Двухдневный адаптационный курс заключенного начинался с первых минут пробуждения. Первая часть – физическое восстановление. Медицинский персонал центра разработал целую программу упражнений и процедур для слабо послушного тела, которой нужно будет следовать ближайшие два дня. Второй частью реабилитации были уроки о современном мире. За заключенным закрепляется куратор, который вводит его в дела политики, культуры и, самое главное, социальной жизни общества.

После того, как начальник реабилитационного цента покинул палату Марка, в нее набежали другие его работники. Трое сотрудников в абсолютно одинаковой форме стали с невероятной скоростью кружиться вокруг. Все они казались похожими на столько сильно, что Марку на мгновение пришла мысль об искусственном интеллекте, о ботах с одинаковыми лицами, захватившими мир. Но все же это были люди. Рост, телосложение и даже манера ходьбы было одинаково. У двух из них на голове надет странный аксессуар, опоясывающий часть лба и затылка тонкой лентой в виде спортивного канта.

Все трое держались отстраненно, хотя и бросали на парня любопытные взгляды. Ему потребовалось время, чтобы понять, что все тони – девушки. Медсестры или ассистентки. Они не разговаривали ни с ним, ни друг с другом и от этого становилось немного не по себе.

Круглый металлический столик на колесах возник так же неожиданно, как и все в этом помещении. Кушетка вдруг медленно трансформировалась в подобие кресла, и Марк оказался в сидячем положении. Под крышкой на подносе оказалась знакомая пища. Тарелка с кашей, похожей на рисовую, порезанные фрукты: бананы, яблоко, киви, ананас. Рядом клубника. Небольшая стеклянная бутылка с миксом различных соков и пустой стакан. Не было ни мяса, ни вообще каких-либо плотных продуктов. Одна из сестер объяснила Марку, что желудку будет трудно переварить плотную пищу сразу после анабиоза. Поэтому на подносе он видит то, что можно есть. Последним он заметил еще один стакан, наполненный чем-то похожим на жидкую манную кашу.

– Что это такое? – спросил он все ту же девушку.

– Это би-коктейль. Вам понравится. Множество витаминов, минералов и других полезностей. Его как раз лучше выпить первым, быстрее усвоится.

Она улыбнулась и стала наблюдать, как тот не спеша начал пить короткими глотками.

– Как Вам?

– Пресно, но не противно, – ответил он, поставив пустой стакан обратно.

Это была его первая еда за полтора века, что, безусловно, было маленьким, но знаковым событием. Сколько длилась трапеза, сказать Марк не мог. Его чувство времени еще не работало как надо. Но как только поднос с едой опустел, столик на котором он стоял, моментально исчез. А вместе с ним и весь персонал.

Зато в комнате появился еще один человек. На секунду бесполый, это оказался смуглый парень лет двадцати пяти, чуть ниже среднего роста, одетый во что-то похожее на рубашку красного цвета. Короткие волосы, гладкое лицо. Увидев Марка, он расплылся в улыбке, обнажив белые ровные зубы.

– Посмотрите, какой парень тут проснулся? – произнес он, расставив руки в сторону, словно хотел обняться. Но подойдя ближе, не стал этого делать.

Его звали Пир Эмиш. Это был куратор, которого центр реабилитации в лице Элона Остовского закрепил за Марком. В одной руке он держал аккуратно свернутую одежду для своего подопечного, во второй браслет серебристого цвета, походивший на наручные часы.

– Хей, Марк! Меня зовут Пир. На ближайший месяц я буду твоим куратором, наставником и лучшим другом! Если ты не против?

– Месяц? – переспросил тот. – Мне говорили, что этот курс будет только на два дня, разве нет?

– Марк, друг мой. Два дня – это только тут. Но чтобы целиком привыкнуть к новой реальности понадобиться не меньше четырех недель, – он выставил четыре пальца своей левой руки прямо под нос Марку и вновь заулыбался.

Затем положил рядом с ним на кровать одежду, браслет и поставил на пол обувь, что держал в правой руке.

– Значит, Пир? – глядя на все эти вещи, переспросил Марк.

– Да, парень, Пир. И давай на «ты»? Хорошо? Так будет удобнее нам обоим. К чему эти формальности?

– Можно и на «ты».

– Отлично! – он сел на край кровати и снизил голос, – сейчас я задам самый частый вопрос для этого места. Готов?

