— Я уже простила его, — наконец ответила Агата, вызвав удовлетворенную ухмылку у Саши.

— И это правильно, Эстер. Ладно, — она пошарилась в кармане и, плюхнув на стол несколько купюр, быстро встала из-за стола. — Мне пора. Удачи вам.

— Это всё, о чем ты хотела поговорить? — удивленно спросила Харрис, вставая вместе с ней.

— Да. Всё, прости, мне правда пора идти. Ты молодец, конфетка, — она помахала ей рукой, уже стоя у порога. Её провожали несколько посторонних взглядов.

— Да уж, эта дама явно любит суету, — прошептала Агата. — Это точно её город.

***

Харрис громко хлопнула дверью, готовая, наконец, влить в себя громадную дозу зелёного чая и закусить чем-то сладким.

Настроение у неё было довольно пасмурное, ведь теперь её голову не покидала мысль о том, что у Александры очень грустная судьба. Спрашивать напрямую Агата, конечно, не стала, ведь ей, как леди, с детства привито чувство такта, но чудовищные догадки заставляли её беспрерывно размышлять об этом.

Она поставила чайник и встала у стола. Потерла переносицу, напряженно вздохнув. Ей просто нужно успокоиться.

— А вот и ты, — Алекс встал в проеме, скрестив руки на груди, и поджал губы, демонстрируя своё ужасное расположение духа.

— Плохой день? — сразу же выдвинула свою теорию Харрис, не сдвигаясь с места.

— Плохие мысли. Догадки, если точнее.

— Понимаю, очень хорошо понимаю, — её голос дрогнул, слегка разрядив напряженную обстановку, но Нильсен беспощаден.

— Где ты была?

Вот это наглость! Она только-только его простила, у них только-только всё наладилось, а он включил ревностного козлину. Вот и точка кипения.

— Я разве должна перед тобой отчитываться? — прошипела она, артистично всплеснув руками.

— Ты не должна давать мне поводов тебя об этом просить, Агата, — внешне спокойный, но его напряженно сжимающиеся в кулак ладони его выдавали.

Швед начал подходить ближе, сопровождаемый громким визгом чайника. Харрис, пытаясь не сорваться, оперлась руками о столешницу и зажала в пальцах холодную плитку, немного успокаиваясь.

— Ты моя, Харрис. Слышишь?

— Слышу, — едва слышно прошептала, отводя взгляд к окну.

Вот такая Агата его бесит. Просто выводит из себя. Сначала строит из себя большую и сильную, заставляя его отстаивать свою точку зрения, а потом, строя из себя жертву, пытается сдержать свое негодование, выдавая за страх.

А ведь он и сам такой. Эта девушка вызывает в нём такую чудовищную бурю эмоций, что это просто невозможно описать словами. Приходится прикрываться глупыми шутками, ложью, ревностью. Если бы он только мог перестать носить эти вросшие в него давным давно маски, он бы обнял её, крепко-крепко, и прошептал бы прямо на ушко:

— Ты моя, Агата. А я весь твой. Какой-то бумеранг…

Сам и не заметил, как произнес это. Агата, суть удивившись его резкой смене настроения, шире раскрыла глаза, смешно хлопая ресницами. Он лишь усмехнулся и, расставив руки по обе стороны, закрывая ей все пути к отступлению, резко поцеловал девушку.

Она не успела набрать достаточно воздуха, но ей уже было всё равно. Она сразу же ответила на поцелуй, предоставляя мужчине полную свободу действий. Обхватив его за шею, чтобы удержать равновесие, она зарылась в волосы брюнета пальцами и принялась перебирать мягкие пряди по очереди, по-своему справляя пар.

Он всё углублял поцелуй, отбирая всё больше воздуха. Ему всё мало, нужно больше, и главное — ни с кем не делиться. Чëртов собственник.

Чайник буквально кричит где-то за спиной, требуя, чтобы его выключили, и он, наконец, смог остыть, но обоим настолько плевать. Они так истосковались друг по другу после всех этих бесконечных ссор, взлетов, падений, ресторанов, ревности, чайников… Им вообще ни до чего теперь нет дела.

У шатенки подкосились ноги, и она бы, наверное, упала, если бы не крепкие руки Нильсена, который, хоть и сам, кажется, скоро задохнется, очень крепко держал её за талию, иногда соскальзывая ладонями чуть ниже и заставляя её тихо постанывать.

