Так вот, значит, Степанцов.

По верному замечанию Вадима, я тогда «впервые понял, что женщина – человек». А во-вторых, увиденное в «Playboy» определило моё хобби на всю оставшуюся жизнь, поставив надёжный фильтр гей-пропаганде более поздних времён мультикультурализма. Да и ещё, наверное, фильм «Калигула» Тинто Браса, который мы с приятелями посмотрели лет в шестнадцать дома на видике, пока родители были на работе, сделал своё дело. Я как сейчас помню – плёнка была «заезженная». О том, что творилось в сцене на корабле-борделе, мы только догадывались, потому что видно было только полосы и снег. Признаться, когда я стал старше, я всё же пересмотрел этот легендарный шедевр, чтобы понять, что же я пропустил в свои шестнадцать. Так вот, хотя все сцены, ради которых мы тайком собрались и смотрели этот фильм, оказались «заезженными», мы «Калигулу» всё-таки досмотрели, и из него я вынес, может быть, по-юношески наивную, но, в то же время, достаточно глубокую истину: будешь насильничать и @бать всё, что движется – плохо кончишь.

Появившийся в конце 90-х Интернет вырвал сакральное знание любви из рук счастливых обладателей журналов «Playboy» и видеокассет с Сильвией Кристель и бросил его к ногам прыщавых подростков. Теперь любой задрот мог, сэкономив на обедах в школе, купить себе карточку с доступом и, пока родителей и старшей сестры нет дома, зайти в Интернет и прикоснуться своим похотливым взглядом к святая святых. Но святая святых ещё нужно было дождаться, потому как картинки грузились медленно, и, самое главное, они грузились сверху, и первое, что видел малолетний задрот, так это игривый девичий взгляд её больших глаз. Но задроту были нужны не глаза, а то, что ниже, и он, нервничая, потому что старшая сестра в любой момент могла вернуться из школы, и ругая грязными словами провайдера, Интернет, модем и всех святых, обретал свой первый сексуальный опыт.

Это первое поколение Интернет-задротов благодаря медленной модемной связи научилось терпению и – что немаловажно! – смотреть людям в глаза. Поколению гаджетов этого не понять, навык утерян. Когда фото грузятся моментально, взгляд ищет совсем не глаза. Поэтому на самом первом своём занятии я учу студентов именно этому: смотреть друг другу в глаза. На всё остальное поколение гаджетов уже успело насмотреться в Сети.

Виртуальный секс ворвался в мир с появлением Irc’ки и ICQ’шки – двух первых популярных мессенджеров мгновенных сообщений, с помощью которых целое поколение лишилось виртуальной девственности в одночасье. Причем эта зараза захватила всех, от юнцов пубертатного периода до седобородых гуру. Текст стал игрой ума и двойных-тройных смыслов. Текст стал сексуальным. Теперь каждый сидящий в ICQ’шке мог стяжать бессмертную славу маркиза де Сада, произведения которого мои ровесники мужского пола читали на пляжах Геленджика, лежа на животе, дабы не вводить во искушение отдыхающих мамочек с детьми. Фраза, сказанная в и ICQ’шке «Я хочу иметь текст с тобой» звучала в те времена, как трубный призыв Архангела Гавриила ко всем ждущим часа воскрешения.

То, что нельзя было сказать словами в реале по причине врожденной ли скромности или стеснительности, или же боязни получить отказ или даже получить в морду, теперь можно было написать без всякого стеснения. И если ты заходил в офис и видел, что на лице секретарши, глядящей в экран, вместо привычно тупого скучающего выражения, возникающего от бесконечной игры в пасьянс «Косынка», – лёгкий румянец смущения и живой блеск в глазах, то будь уверен, в этот момент она всецело увлечена виртуальным петтингом, и не дай бог ей сейчас помешать. Тогда ты, мой друг, сразу станешь её злейшим врагом. А спроси себя, оно тебе нужно?

Админы и сисадмины предприятий и компаний очень быстро осознали, что мессенджеры мгновенных сообщений – это зло в чистом виде, поэтому все силы лучших умов были брошены на их блокировку. И победили бы их, если бы не пришла эпоха гаджетов и социальных сетей, заживо схоронившая тетю Асю и тетю Иру.