– Весь во внимании?

– Ты как себя чувствуешь? Голова не кружится? Тело не ноет?

– Хех, – тот слегка скривился в ироничной улыбке, – если все и дальше пойдет в таком ключе, то голова точно заболит.

Куратор только кивнул, не сказав ни слова.

– Одежда для меня?

– Да, – Пир вскочил с кровати, – раз ты себя хорошо чувствуешь, сможешь подняться и примерить ее?

– Смогу. Я и ходить уже пробовал, – пожал печами Марк и не торопясь поставил босые ноги на уже знакомый холодный кафельный пол. Покрывало снова начало сползать, но он перехватил его и выпрямился во весь рост.

– Тогда тебе стоит надеть ее. Там, куда мы сейчас пойдем, голым не очень быть хорошо.

Одежда оказалась впору. Это был специальный тип вещей с автоматической подгонкой размера. Серые немаркие цвета. Понадобилось какое-то время и пару подсказок от куратора, чтобы освоить их. Найти и потянуть за нужные шнуровки, чтобы джаггеры и поло стали приталенными. Затем, то же самое сделать с обувью. Кроссовки практически не чувствовались на ногах, сидели плотно и облегали ногу внутри чем-то похожим на гель. Когда Марк справился со всеми вещами, то позволил себе посмотреть в зеркало у дальней стены. В отличие от первого раза, сейчас образ понравился ему куда больше. Оставалось лишь причесать торчащие волосы, но в планы куратора это не входило. Как только с одеждой было покончено, он кинул подопечному серебристый браслет.

– А это что? – спросил Марк, поймав его, – фитнес-браслет или часы?

– Всем этим он тоже может быть, – закивал Пир, – это твой ППК.

– ППК? Персональный компьютер?

– Угадал только первое слово! Парень, это персональный портативный коммуникатор. Сейчас модно иметь его как браслет. Так что у тебя крутая модель!

– Коммуникатор? Это типа, вместо телефона?

– Это типа вместо всего. Потом объясню. Пока просто надень его.

Марк пожал плечами и защелкнул ППК на своем запястье. В этот момент двери-купе распахнулись. Перед ними стояла женщина. Кто-то из персонала. Полная, небольшого роста, с короткой стрижкой и тоже с кантом на голове. Увидев стоящего Марка, она запричитала:

– Пир! Вы! – она выпучила на него глаза, – мы уже обсуждали эти моменты с Вами! Он сутки после анабиоза и два часа как отошел от сна!

– Все в порядке, – произнес тот будничным тоном, – он уже может ходить.

– Ходить? Он даже не вставал еще ни разу, не то, чтобы ходить!

– Правда? – куратор сделал изумленное лицо и повернулся к Марку, усмехаясь ситуации, – а мне сказал, что уже пробовал передвигаться! Марк, скажи же, что все в порядке.

Тот перевел взгляд с него на нее:

– Все хорошо, я и вправду уже могу ходить.

В ответ женщина лишь кинула на него мимолетный взгляд и снова переключилась на Пира:

– Его мышцы еще не готовы к таким нагрузкам!

– Мы аккуратно, как и всегда.

– Куда? Снова на крышу?

– Именно, милая, – подтвердил он и расплылся в улыбке!

– Я тебе никакая не милая! – парировала та сниженным тоном, – что, до вечера не могли потерпеть?

– Дела не ждут.

– Тогда с Элоном будешь сам утрясать вопрос… дорогой!

– Как скажешь!

Покачав головой, женщина скрылась обратно за дверьми так же быстро, как и появилась.

– Мне кажется, ей не очень нравится с тобой разговаривать, – заметил Марк, находясь в легкой растерянности.

– Ей не впервые. По статистике каждая третья женщина реагирует положительно на внезапное проявление сближения в словах. Будь то «милая», «дорогая», «родная» …

– Зачем нам на крышу? – прервал его тот.

– Сейчас ты все увидишь, пошли.

Легкая слабость и дрожь в коленях не дали Марку сосредоточиться на пути наверх. Просторный лифт с огромным экраном в стене привез их прямиком на крышу здания. Минута, и двери раскрылись. В нос ударил сухой уличный запах воздуха, наполненного пылью и электричеством. Чем еще может пахнуть будущее? Только озоном. Солнце ослепляло, чистое голубое небо простиралось до горизонта, плыли редкие белые облака.