Агата, поняв, что голова начала кружиться настолько, что девушка уже совсем потеряла какой-либо контроль над ситуацией, быстро, но с трудом оторвалась от его губ, чтобы на выдохе прошептать:

— Вообще-то, мне нужно дышать.

— Плевать, — тоже на выдохе выдал Алекс, быстро подхватив девушку чуть ниже талии и усаживая на обеденный стол. Он встретил их громким скрипом, но любые звуки уже заглушали тихие стоны девушки, ведь мужчина так нещадно терзал её губы. Так ненасытно, страстно, жадно, по-собственнически.

Вскоре перешёл к её шее, оставляя пару заметных следов. В глубине души Харрис понимает, что потом придется носить шарфы и водолазки кучу времени, но сейчас плевать на всё.

Она едва успевает вообще понять, что происходит, когда Нильсен вдруг отстраняется от неё, громко выдыхая и прикрывая лицо рукой.

— Ты издеваешься? — она поправила невесомую лямку платья, которая уже давно должна была полететь к чертям.

Он ведь правда издевается! Оба безумно скучали по таким вечерам, по этой страсти, по тем ощущениям, по тому адреналину, который они получали. Но Александр — экстримал, который любит получать то, чего хочет. Но чтобы это досталось так легко… Неинтересно.

Он злобно ухмыляется, ликуя из-за своей стальной выдержки. Аккуратно, будто перышко, спускает девушку на пол и хлопает по плечу.

— Пойдем в комнату? — тихо произнес он, будто надеясь, что она не услышит.

Та отвернулась, будто обдумывая, что бы такое обидное ляпнуть, но потом поворачивается к нему и, обхватив его лицо за щеки, снова поцеловала. Оттянула нижнюю губу и с силой прикусила, слизнув пару капель проступившей крови.

— Иди нахер, — она взяла его за воротник, пользуясь не такой существенной разницей в росте и с напором начала придвигать Нильсена к стене. Тот, не ожидая такого напора, поддался.

— Что ты… — он едва соображал, учитывая всё произошедшее, и хотел уже снова взять весь контроль в свои руки, но её руки явно вводили его в ступор и мешали думать.

— Достал! — она быстро потянула за ремень, чтобы бросить его куда подальше, — Сколько можно?! У нас и так вся жизнь — сплошные качели… — она с такой силой отбросила аксессуар, что он громко ударился о пол. Чайник ревел, заставляя Агату буквально кричать, чтобы мужчина её услышал, — И теперь, когда прошло столько времени… Ты просто возьмешь, и скажешь «Стоп»?! Да знаешь, что?! — она была в бешенстве, с силой потянув за бегунок его джинс, чуть не оторвав его. — Иди на-хер!

Быстро стянув с него штаны и, на удивление, не встретив сопротивления, она ухмыльнулась, довольная зрелищем. Стальная эрекция. Переведя взгляд на Алекса, она прищурилась и, закусив губу, произнесла:

— Н-да, а я уж испугалась, что я больше не в твоём вкусе.

— Ты всегда была в моём вкусе, — будто невзначай бросил он, принявшись изучать наигранно заинтересованным вглядом потолок.

— Но ты всё равно играешь в эти глупые игры, — она с силой сжала вставший орган, надавив на основание и принявшись прожигать в лице Алекса дыру, наблюдая за эмоциями.

Тот что-то прокрехтел, но, найдя лучший ответ, в итоге сказал:

— Играю.

Она не ожидала, что этот болван признает свою ошибку. Вот так легко! И неожиданно. Да, Алекс умеет удивлять, делать что-то непредсказуемое, но иногда это просто восхитительно. Никогда не знаешь, что будет завтра, но навсегда запомнишь сегодня, ведь каждый день проходит по-разному, необычно, спонтанно. Конечно, спокойную жизнь так не проживешь, но это безумно захватывающе.

Она, наконец, отпустила его, вызвав облегчëнный вздох, а после, потеряв бдительность, оказалась и сама прижата к стене, но теперь спиной к нему.

— Решила пристыдить меня?

Ну, разумеется. Это был его коварный план. Притупить её бдительность, а потом и самому вступить на лидирующую позицию.

— Я… — она попыталась вырваться, но Нильсен, конечно, физически сильнее. Не больно то и хотелось.