— Если появятся вопросы, приходи. Я постараюсь ответить.
Мужчина вновь молча кивнул и направился неспешным шагом на выход из убежища. В холле он свернул к лестнице, ведущей прямо в кафе. Мысли в голове путались. Все смешалось. И как-то не получалось собраться и взять себя в руки. Арно до сих пор не знал, как отреагировать на такую щедрость со стороны мастера Кемара. Почему именно сейчас? Почему не во время его обучения? Видимо, тогда он действительно был слишком наивен и сильно одержим жаждой правосудия, что ни о каком прошлом семьи Дорианов и речи быть не могло. Но они хотя бы могли сжалиться над ним. Неужели Арно настолько не внушал доверия? Ассасин покачал головой, нахмурившись.
Что вообще Арно знал о семье, в которой родился? Отец был коренным французом, а мать — австрийкой. Мари ушла от Шарля, когда Арно едва исполнилось четыре года. Он смутно помнил этот момент. В голове всплывали только обрывки ее обещаний вернуться за ним. Но ни образа, ни даже общих черт лица Арно не помнил. Она больше никогда не появлялась на пороге их дома, и Шарль серьезно занялся его воспитанием, катаясь с сыном по всей Европе. Что-то глубоко внутри подсказывало Арно, что отец просто не позволил Мари забрать у него сына. Но этого, возможно, он уже никогда не узнает.
Оказавшись на пороге своей комнаты, Арно прошел к рабочему столу и положил стопку с письмами рядом с масляной лампой. Устало стянул с плеч плащ и ослабил шейный платок, падая в мягкое кресло. Дел больше никаких не было, поэтому он мог спокойно погрузиться в чтение писем своего отца.
— Пришло время узнать тебя ближе, отец, — с тяжелым вздохом пробормотал себе под нос Дориан и взял в руки первое длинное письмо, датированное августом 1760 года. Ровно за восемь лет до рождения Арно. Он нахмурился и, навалившись на спинку кресла, погрузился в чтение.
«Здравствуйте, мастер Мирабо,
Я пишу вам из прибрежного Лорьяна. Сегодня мне передали шкатулку Предтеч колониальные ассасины. Встреча прошла без всяких помех. Вскоре я вернусь в Париж, и вы примете окончательное решение, где мы будем хранить этот опасный артефакт. Чем дальше шкатулка от тамплиеров, тем лучше. Они будут охотиться за ней, как за Яблоком и другими частицами, поэтому мы должны быть очень осторожными. Я не подведу вас, учитель,
Ш. Дориан».
Первое письмо было довольно сдержанным и сухим. Арно из него только понял, что отец получил загадочную шкатулку, которую чуть позже братство поручило охранять именно ему. Дориан помнил, как отец всюду брал небольшой сундучок в каждое их путешествие. Могло ли быть так, что именно эта шкатулка навлекла беду на отца? Арно не исключал такого варианта, с большим энтузиазмом погружаясь в письма, которые все сильнее раскрывали завесу тайн над родным человеком. Прежние давно забытые чувства возвращались. В груди словно образовалась черная дыра, начиная болезненно саднить и увеличиваться в размерах.
И почему раньше он никогда даже не задумывался о том, чтобы разобраться с гибелью отца? В доме де ла Серров о Шарле никогда не говорили, и царившая там атмосфера словно специально отгораживала его от родной семьи, от которой ничего не осталось, кроме дома, располагавшегося на окраинах Версаля.
Арно, взявшись за следующее письмо, решил, что на днях обязательно съездит в Версаль и взглянет на то, что осталось от места, где он родился и рос до восьми лет. Наверное, не стоит удивляться, если там не будет ровным счетом ничего, кроме пустыря, постепенно зарастающего травой.
Очередное письмо было датировано уже 1776 годом. Такой разрыв в переписке насторожил Арно, но затем он взглянул на другие бумаги. Письма просто лежали вперемешку, поэтому последовательность нарушилась. Может, оно и к лучшему? Дориан развернул лист, внимательно вчитываясь в аккуратный почерк с наклоном влево.
«Мастер Мирабо,
Я с сыном со дня на день вернусь в страну из Испании. Дела идут хорошо. Шкатулка в надежном месте. В испанском братстве меня встретили с истинным радушием. Арно доволен нашими каникулами. Он не перестает любопытствовать. Весь в меня. Я никак не могу нарадоваться тому, что совсем скоро мы сможем рассказать ему о братстве и наконец посветить в ассасины. Я уверен, он многого добьется…»
Арно резко прекратил читать, чувствуя, как сердце болезненно сжалось. Отец хотел заняться его обучением. Верил, что он будет хорошим ассасином. Глаза предательски защипало, и Арно понадобилось несколько долгих минут, чтобы вновь погрузиться в содержание письма.
