовать его напряжение. Словно бы он боялся обжечься или обжечь ее, или… Слизеринка не может точно обьяснить.
— Прости? — удивленно приподнимает брови парень, и улыбка Аники становится ободряющей.
— Расслабься, — повторяет она. — Я не рассыплюсь в пыль, если ты станешь держать меня сильнее.
Парень следует ее совету, и тогда удовольствие от танца становится истинным.
Позже, когда Дино присоединяется к Анике, Сэми, Мими и Рэйчел за обедом, слизеринка узнаёт о нем больше. И не только о нем самом.
— Мой отец — один из преподавателей. Думаю, ты уже знакома с ним. Профессор Фенцио.
Аника хмурится, вспоминая вредного препода, о котором ещё ни один из ее новых знакомых не отозвался хоть одним хорошим словом. Она бы, может, и провела аналогию с профессором Снейпом, но… Мастер зелий Хогвартса имел хотя бы один факультет своих любимчиков — Слизерин. Преподаватель Шармбатона же, казалось, ненавидел всех и все вокруг.
Ей даже странно, что у такого жесткого сухаря, как Фенцио, может быть такой сын, как Дино. Анике действительно комфортно в компании этого благородного и очень милого парня. А ещё она очень старательно делает вид, что не замечает многозначительных переглядываний Мими и Рэйчел.
И все-таки Анике все это кажется невероятно странным. Она здесь, во Франции. Она наслаждается тёплыми солнечными деньками и потрясающей, роскошной, просто великолепной обстановкой. Она носит легкие голубые форменные платья с золотым значком факультета и изящные туфельки на высоких каблучках, а Мими каждое утро укладывает ее локоны в красивые причёски. Она говорит только на французском — кажется, даже ее английский приобретает едва уловимый очаровательный акцент. Она общается со своими новыми знакомыми и улыбается — так часто, так искренне… Иногда ей кажется, что все это — прекрасный сон. И когда она очнётся, то снова окажется в темной спальне, в своей постели под изумрудным балдахином, а после встанет, наденет свою хоть и прекрасно на ней сидящую, но все же не такую изящную слизеринскую форму и по отлично знакомым ей коридорам отправится на привычные занятия. А по пути, конечно же, встретит Ади и своих лучших друзей… Где они? Что с ними? Почему каждый раз при мысли о самых дорогих ей людях ее сердце тревожно сжимается? Письма, которые она получает, они наполнены теплотой, светом… и недосказанностью. Да, девушка понимает, что гриффиндорцы просто не хотят ее волновать, но это убивает ее.