Да, был ещё непродолжительный период виртуального секса по Skype, позволивший влюбленным взглянуть друг другу в распадающиеся на пиксели глаза, и тем самым лишивший былое очарование текста поддержки безудержной фантазии. Скайповый секс стал аналогом порнофильма, единственным отличием которого было то, что в этом фильме тебя называли по имени, и тебе не требовалось проматывать некоторые эпизоды.

Смартфон и планшет смогли сделать вторую революцию в мире виртуального секса. Теперь не нужно было сидеть у компьютера на стуле, представляя, что лежишь в постели с красоткой. Теперь можно было лежать в постели, представляя, что угодно. Или ехать в маршрутке или метро, представляя, опять же, что угодно. Или сидеть на унитазе и представлять. И даже сидеть на совещании у начальника и чёрте чё себе представлять. Или идти по улице с оттопырившимся гульфиком и совершенно не смущаться по этому поводу, так как все идущие тебе навстречу смотрят только в свои гаджеты и, если и кидают быстрый взгляд на дорогу впереди себя, то только с целью как бы в кого-то или во что-то не врезаться. С появлением гаджетов виртуальный секс стал возможен везде. Люди наконец-то смогли любить друг друга, не взирая на суровые ограничения законов времени и пространства. Аллилуйя! Telegramlove!

Но ФИДО… Это был не Интернет. И поэтому те, кто искал бесплатный доступ в него, двинулись в сторону сетей пакетной коммутации. Наиболее распространенной была сеть Спринт. И хотя скорость передачи данных была в Спринте всего 14.400, через неё можно было юзать халявный инет, конечно, если тебе удавалось найти рабочий гейт и пароль к нему. Это было сложно, но это был первый бесценный опыт использования хацкерских навыков и специализированного софта, которые привели потом к рождению легенды компьютерного андеграунда, известной под ником Neomesis.

Для подключения к гейтам Спринта, через которые можно было выйти в Интернет, использовались специальные скрипты, написанные вручную. Информацию по сканированию гейтов, подбору к ним паролей и написанию скриптов можно было получить либо через хацкерские эхоконференции в ФИДО, либо на хацкерских форумах в Интернете. Однако большинство хацкерских форумов, где можно было получить рабочие скрипты и информацию по живым гейтам, были закрытыми, и новичков туда пускали без охоты. Мало того, за каждую крупицу ценной информации, выуженной в Интернете, приходилось платить жадному провайдеру, ограничивая себя в деньгах, выделяемых родителями на школьные обеды. Это сейчас можно выбрать провайдера с любым доступным тарифным планом. Тогда же провайдер был один и безбожно обдирал пионеров сети, пользуясь своей монополией… Кто может сейчас себе представить, что Интернет был тогда по карточкам, как хлеб в блокадном Ленинграде! Ты покупал карту, в которой указывался твой логин и пароль для подключения к модемному пулу провайдера и время работы – 2,5 или 10 часов. Учитывая, что связь регулярно рвалась, заявленная скорость соединения никогда не соответствовала действительности, сигнал соединения периодически пропадал, и всё постоянно лагало и тормозило, карточки улетали одна за другой.

Спринт тоже не был панацеей, скорость была низкая, соединение обрывалось иногда через пару минут. Но это была халява. Нет, понятно, что за эту халяву кто-то платил, и это были владельцы взломанных гейтов, которые, в конце концов, обнаруживали взлом и меняли пароли. Гейты с халявным Интернетом в Спринте дохли как мухи.

Однажды какому-то умельцу удалось найти открытый гейт Майкрософта, правда, выхода через него в Интернет не было, но был доступ в какое-то подобие локальной сети на 256 одновременных подключений. И пионеры сети быстро приспособили его для личных нужд, поднимая на своих машинах собственные сервера с сайтами и даже с IRC – «иркой», одним из первых онлайн-мессенджеров.

А потом наступила эпоха сканеров расшаренных ресурсов, когда пионеры русского хацкинга сканировали диапазон своего провайдера с целью получения удалённого доступа к сетевым дискам других пользователей. И если удавалось найти расшаренный диск С, то парой ловких движений файл с расширением pwl, так называемая пэвеэл’ка, содержащий логин и пароль Интернет-соединения, копировался с машины жертвы в специальную папку на машине злоумышленника. А после сам файл скармливался специальной программе, которая его дешифровала, предоставляя возможность доступа в Интернет по аккаунту ничего не подозревающей жертвы.