«Думаю, по достижению совершеннолетия, можно отдать шкатулку Предтеч ему. Но хватит об этом. Извините, я всегда так чувствителен, когда дело касается моего единственного сына.
Недавно мне пришло письмо от Коннора, в котором он предупредил о некоем тамплиере, знающем о братстве слишком много. Я догадываюсь, кто именно этот человек. Но надеюсь, что мои подозрения окажутся ложными. Также по словам Коннора, он идет по следам частиц Эдема. Будьте очень бдительны. Возможно, этот человек уже на полпути из Америки во Францию.
Ш. Дориан».
Любопытство разыгралось у Арно. Он начал перебирать стопку, искать среди писем последние. Именно 1776 года. Что это был за тамплиер, который знал о братстве слишком многое? Зачем он охотился за частицами? Что ему нужно было? Внутреннее чутье Арно подсказывало, что этот человек, возможно, был замешан в смерти отца. Не зря же он предупреждал самого Мирабо быть очень бдительным.
Но сколько бы дальше не углублялся в письма, Арно так и не смог выяснить имя этого тамплиера. Больше о нем ничего отец не писал. Видимо, Шарль боялся, что письма перехватят, и кто-нибудь узнает лишнюю информацию. Но, может быть, он писал об этом в своем дневнике? Ассасин устало навалился на спинку кресла, отложив бумаги на стол.
— Придется поговорить с Кемаром, — пробормотал себе под нос Арно, поднимаясь из кресла, когда уже совсем стемнело за окном.
Часы показывали половину одиннадцатого вечера, но позднее время нисколько не остановило его, чтобы спуститься в убежище. Главы братства обычно задерживались там надолго, порой проводили целые дни напролет за работой, и Дориан их прекрасно понимал, когда сам взялся за дела кафе. Сейчас он быстро спустился через потайной ход, находя в убежище Кемара, который задремал в зале возле карты Парижа. Он устало закрыл рукой лицо, чтобы никто не смел тревожить, будто бы он задумался.
— Мастер Кемар, — негромко позвал его Арно.
Ассасин едва заметно вздрогнул в кресле, резко проснувшись и пару мгновений пытаясь понять, где он находился. Увидев перед собой Арно, он хриплым ото сна голосом вежливо поинтересовался, что ему нужно.
— Я хотел спросить кое-что, — неуверенно начал Дориан. — В одном из писем отец писал о каком-то тамплиере, который слишком много знал о братстве, и что он слишком опасен. Вы случайно не знаете, о ком шла речь? Потому что я не нашел больше ни одного упоминания о нем.
Мастер Кемар нахмурился в задумчивости, кажется, понимая, кого именно имел в виду Шарль. Эту историю с плачевным исходом, пожалуй, знали все старшие мастера в любом братстве ассасинов, а тамплиеры тем более знали об этом и даже гордились тем, что такой человек состоял в их ордене. Мирабо был уверен, что именно этот человек убил старшего Дориана, сделав его сына сиротой.
— Это затянется надолго. Присядь, Арно.
Ассасин послушно сел на свободный стул возле стола с многочисленными свитками и не разобранными бумагами, не отводя взгляда от Кемара, который начал расхаживать из стороны в сторону возле карты города. Неужели история была настолько серьезна? Арно замер в ожидании, предчувствуя что-то не очень хорошее. Он сжал руки в кулаки, а Кемар наконец заговорил.
— Его звали Шэй Патрик Кормак.
Арно кивнул самому себе, наконец некоторые детали встали на свои места, но имя еще ни о чем не говорило.
— Он был одним из колониальных ассасинов. Мы учим наших учеников так, чтобы никто не предавал Кредо и не подставлял братство. Но это не всегда помогает. Я всей истории не знаю в подробностях, но учеником Шэй был способным, хоть и очень упрямым и недисциплинированным. В какой-то момент случившийся взрыв в храме Ису и гибели нескольких сотен невинных людей сломили его. Шэй разочаровался в нашем Кредо, считая, что ассасины подтолкнули его на этот ужасный поступок, — рассказывал Кемар, почти ни разу не взглянув на Арно. — Он стал тамплиером. И продолжил искать частицы Эдема, хотел их уничтожить, вероятнее всего. Убивал ассасинов. Очень много убил наших братьев. Пожалуй, не было человека в Ордене тамплиеров более беспощаднее, чем Кормак. Он выбил почву из-под ног не только у колониального братства… После всего случившегося он как сквозь землю провалился.
